Дизайнерские наркотики по 10 у.е. за дозу разрушают карьеру, семью и здоровье. Так почему не теряют популярности у молодежи? Знают ли юноши и девушки, что они в двух шагах от «того света»? Разве так выглядит эйфория? Корреспондент «СГ» отправилась в Республиканский научно-практический центр психического здоровья, чтобы познакомиться с теми, кто в погоне за кайфом потерял, к счастью, не жизнь, а пока только здоровье, узнать, какие уроки они извлекли.
В наркологическом отделении РНПЦ молодые люди в возрасте до 25 лет лечатся в основном от спайс-зависимости: кто по принуждению, а кто осознанно, понимая, что надо учиться жить заново, уже без наркотиков. Те, кто попадает сюда впервые, от любых интервью отказываются. Не понимают еще, что их история может стать для кого-то хорошим уроком, предостережением. Ну а те, кто лежит в отделении уже не первый раз, готовы поговорить о том, что случилось, еще и еще раз. Почему? Это тоже определенная работа над собой, своего рода терапия — признать, что ты наркоман и зависимый. Знакомлюсь с такими пациентами.
Славе, профессиональному футболисту, 22 года. Парень худощав (результат длительного приема наркотиков). Первый раз попробовать микс предложили друзья. Славе не понравилось. Знакомые подначивали: «Что? Слабо? Это же безобидная курительная смесь. Покайфуешь чуток — и отпустит». Попробовал первый, второй, третий раз. «Какой там кайф, при первых дозах я чувствовал панический страх», — признается Слава. Эйфория пришла позже. Пока спайс «держал», мог по 3—4 часа смеяться не переставая. Вошел во вкус. Дурь покупал так: договаривался с торговцем по телефону, потом встречался с ним лично. Когда ужесточились законы, наркоторговцу перечислял деньги на электронный кошелек, а забирать пакетик с «зельем» приходилось по системе закладок (тайников).
Славины родители поначалу ничего не замечали. Выдавали юношу только красные стеклянные глаза. Однажды мама молодого человека нашла в кармане брюк подозрительный пакетик с «травкой», вспоминает Слава:
— Она всегда на меня подозрительно смотрела, а мне было все равно, еле сдерживал смех, общаясь с ней. Потом настолько втянулся, что не мог заснуть, не приняв смесь. Первый раз меня в Новинки привезли после первой же передозировки. Потом рассказывали (сам ничего не помнил), что я бился в судорогах на лестничной клетке, ударялся головой о бетонные ступеньки. Откачивали уже в больнице.
После лечения в РНПЦ Слава продержался без спайсов четыре месяца, а потом поссорился с любимой девушкой и сорвался. Дозу увеличил, поскольку уже не чувствовал прежнего кайфа. Так продолжалось пару лет. Забросил учебу в вузе, спорт. В какой-то момент Слава понял, что от края пропасти его отделяет несколько шагов. Тогда попросил брата отвезти его в больницу.
— Понимал, — говорит, — что так продолжаться больше не может. Я потерял самое главное для себя — внутренний стержень. Наркотики подавили волю к жизни, я не мог, как раньше, профессионально расти, развиваться. С компанией, в которой бывшие друзья по-прежнему сидят на спайсе, решил завязать, сменил номера телефонов. Теперь моя цель создать семью.
Слава собирается после лечения устроиться на работу, снова поступить в университет. Больше всего опасается, чтобы родные люди от него не отказались. И того, что снова… сорвется.
Одиночество пугает и 24-летнего Илью, который собирается сбежать от спайсов в другую страну, там не будет привычного окружения. Илья — наркоман с куда большим стажем, чем Слава. Ловил кайф шесть с половиной лет. Перепробовал многое — и натуральные наркотики, и синтетические. Спайсы впервые покурил на работе: Илья диджей. Играл в разных клубах Минска, в других городах. В профессию пробился сам: вырос без отца, карабкался изо всех сил по карьерной лестнице. Но когда пристрастился к наркотикам — решил, говорит, таким образом примкнуть к клубной элите, — растерял все, что приобрел таким трудом. Что ни тусовка, то новая химия:
— Помню, когда предложили в первый раз спайсы, сказали, что они, мол, расширяют сознание, делают ум острее. Да, в самом деле, что-то подобное со мной происходило, казалось, что весь мир крутится вокруг тебя, что все тобой восхищаются, что можешь бесконечно стоять у вертушки, крутить пластинки. Наркотики затягивали как трясина — незаметно, плавно. Не успел опомниться, как оказался на крючке у миксов. Причем, когда только начинал, психотропы были что ли более безвредными. А современные, с которыми наркодельцы все время что-то химичат, стали попросту страшны.
Лсд, «марки», спайсы… После дизайнерской синтетики наркотики природного происхождения, как утверждает Илья, просто не «варят», то есть не дают ощущения ожидаемого кайфа. Поэтому постоянно хочется увеличить дозу, взять не одну «полку», а две. Так и получилось, когда в первый раз Илью привезли в Новинки. Наркомана нашли на кровати у себя в комнате. Когда пытались привести в сознание, отвечал, что едет в вагоне, перезвонит позже. Это было 8 января. Неделя в угаре пролетела как один день.
После лечения в РНПЦ психического здоровья Илья пытался вернуться к нормальной жизни. На карьере музыканта к тому времени уже можно было ставить крест, учеба в институте закончилась академическим отпуском. Решил устроить для начала личную жизнь. Продержался без опасных веществ 4,5 месяца. Но после неудачной попытки завязать отношения с девушкой снова закурил. Да еще с большим энтузиазмом.
Проблема не только не ушла, а усугубилась.
Второй раз несостоявшийся диджей приехал в Новинки сам. Новая избранница убедила сделать выбор в пользу здорового образа жизни. После курса лечения Илья вместе с девушкой намерен уехать за границу и там обосноваться. Полагает, что там спайс его не достанет…
Смотрю на симпатичных молодых парней и не понимаю: почему втянулись, попали в зависимость, зная, что ничем хорошим это все равно не закончится? Зачем сознательно пошли на разрушение собственной жизни, карьеры, здоровья?
Татьяна УСКОВА, «СГ»
uskova@sb.by
P.S. Из исповедей спайс-наркоманов ясно: о рисках знали, конечно, были предупреждены. Но слишком понадеялись на собственную силу воли, думали, что в любой момент могут соскочить. Им казалось, что в реальности, на «трезвую голову», они начали терять себя. Но химия больше красок в жизнь не добавила, напротив, стала проводником в ад.
КОММЕНТАРИЙ
Владимир ИВАНОВ, заведующий отделением ГУ «Республиканский научно-практический центр психического здоровья»:
— За два года через наше отделение прошло более полутора сотен человек, употреблявших спайсы. Пациентам назначается курс медикаметозными препаратами, с ними работают психологи. Но даже после реабилитации они могут продолжать принимать нарковещества. Кстати, большинство употребляющих спайсы начинают с курения обычных сигарет.
Вещество, содержащееся в спайсах, дает зависимым состояние опьянения, ускоряется мышление. Но «дурман» быстро выветривается, есть потребность повторить кайф снова и снова. Наркотик раздобыть не проблема. Общаюсь с пациентами из сельской местности, райцентров. Они утверждают, что приобрести спайсы в их местности не составляет большого труда.
Коварство синтетических наркотиков в том, что они могут просто выключить сознание, свести с ума и даже убить. Дозировку химии в курительных смесях ведь никто не рассчитывает. Увы, спайсовая зависимость, как любая другая, биологически неизлечима. Ощущение кайфа пациенты помнят всю жизнь. Страдают от того, что не могут вернуться в это состояние. Рецидив, особенно из-за стресса, возможен, но главное для людей, зависимых от спайсов, — иметь цель в жизни и идти по этому пути, заручившись поддержкой близких.
