Собеседника со столь уникальной и необычной судьбой за время существования «Олимпийских теней» у меня еще не было. Во–первых, Александр Иванович Малеев пробыл в большом спорте всего четыре (!) года, что несказанно мало по сравнению с другими белорусскими призерами Олимпиад. Тем не менее за этот короткий период атлет успел завоевать немало титулов и выиграл даже «серебро» Игр в Мюнхене в командных соревнованиях. Во–вторых, с появлением возможности Александр Иванович ушел в бизнес. Настоящий, серьезный бизнес, в котором, помимо огромных денег, на кону собственная жизнь...Уважаемые читатели, мне самому не терпится поведать вам обо всех перипетиях деловой жизни Малеева в северной столице России, в которой он пребывал с 1996 по 1998 год. Поверьте, рассказать есть о чем. Но умоляю вас, наберитесь терпения, ведь в первую очередь Александр Иванович — спортсмен–олимпиец, а потому все же начнем с истоков...
— Родился я в Германии недалеко от Берлина, так как после Великой Отечественной войны там служил отец. С семьей до шестого класса мотались по гарнизонам ГДР и наконец переехали на Урал. После демобилизации папы поселились в Воронеже. И там учитель физкультуры посоветовал мне заняться гимнастикой. Хотя для спорта я уже был «староват» (что ни говорите, а восьмой класс для старта в большой спорт не слишком–то оптимален), но результаты росли, как говорится, не по дням, а по часам. Уже через год выполнил разряд кандидата в мастера спорта, еще через год — мастера. Дальше — больше: в 1969–м пригласили в национальную сборную, а в 1970–м перебрался в Белоруссию.
— Александр Иванович, какой снаряд вы считали коронным?
— Неплохо получались вольные упражнения, на брусьях, перекладине, а вот «коня» не любил.
— Гимнастика — очень травмоопасный вид спорта. Страха перед снарядами не испытывали?
— Нет, хотя на моей памяти многие гимнасты получали очень серьезные повреждения. Однажды парень даже разбился насмерть — исполнял вроде бы несложный элемент, зацепился ногами за перекладину, не успел сгруппироваться и сломал позвоночник...
— Расскажите о сборной СССР.
— Дисциплина в команде была суровая, нечего и говорить. Но внутренняя дисциплина была еще выше. Приезжая на сборы, а это очень тяжелая штука, ведь бывать на них приходилось около 9 месяцев в году, все работали, не жалея себя. Я был фанатом гимнастики.
— Конкуренция за место в составе была жесткая?
— В основную шестерку попасть было крайне тяжело. Сейчас–то гимнастика совсем другая. Она хоть и стала сложнее, но сегодня атлет может специализироваться на одном снаряде, а в то время мы должны были на уровне исполнять все виды программы.
— Сколько вы пробыли в сборной?
— Всего 4 года — с 1969 по 1973 год. Я же попал в национальную команду в позднем возрасте.
— Олимпийское «серебро» вас не разочаровало?
— Японцы считались однозначными фаворитами и закономерно подтвердили свой статус. Все наши парни выступили очень ровно, но японцы были сильнее. Приплюсуйте к этому еще и предвзятое судейство.
— Вы пробыли в большом спорте всего 4 года. Не жалеете, что ради столь короткой карьеры пожертвовали чем–то другим?
— Со школьной скамьи обожал химию. Еще в Воронеже поступил в университет на химфак. Но потом пошли серьезные успехи в гимнастике, и я бросил вуз. Позже перевелся в педагогический институт, а потом уже поступил в Минске в институт физкультуры, его и окончил. В общем, рад, что не стал химиком, — не самая престижная профессия с небольшой заработной платой.
— Чем вы занимались после завершения карьеры?
— После ухода из спорта предложили остаться в чине офицера в СКА. В 1976 году стал старшим тренером, отвечал за гимнастику.
— Нравилось тренировать?
— Не шибко. Выступать самому гораздо интереснее. Меня даже не столько прельщали соревнования, сколько процесс тренировок. В СКА служил до 1992 года. Начал готовить документы на пенсию. Тогда все решалось через Москву. Бумаги бродили около года. В это время волею судьбы попал в книжный бизнес. Несколько лет был заместителем директора «Сельхозкниги».
— А как вы туда попали?
— Неожиданно. Мой друг увлекался книгами. Я ему помогал. Он уволился и предложил заступить на его место. Мне понравилось.
— Только честно: сколько книг сами перечитали из тех, которыми торговали?
— Много на самом деле. Даже не ожидал, что столько всего интересного в мире. В книжном бизнесе пробыл 4 года. А в 1996 году друг по сборной СССР выманил меня в Питер. Поехал один, без жены. Там такой криминал, вы себе не представляете! Я счастлив, что живым домой вернулся...
— Ничего себе!
— У нас с другом была фирма. Широкая сфера деятельности. Работали даже с известной пивной компанией «Балтика». Мы придумали вариант, как отправлять пиво на Крайний Север. Если, например, перевозить бутылки в обычном товарном вагоне в Иркутск, то оно замерзало. А мы обшивали вагоны пенопластом. Также разработали схему, как из южных районов, например Ташкента, «перегонять» продукты в Питер. Быстро раскрутились, стали хорошо зарабатывать. Офис у нас был шикарный. 150 тысяч долларов за него заплатили. Купили у известного журналиста Невзорова. «Крыша» была очень серьезная. Руководил ею полковник ФСБ в отставке. Вот так и трудились, пока на нас не «наехали» местные бандиты.
— Кто же на вас «наехал» с такой–то «крышей»?
— Мы были слишком лакомым куском, нас просто не поделили. Помню, скрывался от бандитов под Питером на даче. Пытался закрыть фирму и удрать оттуда, но меня вычислили.
— А «хозяева» не спасли?
— Да они первые нас начали «плавить». Помню, сижу в кабинете. Залетает заместитель начальника охраны с пистолетом, взгляд безумный. Говорю ему, чтобы успокоился. А он мне рукояткой оружия как даст в голову! Очнулся — ни души в офисе... Вот такие нравы. А вот еще был случай. Как–то припарковал машину на стоянке. Вдруг подсели ко мне в автомобиль два «братка» — здоровые бугаи. И начинают меня трясти: на кого я работаю, на какую мафию. Говорят, признавайся, а то на куски порежем. Слава Богу, поверили, что ни под кем не хожу, а то им меня на куски порезать было раз плюнуть.
— И когда вы отошли от дел?
— В 1998 году. В Питере у меня был старенький «Фольксваген», не работали первая и задняя передачи. На этом автомобиле и отправился в Минск. Думал, не доеду. Денег не было даже починить его.
— Рискну предположить, что за эти два года вы заработали больше, чем за всю жизнь.
— Ошибаетесь. Абсолютно ничего не заработал. Все отобрали. Даже из офиса разрешили забрать только личные вещи и одежду. А когда деньги текли рекой, то все тратил на развитие фирмы и офиса. Думал, успею еще себе денежек собрать. Не тут–то было.
— В Минске вас не искали?
— Нет. Я боялся, что на моей «Ауди», которую, кстати, у меня отобрала азербайджанская мафия, совершат какое–нибудь преступление, а машина–то на меня оформлена, и попробуй докажи потом, что не верблюд. После возвращения вновь начал заниматься гимнастикой. С 1998 года и по сей день работаю в школе «Кольца славы» завучем.
— А за границу уехать никогда не думали?
— Возможностей было миллион. Но не хочу я никуда. Столько за жизнь наездился, что аж тошно от путешествий. Жена меня постоянно уговаривала попробовать себя за рубежом, но не переубедила. Один раз, правда, все же собрался. Александр Кедяров (серебряный призер Олимпиады 1972 года по пулевой стрельбе. — Авт.) соблазнил отправиться в Малайзию. В этой стране решили развивать стрельбу и гимнастику. Документы подготовили, решился ехать, но в итоге от гимнастики отказались, и я остался.
