Если бы в детстве, мотаясь из секции в секцию, она выбрала, например, теннис, то наверняка намахала бы ракеткой пару–другую «американских» миллионов и сегодня лениво отмахивалась бы от желающих погреться в лучах ее славы. Если бы, оставшись верной своему семиборью, она, скажем, родилась в Швеции, можно не сомневаться, именно ее возили бы по городу в кабриолете с конным эскортом, как возят сегодня Каролину Клюфт. Она из таких — настырных и способных удивить весь мир. Но у нас удивляться подвигам на беговых дорожках и метательских секторах почему–то не очень принято и вчерашних героев забывают быстро. В последние годы о Наталье Сазанович не было слышно почти ничего. Где–то живет, как–то лечится, зачем–то тренируется... Словно и не было двух олимпийских медалей и россыпи наград помельче. Впрочем, Наташу этот факт тоже не очень удивляет. «Я ведь в первую очередь себе хочу что–то доказать, а «одобрение общественности» — это как бонус, — улыбается она. Улыбается с грустинкой: чемпионат по легкой атлетике — со дня на день стартует в японской Осаке — должен был стать своего рода фоном для возвращения на небосклон одной из самых ярких звезд легкой атлетики. Увы, фамилии Сазанович в списках отъезжающих не оказалось... Впрочем, к подобным «подаркам» судьбы ей не привыкать. Слишком уж непростой и непредсказуемый спорт — семиборье, а потому сегодня, несмотря на все трудности, она по–прежнему мечтает увидеть олимпийский стадион в Пекине...— Самое обидное, что начиналось–то все хорошо. К Кубку Европы такую форму набрала — самой не верилось. В Таллине три вида неплохо прошла, а в забеге на 200 метров дала о себе знать старая травма. Недолечила ее чуть–чуть. Пришлось сойти... Сейчас приходится признать: бороться с лидерами я пока еще не совсем готова. За 3 года отвыкла от соревновательной атмосферы, даже на республиканских турнирах, хоть и знала, на что способна, волновалась, как в первый раз.
— Теперь с учетом травмы освоиться будет еще сложнее?
— Там и не травма вовсе — спазм. К тому же мы с тренером изначально считали этот год базовым, а главная цель — Олимпиада. И кстати, по отдельности каждый из видов уже получается. Осталось собрать их вместе. Ну и психологически настроиться...
— Здесь тоже непросто будет: Яна Провалинская–Корольчик — еще одно «возвращение года», долго в себя приходила и еще толком не ясно, пришла ли...
— Это нормальная ситуация. Даже для олимпийских чемпионов. Я вам больше скажу: в 1996 году на своих первых Играх я меньше волновалась, чем на недавнем чемпионате республики. Там я выходила просто выступить, а здесь все считают: раз Сазанович, значит, должна все рекорды рвать. Благо конкуренток не очень–то много.
— Это–то, кстати, и пугает: в Осаку из семиборок никто не поехал, хотя у мужчин в десятиборье аж двое, причем оба перспективные...
— И это, кстати, не только в нашем виде. Хотя тот факт, что сегодня в Беларуси нет «многоборки», способной набирать хотя бы 6.500 очков, не означает, что в ближайшее время таковая не появится. У меня в свое время тоже так было: в 1995–м с трудом набирала 6 тысяч, а через год на Олимпиаде стала второй с результатом «6563». Так что будем верить, что молодежь исправится.
— Благо «старая гвардия» на пенсию пока тоже не собирается. Эллина Зверева хоть завтра в бой готова, Ирина Ятченко — та вообще в Осаку летит, Каптюх того и гляди им компанию в Пекине составит, даже Литвинов, поговаривали, за молот взялся...
— А он, Литвинов–то, и сейчас на тренировках метает (смеется). Без претензий, конечно, но все же. Для всех нас спорт — это жизнь. И если позволяет здоровье и не давит молодежь — почему бы не продлить молодость?
— Неужели за 3 года «больничного» у Натальи Сазанович не появлялось крамольного желания послать эту «лошадиную» работу к чертям, воспитывать дочку и выращивать любимые розы возле дома — благо таковой, как понимаю, уже имеется?
— Появлялись. И муж уже сколько раз намекал, что, дескать, хватит уже — пора и о себе подумать. Работа–то и впрямь не из простых. В прошлом году, летом, у меня было аж 5 (!) травм! И я вам так скажу: если бы в Афинах я не сошла, а выступила так, как была готова (а готова я была как минимум на медаль), я поставила бы точку в своей карьере. Ушла бы на какую–нибудь спокойную работу. «Спортивную», но такую, где не нужно постоянно жить в состоянии стресса, торчать днями на стадионе и получать за это копейки, как наши тренеры. Но дело в том, что уходить нужно красиво, а пока не получается...
— Да ладно, кому уж жаловаться! Две олимпийские медали и прочие почести... Думается, свой след в истории белорусской атлетики Наталья Сазанович уже оставила.
— Я ведь не для истории выступаю, не для отчетности. Хочется уйти с чувством собственной удовлетворенности.
— Задача не из простых. Особенно — в семиборье. Хотя результаты нынешних претенденток на награды в Осаке не сильно–то и отличаются от «6524», с которыми Наталья Сазанович завоевала «бронзу» в 2003–м на чемпионате мира в Париже... Почему, кстати, так?
— Вот такой загадочный спорт — многоборье. Можно быть лидером сезона, а в решающий момент так провалить один из видов, что и не поднимешься уже. Возможно, поэтому так и выходит, что новые лица появляются, а результат почти не меняется. Кстати, «застой» этот начался где–то с Атланты: до той Олимпиады был почти ежегодный прогресс, а потом как–то все вниз пошло. Но при том, что цифры остались прежними, изменилась я. Сегодня, выходя на старт, подсознательно боюсь получить травму — обожглась уже.
— А почему тогда Клюфт ничто не берет? Бегает как заводная...
— Молодая потому как. У меня в ее годы сил тоже невпроворот было. В Атланте таких, как Клюфт, запросто могла за спиной оставить и еще четыре серьезных турнира за сезон «отпахать». А сейчас в лучшем случае на 2 старта хватит... Впрочем, этого может оказаться достаточно, главное — хорошо подготовиться.
— А не обидно, что мало кто оценит старания? Ведь даже когда Сазанович была на вершине, толпы поклонников возле подъезда видно не было и в овациях ее не купали...
Не обидно. Я давно привыкла к тому, что у наших людей такой менталитет. За границей спортсменами восхищаются, у нас им завидуют. Как озвучат призовые за олимпийские медали — сейчас 100 тысяч за «золото», — так и начинается.
Хотя, знаешь, если бы я сама не была спортсменкой, наверняка тоже возмущалась бы. Да, нам победы даются нелегко, но люди ведь тоже работают! Хотя это не означает, что спорт нужно посадить на хлеб и воду. Благодаря нашим медалям о Беларуси услышали во всем мире, и, кто знает, быть может, именно это знание позволило заключить какой–нибудь выгодный контракт? Другое дело, что сама сумма в 100 тысяч за олимпийское «золото» обычному человеку кажется запредельной. А о том, что, быть может, эта Олимпиада в жизни спортсмена может оказаться единственной, а в будущем, кроме подорванного здоровья, его ничего не ждет, никто не думает...
Уж кто–кто, а Наталья Сазанович прекрасно знает и цену медалям, и цену здоровью, которого у нее с каждым годом и с каждым километром на тренировках становится все меньше. Да и неиссякаемая энергия, за которую она получила прозвище Торпеда, все чаще уходит на домашние хлопоты и дочку–третьеклассницу. «Сейчас вот еду ее от репетитора забирать, — улыбается на прощание Наташа. — Хотим в гимназию поступить — нужно вспомнить, что она там за лето позабыла». Она мечтает о Пекине, и мне очень хочется, чтобы прощание со спортом получилось именно таким — эффектным и красивым. Но только боюсь, что, осев в каком–нибудь кабинете за стопками очень важных и нужных документов, через месяц, «наевшись» канцелярщины, Наташа вновь оденет шиповки или возьмется за ядро. И кто знает, быть может, уже Ирина Ятченко будет с восхищением смотреть в телевизор, переживая за свою закадычную подругу, как через несколько дней переживать будет сама Наталья. Потому что спорт — это их жизнь и другая, несмотря на все ворчания, им не нужна...
Фото ДМИТРИЯ Комашко, «СБ».
