Вдруг когда-нибудь и сюда вернутся люди...

КРАСНОПОЛЬСКИЙ район — один из малонаселенных на Могилевщине. Здесь проживают менее одиннадцати тысяч человек. Еще тридцать лет назад жителей было вдвое больше. Но авария на Чернобыльской АЭС заставила людей покинуть обжитые места. С начала девяностых годов с карты района исчезли десятки деревень. Остались только кладбища, куда на Радуницу земляки собираются из разных областей республики. На этот день им беспрепятственно выписывают пропуск в зону.

В Краснопольском районе на месте захороненных деревень шумит лес, а «реабилитированное» село прирастает новыми жителями

КРАСНОПОЛЬСКИЙ район — один из малонаселенных на Могилевщине. Здесь проживают менее одиннадцати тысяч человек. Еще тридцать лет назад жителей было вдвое больше. Но авария на Чернобыльской АЭС заставила людей покинуть обжитые места. С начала девяностых годов с карты района исчезли десятки деревень. Остались только кладбища, куда на Радуницу земляки собираются из разных областей республики. На этот день им беспрепятственно выписывают пропуск в зону.

Сейчас здесь гуляют рыси

В десяти километрах от райцентра мы сворачиваем к югу с основной трассы в лесок.

— Когда-то здесь начиналась деревня Мхиничи, — рассказывает председатель одноименного сельсовета Владимир Семкин, показывая на заросли березок и елей. — Вот тут была ферма, а дальше стояли дома.

В этих местах прошли его детство и юность, со школьными линейками, рыбалкой на речке Ковпита.

— Вода была чистая, даже раки водились! — вспоминает Владимир Александрович.

Река и сейчас вовсю бурлит, наполненная талой водой. Подъехать к ней несложно: из всех примет цивилизации сохранилась только дорога, которой пользуются в основном лесничие. Правда, жители Краснополья и сегодня доезжают до родника, который бил в здешних местах всегда. Ныне святой источник взят под крышу, рядом скамеечка, чтобы любой страждущий мог присесть и выпить воды. Есть и кружка. Семкин рассказал, что родниковая вода, несмотря на то, что в земле уровень радиации превышает все допустимые нормы, сохранила свою чистоту и целебные свойства.

Недалеко от криницы стоял клуб. Поодаль — школа. Сейчас на ее месте — курган. «Всего в Мхиничах было дворов двести, не меньше», — уточняет Семкин.

Теперь это имя дано сельсовету, который в нескольких десятках километров от бывшей деревни. Названия деревень Заводок, Журавы, находившихся неподалеку, остались только на указателях. На месте же самих сел шумит лес. На некоторых деревьях при этом висят иконы: батюшка освятил территорию, где когда-то стоял храм. Вдруг когда-нибудь сюда вернутся люди? Но пока по лесным тропам, которые были ранее проселочными дорогами, гуляют дикие кабаны, медведи. Лесники даже встречали рысь, чего раньше в здешних краях никогда не наблюдалось.

Беду предсказало облачко

У деревни Выдренка — своя история. Сначала — отселяли, потом — «реабилитировали». По официальным данным, сейчас она находится в зоне, где радиация ниже 15 кюри, и жить здесь можно. Правда, основная часть сельчан успела выехать. А многие старики ушли в мир иной. Сегодня из 600 жилых дворов осталось 24. Потому и сельская улица, что называется, с проплешинами — то тянется кустарник, то вдруг выглянет хата. Затем — опять провалы. Пустующие дома в последнее время стали пользоваться популярностью — продаваться и покупаться. Жители Выдренки рассказали, что недавно старый дом приобрела жительница Гомельщины. А Мария, служительница местного храма Дмитрия Ростовского, нынешней весной переехала сюда из Минской области.

Во время службы она помогает отцу Виктору в чтении молитв. И даже в магазин ходит в строгой черной одежде. В числе прихожан церкви не только местные сельчане. Приезжают верующие из Краснополья, Могилева, Гомельской области и Брянщины. Настоятель храма отец Виктор рассказал, что, на удивление, крестить малышей ему приходится чаще, чем отпевать стариков. И это, конечно же, счастье… Родители выбирают для такого таинства храм Святого Дмитрия, потому что считают его особенным. Некоторые старинные образа здесь почитаются как чудодейственные. А в канун аварии на Чернобыльской АЭС прямо на иконе Серафима Соровского вдруг проявилось облако.

— Это чудо тогда заметили, но не растолковали, — с горечью в голосе рассказал отец Виктор. — Затем атомная электростанция взорвалась, и нашу деревню, как и многие другие, накрыло радиацией.

Нерукотворное облако на иконе видно по сей день.

Жить можно везде

Валентина Коновалова почти двадцать лет работает в Выдренке на местной почте.

— Живем, как все люди, — говорит она. — Подворье большое: конь, корова, поросята, куры. Даже колонки у нас работают. А зимой — хотите верьте, хотите нет! — дороги и в самую завею расчищали. Так что обижаться не на что.

В их «глубинке», уточнила, работают клуб с библиотекой, два магазина — обычный и на почте. Люди семена и саженцы заказывают наложенным платежом.

— Чаще всего покупатели берут хлеб, молоко, колбасы, — рассказала продавец сельского магазина Наталья Каховская. — В среднем выручка за день составляет до миллиона рублей.

В сезон сельмаг занимается еще и заготовкой яблок.

Пенсионеры Сиваковы тоже считают, что, если не лениться, жить можно везде. Держат хозяйство. Помогают внукам.

— Раньше-то соседские дома близко друг к другу стояли, и все ругались, чья курица на чей участок ступила, — вспоминает Вера Михайловна. — А сейчас земли – бери, сколько хочешь, только работай!

Трудились они с мужем немало. Она — в поле и на ферме, он — бывший механизатор. Почему не уехали, когда соседи срывались с места? Да потому, что дом построили, пятистенку новую. Бросать жалко было. Да и как уехать с малой родины? «Я как родилась в 43-м, так и живу тут, — уточнила Сивакова. — Только в Украину на 2 года на заработки съездила».

Что остались — не пожалела. Выдренка, говорит, как часть ее души. Ну как ее оставишь?!

Светлана МАРКОВА, «БН»

Фото автора

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter