Вчерашний успех не в счет

Гидон Кремер о «собачьем сердце» и проблеме «бисов»
Гидон Кремер о «собачьем сердце» и проблеме «бисов»

Гидон Кремер — признанный гений скрипичного искусства, художник в высшей степени оригинальный, сочетающий изысканность исполнения с необычностью интерпретаций. Он блистательно играет классику, но явное предпочтение отдает самой современной и сложной музыке, которую исполняет на удивление легко и виртуозно. Не случайно его так высоко ценили самые выдающиеся композиторы современности: Шнитке, Губайдулина, Денисов, Канчели, Пярт, Сильвестров. Гидон Кремер стал первым исполнителем их произведений, многие из которых именно ему и посвящены.

В последнее время маэстро обратился к наследию русского авангардиста Артура Лурье и в то же время — к творчеству знаменитого автора эстрадных аргентинских танго Астора Пьяццоллы. Столь неожиданные и оригинальные программы, которые включают и самые современные произведения, и сочинения как бы «из другой оперы» — полные огня и искрометного юмора жанровые зарисовки, всегда вызывают неизменный восторг зала. Однажды побывав на концерте Гидона Кремера, слушатели навсегда становятся его поклонниками.

Активно концертируя по всему миру (каждый день у Гидона Кремера расписан на несколько лет вперед), он редко бывает у нас в Минске. Тем более ценно, что Международный фестиваль Юрия Башмета, который пройдет в середине сентября в Минске в Большом зале Дворца Республики, предоставит замечательную возможность услышать скрипача: Гидон Кремер выступит на торжественном открытии фестиваля, которое состоится 17 сентября.

Известность пришла к Кремеру еще в юности, когда он стал лауреатом конкурсов имени Паганини в Генуе, а также имени Чайковского в Москве. С тех пор его слава остается неизменной, а знаменитый маэстро продолжает получать множество новых высоких званий и престижных наград. В их числе «Грэмми», «Триумф», «Либерти», «Большая премия международной музыкальной прессы».

Кремеру всегда было тесно в рамках собственно скрипичного искусства — отсюда его тяготение к оригинальным программам, дирижированию, а также к литературной деятельности. Он — автор нескольких книг: «Осколки детства», «Инородный артист», «Обертоны». Конечно, они позволяют понять личность одного из самых выдающихся музыкантов эпохи, но в первую очередь они приоткрывают тайны искусства. Притом книги написаны столь захватывающе, что читаются на одном дыхании. В «Обертонах», размещенных в Интернете, мы нашли много ответов на интересующие нас вопросы и сегодня предлагаем вашему вниманию нашу виртуальную беседу.

— Хотелось бы узнать: что, кроме одаренности, важно в искусстве?

— Множество вещей. Для музыканта, в частности, это работа рук. Публика этого часто не замечает. Меня с раннего детства завораживали фокусники. Они преодолевали, казалось, непреодолимые границы и наколдовывали из пустых кульков волшебные подарки. В их мире, где нужно не понимать, а чувствовать, иллюзию создает именно и только работа рук, остающаяся незримой.

— Значит, ловкость рук... И можно стать артистом?

— Музыка рождается лишь у тех, кому удалось овладеть ремеслом. Но на это необходимы годы тяжкого труда.

— Когда вы на сцене, что для вас важнее — прошлое, настоящее или будущее?

— Играя на скрипке, я полагаюсь на импульсы настоящего. Конечно, привычное не так легко оттеснить на задний план... Тем не менее в определенные моменты для меня не существует ничего более важного, чем непредубежденное производство звука.

— Музыканты, как и артисты драматического театра, предпочитают собственное прочтение музыкальных образов. Но некоторые подражают авторитетам, то есть копируют уже известное исполнение. Способен ли слушатель понять разницу?

— Не каждый критик — и еще реже обычный слушатель — в состоянии установить подлинность результата. Слушая малоубедительные интерпретации, я всегда вспоминаю булгаковского героя Шарикова: принудительное сочетание «собачьего сердца» пса Шарика и «пролетарских мозгов» Клима Чугункина привело в результате к возникновению монстра, невнятно изъясняющегося на заимствованном жаргоне. Эти бесчисленные псевдоинтерпретации оказываются на поверку произведениями второсортных художников, фантиками. Им не хватает индивидуальности, своеобразия, дыхания той личности, которая смиренно, сознавая собственную бренность, стоит перед Вселенной и перед Богом...

— На каких же музыкантов можно ориентироваться?

— Слушая записи таких художников, как Фуртвенглер, Тосканини, Каллас или Ферье, Гульд или Шнабель, легко заметить, чем отличается их искусство от массовой продукции и от бестселлеров, пробившихся на хит–парады.

— В основном публика с удовольствием слушает произведения прошлого. Как вы к этому относитесь?

— Не ставя под сомнение исторические шедевры, я думаю, что их необходимо сочетать с современностью. У музыки каждой эпохи свой ритм, собственные законы. Не видеть этого — значит впадать в старомодность и конформизм. Никто не призывает отказываться от бесспорных ценностей. Но необходимо выбирать образ действий, соответствующий времени настоящему. Вчерашний успех не в счет. Забудьте однажды пройденный путь, однажды удавшуюся интерпретацию. Странствие и есть цель.

— Сейчас в мире произошли большие изменения. Пришло время новых технологий — это Интернет, компьютеры, мобильные системы... А как в музыке?

— В мире звуков вопреки победоносному шествию электроники многое, как прежде, продолжают делать вручную. Фантазия, вдохновение, слух при этом не слабеют.

— Гидон Маркусович, известно, что вы — человек с чувством юмора. Интересно, а что вы играете на бис?

— Мы с моими партнерами называем эту часть программы «Открытие буфета». В концерте с оркестром проблема «бисов» нередко решается готовностью солистов. Части из сольных партий Баха, сонаты Изаи, этюд Шопена или «Прелюдия» Рахманинова (два последних — для пианистов) — таков стереотипный набор возможностей. Мне казалось, что этого недостаточно. К моему «буфету» принадлежали и мелодии из «Знаков зодиака» Штокхаузена, и полонез Шуберта, танго Пьяццоллы и даже произведения Веберна. «Бисы» — в некотором роде незапланированные подарки — особенно любимы публикой. Но из этого может выработаться своего рода традиция, когда публика полагает, что она вправе предъявить исполнителю новые требования и забывает, что подарки можно делать лишь по собственной воле. Конечно, неплохо, если в них есть еще смысл и юмор.

Ирина МОРИХ, музыковед.

Фото ИТАР-ТАСС.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter