...Несуетно, грациозно и пластично крохотный бамбуковый черпачок в руках изящной Кадзуко-сан опустился в котелок с кипятком. Плавно нырнул, сказал бы на моем месте японский поэт, упражняющийся в сложении хайку и танка. Но, увы, я не многомудрый рифмач из Страны восходящего солнца - и могу лишь подражать прекрасным образцам. А подражать хочется: великая чайная церемония с золотыми, как жар-птицы, и голубыми, как небо над Киото, кимоно и обильными поклонами до пола происходит не в Японии, а в Минске. Причем - бывают же под луной чудеса - в стенах пятой детской библиотеки. На глазах у всех желающих внимать и лицезреть. И вот ведь какая символика вырисовывается в знаменательный для японцев сентябрьский Праздник хризантем.Супруги Тацуми вместе с дочерью Наоко специально захватили перед отлетом из Киото в Минск всю ритуальную атрибутику - чтобы минчане во всей красе и абсолютно бесплатно могли увидеть этот дивный, как японская сказка, ритуал.
Великий Будда, а вы бы поволокли котелки-черпаки с пиалами в чужую страну только ради великой любви к искусству?!
Впрочем, я чуть-чуть лукавлю. Нет, любовь к искусству у Ясуаки-сана и Кадзуко-сан имеется - иначе не стали бы облачаться в тяжелые шелка да деревянные сандалии-гета. И даже взаправду угощать пришедших в библиотеку зрителей-гостей настоящим зеленым японским чаем. Но, по большому счету, прилетели они в Минск, как у нас говорят, в отведки. К своей родившейся в белорусской столице внучке Юэ, отметившей три месяца назад полугодовой юбилей. Новоиспеченные бабушка и дедушка увидели крошечную, но уже научившуюся ползать Юэ в первый раз.
"Ну и что здесь такого?" - спросит читатель, давно не верящий в чудесные сказки.
"А то, - скажу я ему, - что согласно законам японской вежливости надо дослушивать историю до конца. Или, по крайней мере, знать ее начало".
А начиналось все в далеком-недалеком 1994 году, когда хрупкая девушка по имени Масако-сан из древнего, как сама Япония, города Киото вдруг надумала всерьез изучать русский язык и приехала ради великой цели в город Владивосток. Но в приморском мегаполисе обреталось столько ее соотечественников, что целиком погрузиться в чужую языковую культуру у отважной филологини не получалось. И тогда она решила двигаться в... Беларусь. И прибыла прямиком в Минск, устроившись преподавательницей японского языка в Белорусский государственный университет. И скромно поселилась в общежитии.
Однажды к соседке киотской барышни, мужественно пытающейся ввести в свой алфавит непослушную букву "л", пришел в гости балагуристый, как все украинцы, Степан Бугайчук. Умудрившийся родиться на Сахалине, Степа, хороший спортсмен и классный оружейник в одном лице, положил глаз на изящную, как статуэтка, Масако.
Так в Минске 6 лет назад появилась необычная, а по большому счету - очень нормальная, крепкая взаимной любовью семья.
Все устраивало японскую барышню в Беларуси: заботливый и нежный муж, доброжелательные соседи, даже кухня с обилием блюд из картофеля. Великий Будда, да разве заморской птичке надо много корма - чашка риса и горсть креветок?!
А вот ностальгия по родине и оставленным там родителям сидела тонкой бамбуковой занозой в сердце.
Полюбив Минск нежной японской любовью, Масако-сан захотела соединить несоединимое - Японию и Беларусь.
И верите - соединила.
Встретила, на свое счастье, заведующую пятой детской библиотекой Людмилу Бегун, которая поняла ностальгическую японскую грусть. И выделила во вверенном ей царстве книжек пустующее подсобное помещение для обустройства Информационного центра японской культуры - так Масако-сан назвала то, во что вместе с мужем превратила библиотечную подсобку. Впечатлившаяся Людмила Петровна даже выбила ставку для Масако - пусть скромненькую, зато узаконившую необычную инициативу.
На состоявшееся три года назад открытие японского Инфоцентра прибыли благотворители из Страны восходящего солнца и сам временный поверенный в делах Японии в Беларуси. И много - сколько вмещает библиотека - гостей. После чего неутомимая хлопотунья Масако стала проводить в экзотическом уголке различные познавательные мероприятия для окрестных жителей: показы японских фильмов, выставки кимоно, демонстрации национальных сувениров и игрушек.
Честно говоря, я и сама на эти мероприятия с удовольствием похаживала - развития кругозора ради. И даже домой к интернациональной семье заглядывала - благо живем мы неподалеку.
А потом Масако-сан на радость себе и Степану родила дочку. Явно будущую красавицу, что совсем немудрено при смешении кровей.
А я на удивление самой себе улетела в Японию.
И, конечно же, в числе многочисленных визитов вежливости попала в гости к ее родителям в Киото.
Великий Будда, как велик и одновременно тесен мир!
Кадзуко-сан и Ясуаки-сан, энергичные, как все японцы, чинно сидели на коленках за низеньким столиком с напитками (о, я тоже мужественно сидела на коленях) и с мечтательными взорами слушали мои рассказы о долгожданной внучке.
"А правда, что у нее большие глаза?" - с интересом вопрошали они меня, поглядывая на полученные по Интернету из Минска снимки Юэ.
"Огромные", - заливистым соловьем подтверждала я.
"А зубки у нее режутся?" - уточняла изящная бабушка.
"Пока не видно", - разводила руками я.
"А Степан помогает Масако?" - серьезно хмурил брови папа.
"Бегает с бутылочками к коляске, как страус", - докладывала я.
Без всякой иронии - понимая, насколько дедушке и бабушке невтерпеж увидеть далекую внучку.
И вот - ожидания позади. Золотым нынешним сентябрем супруги Тацуми прилетели в Минск, захватив, кроме подарков внучке, кимоно. По просьбе совсем неблудной дочери, которая, всем сердцем любя свою Японию, решила навсегда остаться в Беларуси. А потому и захотела побаловать минчан изящным зрелищем. Чтобы таким красивым образом соединить две страны в своем сердце и объединить в дружбе народы.
...Я смотрела на полеты бамбукового ковшика и думала: а что все же краше и умильнее для моего журналистского взора - изысканная, как лебединые танцы, чайная церемония в стенах детской библиотеки, приуроченная к трехлетней годовщине Инфоцентра, или незатейливое баюканье внучки дождавшейся своего часа былинкой-бабушкой под ревнивым взором совсем неседого пенсионера-дедушки?
Пожалуй, семейная идиллия меня впечатлила больше. Может, потому, что чайную церемонию с легкой руки Масако я уже повидала в Киото. А может, потому, что знала и третью причину визита супругов Тацуми в Минск - не менее благородно красивую, чем две первые. Но о ней, с позволения читателей, я расскажу в следующий раз...
