В тылу, как в бою...

Эвакуированные белорусские предприятия уже в 1941 году открыли второй, трудовой, фронт

Вот уже несколько лет ведется реконструкция экспозиции Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны. Вчера здесь открылся зал, рассказывающий о том, какой вклад вносила Белоруссия в экономическое противоборство с врагом, как жили и самоотверженно трудились советские люди в тылу, помогая добывать Победу.

Несмотря на стремительное продвижение врага, из Белоруссии, главным образом из ее восточных областей, в 1941–м удалось эвакуировать около 130 крупных заводов и фабрик. Несмотря на бомбежки, вражеские обстрелы, основная масса поднятых на колеса промышленных ценностей была доставлена к месту назначения. Часть эвакуированных предприятий влилась в состав местных заводов, другие развертывали производство самостоятельно. И все это делалось без малейшего промедления, потому что продукцию ждал фронт.

Музейные экспонаты рассказывают о судьбе многих вывезенных на восток предприятий и, в частности, о Могилевском авиамоторном заводе. Такой отрасли промышленности у нас нет сегодня, а перед войной, когда страна готовилась дать отпор агрессорам, она создавалась.

Постановлением Совнаркома СССР в Белоруссии было запланировано построить в 1940 — 1941 годах два авиазавода. Один, самолетный, в Минске, второй, моторный, — в Могилеве. Совместными усилиями этих заводов должен был выпускаться штурмовик авиаконструктора Ильюшина Ил–2, ставший впоследствии одним из лучших самолетов Второй мировой войны.

Минский завод возводился на неосвоенной площадке, там, где ныне тракторный. Могилевский решили разместить на базе завода имени Кирова. Тогда авторемонтного, а теперь — автомобильного. Для этого приспосабливались старые корпуса и строились новые. Все это находилось на контроле у Сталина, ему отправляли подекадные сводки о ходе строительства. Последнюю такую сводку приняли в Кремле в 22 часа 50 минут 21 июня 1941 года, за пять часов до того, как началась война...

А через два дня, 24 июня, уже было принято решение правительства СССР о перемещении в тыл предприятий авиационной промышленности и об ускорении в восточных районах страны строительства авиазаводов–дублеров. Эвакуацию предприятия в Минске провести в полной мере не удалось — враг уже на восьмой день войны захватил столицу Белоруссии. И все же заводской персонал сумел вывести на новое место, в Куйбышев, техническую документацию и часть оборудования. А в Могилеве работу по эвакуации сумели организовать безупречно. Отправили в тыл все необходимое. Уже в июле на заволжскую станцию Безымянка, что в пригороде Куйбышева, прибыли составы с оборудованием и людьми. Здесь создавался огромный промышленный узел, настоящий авиаград. На строительстве круглосуточно трудилось свыше 50 тысяч человек, в том числе и могилевчане.

В фондах музея истории войны хранятся воспоминания слесаря Могилевского авиазавода Ивана Ивановича Путерко.

«Моя семья, — рассказывал он, — занимала тогда маленькую комнату у добрых людей в деревне Зубчаниновка. Это километрах в восьми от стройплощадки, на которой восстанавливался наш завод. А семья из шести душ: я, жена да четверо малышей. Хлеб по карточкам, картошка тоже, дров нет. Да и одежды почти никакой — много ли захватишь при эвакуации? Самое необходимое. Помню, монтаж мы заканчивали уже осенью. Грязища по колено! Холод, дождь, ветер! Встаешь, бывало, на работу затемно, похлебаешь пустой баланды, пожуешь пару картофелин, сунешь в узелок пару луковиц, 300 — 400 граммов хлеба (остальные 500 — детям) — и на завод. Пока до места доберешься — еле живой от холода. А работа ждет, по 2 — 3 суток не уходили домой, пока не сдадим секцию».

Гомельские станкостроители выпускали в Свердловске реактивные минометы «Катюша» и боеприпасы к ним. «Продукция для нас была новой, — рассказывал бывший начальник производства Мстислав Станиславович Гедговд, — а главное — темпы, сроки... Люди работали, выжимая из себя все: силу воли, опыт, знания... В 1943 году корпуса «Катюш» на нашем заводе отрабатывали уже примерно в 3 раза быстрее...»

В Витебске до войны действовала одна из немногих в стране оптическая фабрика. Трудилось здесь более 4.000 человек. Оборудование на 90 процентов состояло из импортных высокопроизводительных станков. Под огнем врага оборудование и специалистов вывезли на Урал, в поселок Суксун Пермской области. Уже в начале октября 1941 года в корпусе местного механического завода витебчане приступили к серийному выпуску необходимой фронту продукции, а в декабре вышли на полную мощность.

В Саратове трудились для фронта швейники витебской фабрики «Знамя индустриализации». Они полностью эвакуировали свое оборудование: 1.100 швейных машин, 400 электромоторов, сырье, незавершенную продукцию и уже в конце августа стали шить армейские шинели. В Оренбурге быстро наладил свое производство коллектив Гомельской трикотажной фабрики, в Креснокамске на Урале — Добрушской бумажной фабрики и гомельского предприятия «Полеспечать».

Минометы стали делать в Кургане гомсельмашевцы. Они вывезли из Гомеля 1.200 вагонов материальных ценностей и создали на Урале, по сути дела, новый завод.

«Савецкая Беларусь» — в годы войны «СБ» издавалась на белорусском языке — часто писала о том, как трудятся коллективы эвакуированных на восток предприятий. Об этом можно узнать и знакомясь с музейными стендами.

«Мы с женой стали квартирантами одной ульяновской рабочей семьи, — вспоминает главный механик витебской трикотажной фабрики «КИМ» Е.С.Баранов. — Жили очень дружно. Хозяева даже плату за квартиру наотрез отказались брать у нас». А бывший начальник цеха другого витебского предприятия — фабрики «Знамя индустриализации», которая разместилась в волжском городе Вольске, М.Фридман писал: «На первых порах нас разместили в здании средней школы, но потом всех устроили по квартирам. Помогали витебчанам, выехавшим почти без одежды и прочего, чем только могли... Но главное — это искреннее дружелюбие. Мы постоянно ощущали, что находимся среди настоящих друзей, что все мы — одна семья...»

Много места новая музейная экспозиция отводит работе транспорта. Чтобы быстрее доставлять фронту все необходимое, создавались паровозные колонны особого резерва НКПС — народного комиссариата путей сообщения СССР. В этих колоннах было немало работников стальных магистралей Белоруссии. Одна из таких колонн была в 1942 году сформирована на станции Москва—Киевская и сразу же отправлена на Сталинградское направление. Работали фактически на передовой, под огнем врага.

Вскоре после войны машинист, Герой Социалистического Труда Василий Иванович Мурзин, писал в «Советской Белоруссии»:

«Представьте себе поезд без единого огонька, паровоз с плотной, не пропускающей искр сеткой на трубе, паровоз с закрытым поддувалом — во избежание огненного следа... Машиниста, работающего без свистка, движение состава, маневрирующего в полной темноте, когда даже стрелочные флюгарки не освещены, когда запрещено громко разговаривать, когда сложные маневры проходят безошибочно и быстро только в силу необычайной слаженности и трудового порыва».

В этой колонне работала и машинист Белорусской дороги Елена Мироновна Чухнюк.

Зимней ночью 1942 года она вела состав с военной техникой на Сталинградский фронт. И вдруг на станцию Петров Вал обрушился массированный налет немецких бомбардировщиков. Бомба разворотила тендер паровоза, взрывной волной Елену оглушило, осколком ранило в ногу. Но мужественная женщина вместе со своими помощниками под разрывами бомб «растаскивала» вагоны, спасала бесценный груз, который так ждали на фронте.

В конце 1943 года бригада Елены Чухнюк, а в нее входили помощник машиниста Татьяна Латышева и кочегар Василий Галето, была переброшена на Северо–Печорскую железную дорогу. В тот момент эта магистраль оказалась в глубоком прорыве. Она не успевала вывозить печорский уголь, в котором остро нуждались промышленность и транспорт страны. Стояли лютые морозы. Столбик термометра опускался до 55 — 60 градусов ниже нуля. Замерзала смазка в буксах колес вагонов и паровозов. Поезда, едва остановившись, буквально примерзали к рельсам, их трудно было сдвинуть с места даже мощными локомотивами. Бригада Елены Чухнюк решила организовать скоростное продвижение по дороге угольных маршрутов и основательно подготовилась к этому. Утеплили все части паровоза, прощупали каждую деталь от войлока на маслопроводах до брезента в будке. И вот настал день, когда белорусская женщина–машинист провела тяжеловесный состав с углем за 11 часов, сократив время доставки груза более чем втрое. Этому примеру последовали другие машинисты. Вскоре Елене Чухнюк было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Добавлю, что, как сообщили мне работники музея, Елена Мироновна и поныне здравствует, живет в Москве.