: Водолазы по-своему открывают пляжный сезон

Станция занимает стратегическую позицию на берегу водохранилища: с ее территории просматриваются четыре пляжа из существующих здесь семи. Дежурный не отходит от берега. Возле причала — 2 мощных катера. Смена начинается в 10.00. Водолазы, моторист, медработник — всего 5 человек. 

С утра предсказуемо спокойно. В условиях полного “штиля” вдруг звучит сигнал тревоги, и персонал расхватывает гидрокостюмы, кислородные баллоны и сломя голову мчится к катеру. На сборы отводится 30 секунд. Еще минута для того, чтобы долететь до места предполагаемой трагедии. Ничего не понимая, ловлю яркий спасательный жилет и прыгаю в катер. Судно выходит на глиссаду за считанные секунды. Не успевает якорь коснуться воды, как водолазы уже кувыркаются через борта и скрываются в темной воде.

— Каждый день мы проводим тренировочные погружения, — начальник спасательной станции Андрей Лысаков, остающийся на катере за старшего, замечает мой оторопевший взгляд и спешит прояснить ситуацию. — Ставлю перед своими бойцами самые разные задачи. Сейчас, к примеру, им предстоит найти на дне утонувшего человека.

Манекен заранее брошен в воду, а чтобы извлечь его на поверхность, у спасателей в распоряжении остается 3 минуты. Считается, что утопленника можно откачать без последствий, если он провел под водой до 5 минут. Далее из-за кислородного голодания следуют необратимые повреждения головного мозга. Задача совсем непростая: вода водохранилища Вяча очень темная. Даже с фонарем там не видно ни зги. Поиски ведутся исключительно на ощупь. Ко всему прочему существует и придонное течение. Из-за него два года назад утонувшего нашли только через несколько дней в сотнях метров от места трагедии.

Главное “оружие” Андрея Лысакова — бинокль и умение убеждать.

Работники спасательной станции знают свое дело. Манекен быстро обнаружен.

Подготовка же к пляжному сезону начинается еще весной, после схода льда. Очищается дно от мусора.

— Этим также занимается Минскводоканал, но это вовсе не значит, что мы остаемся не у дел, — рассказывает Андрей Лысаков. — Разбил ныряльщик голову о затонувшую металлическую конструкцию — сразу же к нам обращается. Порезал ногу битым стеклом — вновь к нам. Поэтому дно водоема прощупываем как можно тщательнее. Чем больше мусора соберем, тем лучше будем спать впоследствии.

За одно погружение водолаз может поднять со дна мешок банок, склянок и прочих “продуктов жизнедеятельности”. Попадаются и удивительные вещи. Например, обычное дело — автомобильные покрышки. Как они попадают в воду, остается только догадываться. Год назад удивленные осводовцы выудили холодильник “Минск”. 

Пляж напротив спасательной базы курится сизым дымком. Разгульная компания жарит шашлык. Гремит музыка, слышны крики. Разгоряченные ребята раз за разом бросаются в воду, начинают с гоготом плескаться на мелководье. “Ну все, теперь с этого пляжа глаз нельзя спускать”, — выносит вердикт дежурный Александр, направляя подзорную трубу на противоположный берег.

“Коля — чемпион!” — горланит молодой бугай с пляжа напротив. И плывет к ограничительным буям, пока за ним зорко наблюдают спасатели. “Чемпион” повис на красном поплавке, отдышался и вялым брассом потянулся к берегу. Водолазы расслабились: “Коля еще не достиг опасной кондиции”.

Мы выдвигаемся в обход. Линия пляжей растянулась почти на 15 километров. Максимальная скорость катера — более 100 километров в час. Летим, соревнуясь со стрекозами, только воротник моего спасательного жилета больно хлещет по щеке. Андрей в бинокль осматривает берега:

— Мы сразу замечаем, если купальщик перестает контролировать ситуацию. Он тяжело работает руками, низко держит голову, поднимая ее для вдоха без четкой цикличности, почти не продвигается вперед. В этом случае спешим на помощь.

Впрочем, далеко не всегда спасателей встречают с распростертыми объятиями. Нередко желающий покрасоваться перед компанией, но не рассчитавший силы пловец до последнего храбрится, отказываясь от помощи. Год назад водолазу пришлось плыть рядом с упрямцем до самого берега, поддерживая его на плаву. Благодарности за это так и не дождался.

Часто за свою отзывчивость и желание помочь спасателям приходится выслушивать очень неприятные фразы, признает Андрей Лысаков:

— Вот заплыл человек за буи, что с ним делать? По инструкции полагается развернуть и заставить вернуться в разрешенную зону. Но силу применять мы не имеем права. Можем лишь уговаривать.

Обижаются на осводовцев по самым разным причинам. Несколько лет назад пожилой рыбак перевернулся на металлической лодочке и стал тонуть. Спасатели были неподалеку, подплыли и увидели, что старик по каким-то причинам привязал свою лодку тросиком к запястью и отвязываться ни в какую не хотел: “Жена убьет!”. А когда все же трос обрезали, рыбак обвинил спасателей чуть ли не в преступном сговоре и попытке украсть его суденышко, грозился в милицию обратиться.

Коля-”чемпион” вновь лезет в воду. Выплывает за линию буев. Возможно, поспорил с друзьями, что переплывет водохранилище. Обычное дело. Когда борт катера поравнялся с пловцом, Андрей спокойно предложил смельчаку вернуться на берег. Услышав в ответ фырканье, развел руками. Дескать, не удивлен. И вдруг в мегафон: “Вернитесь на берег, иначе я буду вынужден поднять вас на борт и доставить на спасательную станцию для составления протокола!” Оторопевший Коля разворачивается к пляжу.

— Это не для него, а для компании на берегу, — пояснил мне потом Андрей Лысаков. 

Кстати, никаких протоколов осводовцы составлять не имеют права. Максимум — оформить предупреждение. Формальность. Да и то исключительно добровольно: даже доставленный на базу нарушитель может просто уйти и задержать его нельзя:

— Раньше нас слушались и директора заводов, и чиновники! Потому что в случае невыполнения законных требований мы имели полное право доставить нарушителя на базу, вручить метлу или малярную кисть и принудить к паре часов общественно полезных работ. Опять же в принудительном порядке читали самые нудные лекции, которые на проштрафившихся отдыхающих нагоняли тоску. А нынче что же получается? Все купальщики отлично знают свои права. А вот об обязанностях что-то не вспоминают...

Андрей Лысаков уже 16 лет в ОСВОД. Многое, казалось бы, повидал. Но в прошлом году, подняв уже со дна и откачав женщину, говорит, не смог до берега дойти, ноги не слушались. Так и сел на мелководье. Это была не физическая усталость. В голове билась мысль: “А если бы не успел?”. У него самого семья, двое детей. Он очень живо представил себе, каково было бы родственникам той женщины. Как всюду успеть, как все увидеть, как помочь всем без исключения?

Вечереет, небо хмурится, начинается гроза. Хлещет ливень, бьет крупный град. А у нас очередной обход. Мало ли кто сейчас в воде забавляется? А вдруг молния в воду ударит? Значит, нужно быть поблизости. Мокрые, уставшие, возвращаемся на базу. Впереди ночь. По берегам продолжают жечь костры, слышна музыка. Неподалеку, судя по всплескам и крикам, освежается очередная компания. Ночь спокойной быть не обещает.

muravsky@sb.by