У меня есть приятели, работающие в архивах. Иногда мы встречаемся, разговариваем за чашкой кофе. Они жалуются, как тяжело им приходится. Естественно, целыми днями в бумагах старых и пыльных возятся, документы изучают, в церковно–приходских и костельных книгах фамилии, имена, даты выискивают, сравнивают. А если учесть, что многие книги утеряны — пожары, войны, да и умышленно масса документов уничтожена, то моим приятелям не позавидуешь.
От них–то я узнал, что в последние годы на услуги архивистов повышенный спрос. Сегодня их тихая и неприметная работа в цене. Все больше и больше тех, кто желает знать свою родословную, не до дедушки с бабушкой, а много глубже. Если получится, то и с XV — XVI веков. Оно и понятно, во времена советской власти интересоваться своими корнями было как–то не принято. Что–то буржуазное и враждебное просматривалось в подобном интересе. А на тех, кто пытался создать генеалогическое древо своего рода, смотрели, как на чудаков. Это если мягко выразиться. Тогда архивы для людей обыкновенных были закрыты. Чтобы в них работать, требовались разрешения, допуски, объяснения целей и так далее. Кто сталкивался, тот поймет, о чем я. Тогда попасть в государственные хранилища документов могли лишь избранные.
Теперь же любой желающий может свой интерес, естественно, что за плату, удовлетворить. Специалисты–архивисты помогут, копии документов предоставят. Так вот сегодня архивисты изнемогают от количества подобных заявок и рассказывают забавные случаи. Приходит какой–нибудь бизнесмен, например, имеющий цех по выпуску колбасы, и просит обязательно найти в его роду предков, которые занимались подобным бизнесом сто — двести лет назад. А если тот не очень и далекий предок был еще поставщиком двора его императорского величества, то современный бизнесмен готов еще и хорошо доплатить расторопному архивисту. Военные люди приходят с просьбой найти предков — прославленных артиллеристов, кавалеристов — героев войны 1812 года, а если получится, то и более ранних военных кампаний. Врачи ищут предков–лекарей, артисты — пращуров, связанных с кулисами и сценой. Каждый почему–то уверен, что если он сам чем–то знаменит, чего–то добился, то это не случайно. Ему помогли двигаться по жизни гены славных предков, которые занимались тем же, что и он. Находить документальные подтверждения подобным догадкам очень сложно, особенно если не было в роду заказчика людей военных, торговых, а все больше безземельные крестьяне да городские мещане. Но люди, обратившиеся в архив, непременно хотят, чтобы герои на пожелтевших страницах документов были найдены, хотят чувствовать себя продолжателями славных династий и с еще большей гордостью произносить свое имя и фамилию!
А еще одна беда и мука архивистов — те, кто свято верит, что их предки происходят из старинных дворянских родов, имевших огромные земельные наделы, замки, гербы и различные привилегии. Ну а если уж не из магнатских родов предки, то хотя бы из гордой и неподкупной шляхты. Из тех, кто готов был выхватить из ножен саблю и броситься на обидчика...
Все эти рассказы приятелей–архивистов навели меня на одну простую мысль. Человеку XXI столетия, живущему в Беларуси, стала интересна летопись его семьи. Не отвлеченных исторических событий, а именно семьи. Как–то почти незаметно произошла переоценка ценностей. Внимание сосредоточилось на личности и ее жизни. Кем он был, тот далекий предок, чем занимался, что имел, во что верил, с кем судился и за что, где работал и служил, где родился и где похоронен? Что успел сделать за свою жизнь? Хочется верить, что подобный интерес — не модное веяние, не прихоть человека современного, а что–то большее и значительное.
Конечно, хорошо, если бы мои далекие предки были знаменитыми белорусскими магнатами или представителями гордой шляхты. Но все мои пращуры — люди обыкновенные. Большей частью крестьяне. Я горжусь ими. И собираюсь повесить пожелтевшую фотографию одного из них, сделанную в 1914 году, над своим компьютером. Ведь я уверен, что даже маленькая семья больше, чем государство.
