Горячие будни Мерлинского полигона
Если кто–то из последователей Тарковского решит делать римейк «Сталкера», лучшего места для съемок «Зоны», чем Мерлинский полигон, по крайней мере, в Беларуси не найти. Глухие болота — зелень, сливающаяся на горизонте топей с голубым небом. Никаких признаков цивилизации, «не тянет» даже мобильная связь. От ближайшего белорусского поселения — 30 километров беспросветной глуши. В советские времена здесь был авиационный полигон — бомбардировщики уничтожали цели. Те времена канули в Лету. Полигон закрыли. Но и сегодня тишина в этих девственных краях обманчива. Время от времени возникают локальные конфликты...
Столкновение
Передо мной справка из войсковой части Государственного пограничного комитета: «2.07.2008 года военнослужащие погранкомендатуры «Речица» ст. сержант Васечко И.В. и ряд. Скворцов А.С. несли службу по охране Государственной границы РБ на участке Полесского военного лесхоза Столинского района Брестской области. В указанное время 5 граждан Украины, трое мужчин и две женщины, незаконно пересекли Государственную границу и совершили нападение на военнослужащих органов пограничной службы, исполнявших свои служебные обязанности. В результате нападения ст. сержанту Васечко И.В. и ряд. Скворцову А.С. были причинены телесные повреждения...»
О причинах столкновения спрашиваю старшего следователя военной прокуратуры по надзору за законностью на госгранице и в погранвойсках на Брестском участке капитана юстиции Алексея Митько.
— Нападавшие намеревались вывезти на территорию Украины деловую древесину. Пограничники попытались их задержать. Те оказали сопротивление, а затем скрылись. С начала года зафиксировано 38 таких столкновений. Недалеко от границы, с украинской стороны стоят лесопилки. Для украинских сельчан продажа нашей древесины — хороший заработок. Вывозят по одному–двум деревьям, прямо на конях через топи. Дело в том, что на нашей территории на расстоянии 30 километров населенных пунктов нет. Только пограничники. Сюда, к украинской границе, нет даже нормальных подъездов, тогда как украинские поселения подходят вплотную к государственной границе Беларуси. Вот они и идут к нам, фактически воруя лес, собирают ягоды. Пограничники пытаются задерживать нарушителей — они сопротивляются, возникает конфликт.
Сезонные хлопоты
На Мерлинском полигоне границу охраняет Пинский погранотряд и военнослужащие Столинской пограничной комендатуры. Наряд выезжает в лес на временный пограничный пост и живет там неделю, после чего сдает смену новому наряду. Неделя — столинцы, неделя — пинчане. Так и служат.
Выезд наряда — в девять утра. Успеваю немного пообщаться с комендантом майором Башкировым.
— Украинцы действительно имеют хорошо развитую приграничную инфраструктуру: заготовительные пункты ягод и грибов, лесопилки, — говорит он. — Для жителей украинского приграничья это единственный вид заработка. А как заработать? Перешел в Беларусь, срубил дуб — 80 долларов, килограмм черники — 5 — 6 долларов... Но мы несем свою службу, защищаем интересы страны и будем задерживать нарушителей до тех пор, пока ситуацию не изменят на законодательном уровне.
— Когда происходит больше всего столкновений?
— В сезон. Незаконные переходы границы случаются наплывами. В мороз идет сруб деловой древесины, теперь вот пошли ягоды, осенью будут грибы. В разгар так называемого сезона нарушителей очень много.
— А как вы их обнаруживаете в этой глуши?
— Действуем мобильно, так сказать, по оперативным данным. У нас ведь не только пеший патруль. Есть и авиация, а с Ми–8 видно все. Увидели и направляем пограничников на задержание, при котором, кстати, конфискуем и инструменты нарушителей, те же бензопилы...
«Блокпост»
Выезжаю с нарядом. Четыре с лишним часа «приятного путешествия» в малокомфортабельном кузове грузовика. Напрямую из Столина дороги нет. Машина едет через Гомельскую область и заезжает на полигон со стороны последнего перед Мерлином населенного пункта — села Дзержинск. Здесь нормальная дорога заканчивается и начинается настоящий триал — трасса, на которой зимой запросто может увязнуть армейский грузовик.
30 километров проезжаешь за два часа, ежеминутно подбрасываемый на ухабах, ямах, рытвинах, кочках. Перед каждым форсированием болота водитель сигналит: солдаты, офицеры и прапорщики крепко цепляются за борта. В эти секунды неподготовленный пассажир запросто может почувствовать себя горошиной в свистке.
Наконец вот он, временный пограничный пост. Временный — потому что постоянно здесь жить нельзя. Еще в 90–е годы сюда привезли несколько кунгов от военных грузовиков, обнесли территорию жердями, установили табличку, да так и оставили — очень напоминает блокпост из фильмов о «горячих точках». В маленьких вагончиках пограничники неделями живут уже свыше 10 лет. Вот уж и впрямь нет ничего более постоянного, чем временное...
Неделя жизни на сухпайке среди топей столинских болот. Неделя постоянных дозоров, патрулей, огромного напряжения. К этому наши пограничники давно привыкли, как привыкли и к рации «Росинка», радиус действия которой — 13 километров, и к обмундированию, выцветающему после нескольких стирок. У соседей, говорят, в этом плане получше: «моторолловские» рации украинских коллег охватывают радиус 40 километров, а униформа из высококачественного материала создана по самым современным образцам. Зато с провизией у наших бойцов никаких проблем, особенно с хлебом. По существующим нормам на неделю его выдают так много, что треть приходится возвращать с уезжающей сменой.
...Солдаты выгружают из машины продукты, вещи. Со старшим смены лейтенантом Алексеем Трутько идем вдоль границы. Маленькая речушка отделяет нас от Украины. На том берегу крестьянка косит сено — у них нет пограничной зоны. Территория частных владений доходит прямо до границы. Перепрыгнул ручей — и ты уже в Беларуси. Впрочем, мы шли по одной из самых сухих местностей. Здесь, конечно, контрабандисты не ходят. В основном пробираются на полигон через болота.
— А мы все «партизанские тропы» знаем, — угадал мой вопрос лейтенант.
На временном пограничном посту «Мутвица» нас встречает старший сменяющихся — майор Александр Крицкий. На Мерлинском полигоне служит почти с самого основания временных постов.
— Ничего с нарушителями не сделаешь, — в сердцах говорит он. — Ловим, государство их наказывает, но они все равно идут. Иногда до абсурда доходит. Задержали мы как–то пару человек, а через несколько часов на наш пост сорок мужиков с вилами бегут, своих освобождать... Ну не открывать же нам огонь, в самом деле! Вот начинается сезон — и пошли «сборщики». Сейчас за черникой, потом за грибами. С августа почти до зимы — за клюквой. Причем если за грибами женщины идут, то за клюквой явятся уже мужики — им по болотам бродить и сидеть в них проще. Потом пойдет древесина...
Пограничники свою работу выполняют ответственно. Однако проблему межевых конфликтов им, пожалуй, не осилить. Возможно, нарушителей становится меньше, но, как говорится, под каждый куст дозор не поставишь. Да и надо ли? Лес, разумеется, воровать никто не позволит. А вот что касается грибов и ягод, может, стоило бы подумать о послаблении для жителей приграничья. Пусть себе собирают, все равно ведь добро гниет. Поставить официальные пункты пропуска, установить в разумных пределах налог за сбор. Глядишь — потихоньку и тайные тропы позарастают, и для бюджета лишняя копейка не помешает. Это мои личные соображения. Возможны, разумеется, варианты. Но их нужно искать — обстановка в дебрях Мерлинского полигона выходит, говоря языком военных, за пределы штатной ситуации.
