В спорах нанимателей и работников не всегда рождается истина

Жительница небольшого городка в Витебской области Евгения пришла в редакцию с ворохом документов и массой обид...

Жительница небольшого городка в Витебской области Евгения (имя изменено) пришла в редакцию с ворохом документов и массой обид — на бывших работодателей, медиков, судей. Этот груз накопился за годы попыток доказать, что свою болезнь она получила на рабочем месте. Хождения по инстанциям не дают результата. «Пока еще не дают», — уверена Евгения, настроенная продолжать борьбу до последнего аргумента. Объемные письма от таких упорных, безуспешно пытающихся связать свои хвори с профессией регулярно встречаются в нашей почте. Это — одна сторона медали. Другая — в том, что даже у занятых на вредном производстве работников профзаболевания выявляются крайне сложно и не так уж часто. Оказывается, ни они сами, ни администрации предприятий просто не заинтересованы в этом.


В поисках истины


В апреле 2006 года Евгения, только устроившись в лабораторию, где проверяли продукты, подменила сотрудницу, ушедшую в отпуск. Все делала по технологии: встала у вытяжного шкафа, добавила к образцу азотную кислоту и поставила емкость на горячую электрическую плитку — после испарения кислоты образец был готов к проверке. Вечером заболело горло, пропал голос... На этом предприятии она трудилась еще год на других операциях. И все время ходила по врачам — среди ее диагнозов и аллергия, и трахеит, и даже «токсическое поражение органов дыхания». Евгения уверена: были проблемы с вытяжкой! Однако факт остается фактом: ни одна санитарно–гигиеническая экспертиза не подтвердила, что на ее бывшем рабочем месте есть превышение концентрации вредных веществ. Хотя спустя год на вентустановке и сменили двигатель...


Как бы то ни было, наша читательница работать в лаборатории по состоянию здоровья больше не может и пытается докопаться до истины. И в этом она не одинока:


«У нас есть пациентка, которая когда–то на заводе около 2 лет подставляла мешок для наполнения и теперь уверена, что с тех самых пор у нее начались проблемы с руками, продолжающиеся более 30 лет, — приводит пример заведующая кафедрой аллергологии и профпатологии БелМАПО, доцент, кандидат медицинских наук Татьяна Барановская. — Специалисты–профпатологи, гигиенисты все проверили, ее подозрения не подтвердились. Но она буквально засыпает нас жалобами!»


Вообще, комиссия, на которой рассматриваются случаи, где нужно установить связь заболевания с профессией, заседает каждую неделю. Если профпатологи вынесли отрицательный вердикт, а пациент уверен в обратном или представляются новые факты, обсуждение проводится еще раз, часто с приглашением представителей администрации предприятия, врачей гигиены труда, специалистов научно–исследовательских лабораторий, которые выезжают на место со своими приборами, делают замеры. «Мы всегда за то, чтобы прояснить картину полностью», — подчеркивает доктор Барановская. А случай с Евгенией? Татьяна Васильевна обращает внимание на то, что за столь короткий срок — меньше месяца работы — хроническое профессиональное заболевание сформироваться не может. Любая болезнь — это годы воздействия негативных факторов. Исключения — если речь об аварии, взрыве, катастрофе, выбросе вредных веществ в большом количестве. Тут же все было в штатном режиме — и до и после на этом месте работали другие и на здоровье не жаловались. Но даже если вдруг возникли сомнения, подозрения, что что–то идет не так, важно действовать правильно. Как? Немедленно идти к нанимателю, к врачу, оповестить, что вам стало плохо на работе. Тогда врач высылает экстренное извещение в центр гигиены, который в тот же день должен провести замеры. Реагировать надо мгновенно. Иначе как потом докажешь? Так и возникают тупиковые ситуации, споры, длящиеся годами.


В свое время


У нас 4,5 млн. активно трудящихся. Примерно у трети на рабочих местах есть факторы, которые могут навредить, — шум, химия, загрязненный воздух, вода и др. Защитить от них призвана медицина труда, интересы которой в нашей стране представляет служба профпатологии и гигиены. «Мониторить» здоровье помогают регулярные медосмотры. Каждый год их проходит около миллиона сограждан. Но много ли выявляется профзаболеваний?


«Ежегодно мы устанавливаем от 100 до 250 таких случаев. Это мало по европейским и мировым меркам», — Татьяна Барановская признает, что мешает целый ряд моментов. В первую очередь сами работники на осмотрах склонны побыстрее отделаться от врача, уверяя, что жалоб на здоровье нет. Ведь изложи они все, что беспокоит, услышат в ответ: уйди из литейного цеха, перестань быть сварщиком, строителем. А это — потеря рабочего места, заработка, квалификации. Врач же, к которому за день вереницей идут 40 — 50 человек и всех надо осмотреть, послушать, а после сделать записи в нескольких бумагах, также не в состоянии искать проблемные точки у посетителя, ни на что не жалующегося. Но самое интересное, что в выявлении профессиональных заболеваний не заинтересован и наниматель, администрация предприятия: во–первых, уйдет один работник — нужно будет искать на его место другого, а во–вторых, еще и отвечать придется за то, что не создал безопасных условий. По наблюдениям профпатологов, у нас задумываются о вреде, полученном на работе, когда дело идет к пенсии. Тогда и начинаются признания, поиски заболевания. Например, 20 лет назад человек какой–то период поработал сварщиком, а затем сидел в кабинете. И утверждает, что беды со здоровьем начались именно тогда, в давние времена. Но попробуй сегодня достань и проанализируй информацию о его первом рабочем месте! Она ведь хранится всего 5 лет. Эти нестыковки профпатологам очень мешают.


Тем не менее они постоянно ищут более эффективные методы диагностики. Из нововведений — обязательные осмотры в центрах профпатологии всех, кто проработал во вредных условиях 10 и более лет. Впрочем, пока этот процесс только тронулся и предприятия совсем не спешат представлять врачам списки подлежащих углубленным медосмотрам.


Кстати


В прошлом году было проведено 935 экспертиз условий труда — в итоге нанимателям выдано 135 предписаний по устранению нарушений и 777 работникам восстановлены законные права на предоставление компенсаций за работу с вредными или опасными условиями.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter