В Союзном государстве заинтересовано и все мировое сообщество

— Владимир Петрович, с каким настроением вы встретили десятилетие Парламентского Собрания?
— Настроение двойственное. Когда в девяносто шестом году начинался процесс белорусско-российской интеграции, многие пребывали в эйфории, думая, что воссоединение произойдет мгновенно, стоит только снять накинутые в Вискулях путы. Казалось, пройдет несколько лет или даже месяцев, и искусственно разрубленная единая наша общность легко восстановится в рамках Сообщества Беларуси и России.
Конечно, мне радостно, что интеграционный процесс пошел. Но то, что он идет уже десять лет, а того завершающего этапа, который раньше, на заре объединения, виделся буквально на расстоянии вытянутой руки, мы не достигли до сих пор, несколько удручает. С другой стороны, это не должно повергать нас и в уныние. Если политики, руководители наших государств, опустят руки, не будут энергично убирать барьеры на пути более полного соединения, тогда вообще ничего делаться не будет. К тому же, за прошедшее десятилетие параллельно с интеграционными происходило очень много иных процессов, которые я охарактеризовал бы как “окукливание”. Оказалось, что даже за те несколько лет, что Россия и Беларусь прожили порознь, они по-разному стали выстраивать хозяйственные связи, и у белорусской и у российской бюрократии стали проявляться разные интересы.
— Но почему?!
— Потому что у каждой страны стала существовать своя конституция. И в прямом смысле, законодательном, и в более широком житейском понятии. Это означает, что, по сути дела, возникли те тернии, через которые теперь постоянно приходится буквально продираться, чтобы решить насущные вопросы и в социальной сфере, и в экономике, и в военно-техническом сотрудничестве...
— Вследствие чего это происходит, как вы считаете?
— Я считаю, что во многом эти и другие проблемы породили те горячие головы, которые решили, что путь реального объединения можно пройти буквально семимильными шагами. К тому же закономерно продолжительный процесс воссоединения двух стран в рамках Союзного государства кое-кем стал трактоваться в виде эдакого кавалерийского наскока, за которым само собой последует создание нового единого государства. Когда же этого не произошло, стали возникать разные вариации на интеграционную тему. То Беларусь понималась как отдельная республика в составе России, то кое-кто производил дикие расчеты, что, мол, белорусская экономика — это всего 3—4 процента от российской, стало быть, не понятно, что к чему пришивается — пуговица к пиджаку или пиджак к пуговице. Бредовые идеи появляются до сих пор. Одну из них недавно высказал лидер ЛДПР господин Жириновский, заявив о необходимости образования на территории Беларуси восьмого российского федерального округа, в связи с чем потеряет смысл подготовка и Конституционного акта Союзного государства, и всех прочих межгосударственных российско-белорусских документов.
Некогда возникшая эйфория перспективы быстрого объединения наших государств трансформировалась в волюнтаристское стремление растворить Беларусь в составе России. А это, я считаю, недопустимо. Беларусь обладала достаточной степенью государственной самостоятельности даже в рамках СССР: она была и остается членом Организации Объединенных Наций. Я убежден, что излишняя горячность ведет к тому, что в процессе союзного строительства могут искусственно проскакивать необходимые интеграционные этапы.
— Кстати, эти этапы определены Договором о создании Союзного государства.
— Я весьма критично отношусь к Договору 1999 года, поскольку убежден в том, что мы еще не прошли период государственного строительства, определенный в рамках предыдущего соглашения, подписанного в 1997 году, когда после Сообщества был образован Союз Беларуси и России. Мы слишком увлеклись, стали стремиться к быстрому созданию единого политического, социального, экономического пространства, появилась разорванность в сознании многих людей. Ну не понимают они, почему до сих пор граждане Беларуси и граждане России чувствуют себя по-разному на территории братской страны, почему не унифицированы многие вопросы таможенного регулирования, налогообложения, другие условия хозяйственной деятельности?! И в то же время, если у нас задана планка в создании единого экономического пространства, то откуда появляются такие дикие с моей точки зрения предложения по введению для Беларуси тех же цен на газ что и для остальных стран СНГ? То есть налицо ситуация, когда в чем-то мы стремимся к единству, вплоть до растворения Беларуси в России, и с другой стороны, предъявляем к ней такие же требования, как и к другим странам, которые не строят с нами общего экономического пространства. То есть Россия как бы выталкивает из него и Беларусь.
— Действительно, налицо гримасы закона единства и борьбы противоположностей...
— Вот почему в союзном строительстве поспешать нужно медленно, обдумывая каждый шаг, четко придерживаться принципов суверенитета каждого из государств-участников. Нужно понимать, что и Беларусь, и Россия останутся самостоятельными в решении огромного круга проблем, но при этом они одновременно делегируют часть своих суверенных полномочий на уровень наднациональных союзных органов. И предстоит скурпулезная работа над определением того, что делегировать. Если это только вопросы обороны, безопасности, наших общих государственной и таможенной границ, — это одно. Если это более детальные механизмы, нужно посмотреть, готово ли каждое из государств делегировать их в ведение наднациональных союзных органов. А может, оно посчитает, что само лучше справится с той или иной задачей. То есть интеграция в разных сферах должна идти с разной скоростью, и при этом каждая из сторон должна воспринимать это как нормальное явление.
— И все-таки, десять лет позади, многое сделано...
— Действительно, за десять лет стали очевидны все плюсы и минусы интеграции, мы ясно можем увидеть, как многого удалось достичь. Скажем, в той же экономической области сегодня реализуются около 40 совместных программ в сфере производства, в социальной сфере, в сфере обороны и безопасности. Многие из них связаны с высокими технологиями, а также с решением острых социальных задач, с той же чернобыльской проблематикой. Бюджет Союзного государства постепенно увеличивается, совершенствуются механизмы финансирования союзных программ. Это вроде бы сдвиг положительный.
С другой стороны, конечно, остается очень много острейших вопросов. И с занятостью, и с равными правами граждан, и с медицинским страхованием, с пенсионным обеспечением граждан Беларуси на территории Российской Федерации и россиян в Республике Беларусь. Много вопросов и с нашим общим идеологическим, информационным и культурным пространством. Важно не торопиться в их решении, чтобы не наломать дров.
— Всегда ли и во всем результаты устраивают союзных парламентариев?
— Об этом, кстати, не могу не сказать, оценивая десятилетний период союзного строительства. Тот неровный ритм, в котором оно шло, во многом был связан с тем, что не всегда наднациональные органы, имею в виду Совет Министров, Постоянный Комитет, да и сам Высший государственный совет Союзного государства, работали ритмично и не всегда, на мой взгляд, эффективно. Все эти десять лет регулярно работало только Парламентское Собрание. Это не была деятельность “для галочки”. На заседаниях, как правило, союзные парламентарии стремились либо снять острые вопросы, либо, когда мы видели, что затормаживается ход союзного строительства, пытались “встряхнуть” исполнительную власть и руководителей наших государств. То есть союзный парламент в этом смысле играл роль “недремлющего ока”. Во всяком случае, мне хочется верить в то, что так оно и было, поскольку у депутатов нет иных вышестоящих начальников, кроме избравшего их народа. Они более независимы в своих суждениях и в отстаивании тех или иных позиций, нежели кто-либо, скажем, из российских или белорусских министров. Если те в силу определенных обстоятельств на определенных этапах предпочитают не проявлять “излишней” активности на интеграционном поле, то у депутатов руки развязаны, тем более что они убеждены в жизненной необходимости интеграции наших стран и народов. Это подтверждается тем, с какой принципиальностью мы подталкивали подготовку Конституционного акта Союзного государства. Я считаю, что Парламентское Собрание выполняло функцию “будоражущего начала”, которое не давало бюрократам “утопить” интеграционный процесс в бесконечных согласованиях, взаимоувязках и так далее. Я надеюсь, что и в будущем Парламентское Собрание будет выполнять эту роль, с тем, чтобы действительно был принят Конституционный акт, чтобы состоялись выборы депутатов Союзного парламента, чтобы потом появилась Конституция Союзного государства. И самое главное, чтобы в итоге к нам потянулись и другие страны. В том однополярном мире, который сегодня сложился на планете, новая точка притяжения интересов стран и народов, я думаю, сыграет свою историческую роль. И прошедшие десять лет еще раз подтвердили: реальное существование в мировом сообществе такого субъекта международного права как Союзное государство приносит пользу всем.