В поисках духовных учителей

Время от времени общество начинает чувствовать острую тягу к духовной мудрости. Скажем, перед революцией 1917 года стало модным посещать старцев. В пустынях, монастырях, скитах искали правду, ждали откровения и были как разочарованные, так и просветленные на этом пути. Что–то похожее, но в иных формах мы пережили в начале 90–х. Миллионы людей у экранов телевизоров собирали г–да Чумак и Кашпировский, нахлынули целители и маги всех степеней, и люди заряжали воду, уходили в астрал, да чего они только не делали, чтобы «проникнуться», «овладеть» и «воплотиться». Заметно, что в последнюю четверть века такие тенденции не наблюдаются: косвенно это говорит о том, что революционной ситуации не предвидится. Однако эта констатация не снимает вопроса о важности духовных учителей для нации, общества, конкретного человека.

Когда советский человек пытался найти духовные опоры своей жизни, несложно было предугадать трафаретный путь этого процесса. Были базовые вещи, которые давали возможность выстроить понимание духовных приоритетов. Чувство патриотизма, совсем не казенное, а искреннее, например. Были и люди, которые олицетворяли это чувство, причем не только герои войн, но и лица сугубо гражданские, в том числе и творческие. Говорят: обманывали, лицемерили. Неправда: лицемерия было ровно столько, сколько есть в любом обществе и в любое время. Была искренность, вера в то, что жизнь построена правильно, что впереди ясная и светлая дорога, да, с ухабами и проблемами, но как без ухабов и проблем?

Сегодня часто возникает чувство, что прогресс приобрел в том числе и уродливые черты и мы потеряли больше, чем приобрели. Но это тема дискуссии, а вот с чем дискутировать сложно, так это с утверждением о том, что были созданы духовные опоры жизни. Да, они не спасли общество, но почему бы им не быть востребованными завтра? Скажем, речь о доверии, искренности, вере, ясности в пределах допустимого. Речь о замечательных людях, на которых равнялось все общество: от Гагарина до героев войны, от персонажей идеализированных сюжетов до конкретных современников.

Не думаю, что современник сегодня часто задает себе вопрос о духовных учителях: кому молимся, чему и почему? Чаще всего такой вопрос вообще не рассматривается: надо бежать, зарабатывать, кормить семью, какие там учителя. Когда–то ехали к Льву Толстому — что скажет классик? Сложно утверждать, что по этой причине кто–то поедет сегодня к г–ну Пелевину или самому Акунину. Остап Бендер в поисках правды жизни и ее смысла попал к индийскому мудрецу, и там его чуть не хватил удар: оказывается, гуру приехал в СССР для того, что понять этот самый смысл. Да, чаще всего создавали духовные мифы, но они все же были. Скажем, миф о том, что В.Ленин является вершиной философской мысли, — позже выяснилось, что это спорная сентенция. Но Ленин действительно для миллионов людей был (да и остается) опорой — причем реальной опорой, высокого качества. Когда–то выросла целая плеяда великих интеллектуалов, деятелей культуры (В.Соловьев, Н.Бердяев, В.Розанов и десятки иных творцов), но вот ведь незадача — для народа, частью которого они являлись, они не стали духовными учителями. Время было иное. Другими словами, духовных учителей надо увидеть, рассмотреть, их надо принять.

Непростой вопрос: а кто сегодня наши духовные учителя? Писатели, поэты, художники, философы, деятели церкви, политики, кого назвать? И мы быстро обнаружим, что вот так, навскидку предложить некий пантеон личностей такого масштаба нам трудно. Талантливых людей много, это бесспорно, но вот духовный учитель, причем национального масштаба? Может, в них, учителях, нет вообще необходимости? Нынче каждый во многом сам по себе, идеальные лозунги мало кого беспокоят, писать книжки про остров «Утопия», про «Город солнца», рассуждать о фаланстерах и прочих поземельных общинах никто не хочет. Как нынче провозглашается: любая работа, любая мысль тогда чего–то стоит, когда на них можно заработать. В корне неверная мысль, поскольку в этом случае остаются за бортом многие достижения человечества, на которых мы заработали разве что страдания размышлений и трудный поиск вечных истин. Но ведь без них — что останется? Корыто да благоустроенная нора.

Помнится, в первой серии известного фильма про Шерлока Холмса и доктора Ватсона великий сыщик утверждает, что его знания сугубо прагматичны, он запоминает, воспринимает лишь то, что ему полезно для работы. Ватсон его не понимает: а как же искусство, как же научные достижения человечества? Холмс успокаивает товарища: таких, как я, немного, так что будьте спокойны. Но времена изменились, таких, как Холмс (в этой транскрипции), нынче большинство. А вот Ватсонов стало не хватать.