Андрей Муковозчик: «В прессе юмора хватает, а вот в жизни мы перестали быть ироничными»

В 1980-1990-е годы в «Знаменке» выходила юмористическая полоса «Пятница». Несложно догадаться, в какой день недели она появлялась на газетной полосе. В рубрике публиковался юмор самых разных жанров, от фельетонов и карикатур до сценок и монологов. О том, какой была знаменитая «Пятница», мы попросили рассказать ее ведущего, а ныне специального корреспондента газеты «СБ. Беларусь сегодня» Андрея Муковозчика.

Чтобы посмеяться, нужно поплакать

 – Как вы попали в «Знаменку»?

– «Пятницу» в ту пору уже оставил Павел Изотович Якубович. В начале 1990-х мне предложили ее вести. Заметили молодого человека с неуемной энергией и желанием продвигать хороший юмор. Около двух лет я вел «Пятницу», постигал непростые, как оказалось, правила газетной жизни. А с Павлом Изотовичем мы неоднократно встречались потом в коридорах.

– Где вы искали темы для шуток и фельетонов?

– Они лежали на поверхности. Смешнее, чем в жизни, ничего не придумаешь, надо просто подмечать. Что-то сочинял сам. Многое публиковалось из архивов студенческих театров Минска, Новосибирска, Москвы, Долгопрудного – творчество студентов печаталось в лучшем случае в вузовских многотиражках. Плюс своими придумками и текстами делились коллеги-журналисты, юмористы, да и сами читатели. Тогда я хорошо прочувствовал, каково это – быть маленьким редактором.

– О чем в то время чаще всего шутили?

– Шутят всегда о том, что перед глазами или под ногами. Условно говоря, собачьи кучки на детских площадках актуальны что 30 лет назад, что сейчас. Я бы даже сказал, что сегодня их намного больше. Лучшая шутка – это понятный афоризм на тему, которая волнует всех. Тогда общество было политизированным, страна только-только получила не­зависимость, бурлила многопартийная система – появилось много анекдотов. Когда народу поднадоело, они пе­рестали быть смешными и закон­чились.

– В чем заключается секрет хорошей шутки?

– Это очень четко сформулировал Михаил Марфин – редактор Клуба веселых и находчивых. Чтобы хорошо посмеяться, нужно хорошо поплакать. Если тема тебя не волнует, шедевра не получится. Можно пошутить про полет Илона Маска на Марс. Но, боюсь, такой юмор будет понятен только астрономам. А вот если про обледеневший после зимы асфальт, то это коснется всех. Есть ново­сибирская шутка, которая вошла в историю страны – «Партия, дай порулить!». Потому что тема волновала всех и каждого. И стоило выражение сформулировать, как получилась бомба, которая затем превратилась фактически в лозунг.


На работу, как в бой

– Помните своих коллег по «Пятнице»?

– Я был там одним таким оболтусом, который позволял себе юморить в напряженных газетных буднях. У всех было полно работы. С другой стороны, хорошая шутка никогда ей не мешала. Трудился на полставки, теперь даже жалко, что не мог проводить в газете больше времени. Часто общались с Романом Рудем, Андреем Дементьевским, Сергеем Орловским. С Андреем Евменовым, к сожалению уже ушедшим, затем делали полосу вместе. Он постоянно был в редакции, а я прибегал туда пару раз в неделю. Возглавлял тогда газету Михаил Катюшенко, которого тоже больше нет с нами. Напрямую с ним общался редко, но интерес чувствовал. И читатели, и журналисты пристально следили, сохранит ли «Пятница» уровень, на который ее поднял Павел Якубович. Я был молод, уверен в себе и не осознавал, по сути, какой большой кредит доверия получил.

– Какой была атмосфера в редакции?

– Бурление. Каждый день что-то происходило, срочно решали какие-то совершенно неотложные задачи. На работу ходили не как на праздник, а как в бой. Оторвал голову от подушки, хотя, казалось, лег пять минут назад, – и опять в водоворот событий, по-другому не скажешь. Время залихватское. И трудное. Без юмора – никак. Помню, пошутили однажды на 1 апреля. Договорились с руководством, чтобы в номере вся первая полоса состояла из приколов, фейков, газетных уток – достоверных новостей не было. В одной из заметок сообщили: «Дорогие друзья! Вы в последний раз видите орден Красной Звезды на первой полосе «Знамени юности». Поскольку в стране нет бумаги, и у нас ее тоже нет, купить ее негде и не на что, мы решили продать этот орден, чтобы газета выходила». В тот же день главному редактору позвонили из Совета министров: «Ну что ж вы так сразу, сказали бы, мы б чем-то помогли. Не стоит продавать».

Нам не хватает иронии

– Что вам дала «Пятница»?

– Огромный опыт работы – и с текстами, и с людьми. Ведь нужно найти достойный мате­риал, созвониться, договориться. Еженедельный дедлайн: «Пятница» должна выйти в пятницу – и будь любезен, пиши, собирай, проси, убеждай, ищи и поддерживай контакты с авторами. Обеспечивая при этом достойный уровень каждой смешной полосы. Если не хватало сиюминутного хорошего юмора, в ход шли студенческие архивы. Еще была наука: когда я только пришел в газету, казалось, что можно все. Потом понял, что нет. И дело не в цензуре, хотя ничего плохого в этом слове я до сих пор не нашел. «Пятница» научила меня самоцензуре, самоограничению, саморедактированию и даже (!) ироничному отношению к собственному творчеству. А для молодых-горячих это непросто, но важно. Затем газетная работа помогла в карьере на телевидении. В отличие от многих телеведущих, все свои сценарии к передачам я писал сам.

– Хватает ли юмора в современной прессе?

– На страницах изданий его и не должно быть много. Когда юмора в избытке, он перестает быть смешным. Бросьте на рынок все алмазы, которые добыты в Якутии и Южной Африке. Рынок обрушится, и бриллианты потускнеют в глазах девушек, ибо будут у всех. То же самое и с юмором. Долго вы будете в компании терпеть человека, который постоянно рассказывает анекдоты? Вы перестанете воспринимать их как смешные. Шутить – это умение подмечать жизненные несоответствия и облекать их в точную вербальную, интонационную, многосмысленную форму. Мне в СМИ смешного хватает, а вот в жизни люди перестали быть ироничными. Или же, уточню, таких людей не становится больше. А ведь самоирония – важное личностное качество, которое позволяет хотя бы замечать свои ошибки.

– Вас легко рассмешить?

– Пожалуй, нет. В какой-то момент поймал себя на том, что многие вещи просчитываю заранее. Когда знаешь концовку анекдота, он перестает быть смешным. Я вижу ходы, вижу, как шутка строится. В голове щелкает: вот здесь можно было усилить, а вот тут хорошо. И вместо смеха получается улыбка. Но она дает определенный тонус. Вспомнил что-то веселое, улыбнулся – и улучшается настроение. Рассмешить меня достаточно сложно, а вот улыбаться я готов.

ШУТКИ ИЗ 90-Х

***

– У тебя будет роль разведчицы, – сказал режиссер Любиловой. – Придется прыгать с самолета. Но ты не бойся, будешь прыгать с опытным специалистом…

– А нельзя ли вместо специалиста парашют? – перебила Любилова.

***

Для восстановления прямых хозяйственных связей нужны как минимум мозговые извилины.

***

– А почему скрепки такие дорогие?

– Конверсия. Их из танков делают.

***

Воздух в этом городе был таким, что жители старались дышать, не затягиваясь.   

tochickaya@sb.by