«В округе не существует генерального плана системы укрепления погранпо

О чем писал П.Пономаренко И.Сталину за 12 дней до войны
О чем писал П.Пономаренко И.Сталину за 12 дней до войны

Первый секретарь Компартии Белоруссии Пантелеймон Пономаренко не был пограничником. Пожалуй, специалистом по сооружению долговременных огневых точек выходец из кубанских крестьян, закончивший Московский институт инженеров железнодорожного транспорта, также себя не считал.

Зато у него было другое важное качество — дотошность и желание вникнуть в проблемы тех, кто разбирался в данном вопросе. Особенно, если речь шла об укреплении западных рубежей Родины, значительно расширившихся после присоединения Западной Белоруссии. Да и военный округ, размещавшийся до войны в республике, недаром носил название особого.

Сделанные совместно с военспецами после проверки границ выводы партсекретарь посчитал своим долгом довести до сведения Сталина и бывшего тогда секретарем ЦК ВКП(б) Г.Маленкова. 11 марта 1940 года он направил в Кремль докладную записку под названием «Об оборонительных мероприятиях в пограничной полосе Белорусского Особого военного округа».

«Как только наркомы начнут ссориться, начнем укреплять»

Прямоте и принципиальности документа можно позавидовать. «...Приходится признать, — констатирует в записке Пантелеймон Кондратьевич, — что старые укрепрайоны представляли собой вовсе не районы, а линию не вполне законченных долговременных огневых точек, не связанных в систему обороны по глубине дополнительными более мелкими сооружениями и искусственными препятствиями.

Командующий, штаб и командиры мирились с этим, считая, что полное окончание дотов — снабжение их материальной частью — техникой, а также создание системы искусственных заграждений, дополняющих доты и создающих непрерывность линии обороны и ее глубину, будет произведено в так называемый мобилизационный период и в период развертывания.

Некоторые благодушно настроенные командиры и военные инженеры эту мысль выражали так: «Как только наркомы начнут ссориться, так мы и начнем укреплять, а потом, пока произойдут мобилизация и развертывание, мы все и сделаем».

Мысль, конечно, совершенно нелепая, исходящая из неправильных представлений о неизменности по времени мобилизационного периода для всех войн и совершенно не учитывающая возможность более или менее внезапного нападения или нападения, опережающего готовность оборонительной полосы.

В округе не существует генерального плана системы укрепления погранполосы, как его, между прочим, не существовало никогда. И сейчас вопрос создания оборонительной системы понимается упрощенно, в виде той же нити капитальных укреплений по границе без какой–либо системы искусственных препятствий и вспомогательных сооружений по глубине и фронту.

Следует отметить, что никаких серьезных, длительных, инспекционных поездок, глубоких рекогносцировок пограничной полосы, серьезного изучения характера местности, рельефа, подходов и т.д. не производится, хотя вообще выездов коротких и бесполезных совершается множество.

Нужно сказать, что Генеральный штаб и управления РККА почти не проявляли внимания к тому, что будет возведено, где будет возведено, насколько то или иное сооружение будет эффективным в той или иной местности. Правда, они всегда могли сказать, что просмотрели материалы, даже каждую точку рассматривали, утверждали, но все это на карте, по бумаге».

Урок графа Шлиффена

Выставленные белорусским партсекретарем руководству Красной Армии оценки очень нелицеприятные, если не сказать — разгромные. Но даже они блекнут на фоне следующей ремарки: «А не мешало бы товарищам из Генштаба вспомнить, что, например, в подобных случаях начальник германского генерального штаба Шлиффен, разрабатывающий мероприятия против Франции, каждое лето с большой группой наиболее подготовленных офицеров генерального штаба на длительное время выезжал в местность, предполагавшуюся как плацдарм войны. Вместе с этой группой генштабистов он не только разыгрывал там, на местности, различные варианты наступления, но и тщательно изучал с ними местность и намечал систему организации обороны».

Поставить в пример красным командирам легендарного немецкого стратега времен Первой мировой войны — суровый и обидный урок.

«История сооружения линий Мажино, Маннергейма и др., — продолжает далее Пономаренко, — говорит о том, что там при проектировании и строительстве длительное время работали виднейшие инженеры своей и даже других стран, наиболее подготовленные офицеры, при обязательном участии ответственных консультантов из генштабов. А у нас виднейшие специалисты — военные инженеры занимают кафедры, читают лекции по фортификации, но никакого практического участия в разработке и строительстве сооружений не принимают. Из генштаба иногда, очень редко, приезжают работники не выше начальника отделения, бывают короткое время, поэтому положения изучить не могут и по ходу дела никаких коррективов не вносят».

Радио — в каждый дот

Но Пономаренко не только раздает суровые оценки — его докладная записка буквально искрит конкретными идеями–предложениями:

«1. Надо составить генеральный план системы оборонительных сооружений погранполосы, включающий не только линию капитальных долговременных огневых точек, но искусственные препятствия, более мелкие огневые точки, командные пункты, систему связи и сообщений, что в совокупности и создаст систему обороны в глубину и по фронту.

2. Пограничная полоса должна быть разбита на укрепленные районы уже сейчас. Должны быть назначены коменданты укрепленных районов с небольшим штатом, хотя там и нет сейчас никаких сооружений. Это будет небольшая группа, знающая местность вдоль и поперек. Комендант будет вмешиваться и добиваться устранения тех или иных недостатков, причем это будет делаться на основе точного знания местных условий.

3. Современные, особенно мощные доты представляют сложный механизм. У них система артогня, электричество, аккумуляторы, вентиляция, радио, газоотсос и т.д. — поэтому должно быть обращено особое внимание на подготовку гарнизонов этих дотов... Все должно быть отлажено, отрегулировано, личный состав натренирован, иначе, к примеру, в процессе боя люди могут задохнуться от газов собственного же оружия в случае порчи газоотсоса. Технический состав дотов целесообразно было бы готовить в школах, так, например, в школах флота готовят младших командиров.

4. Наконец, необходимо решить вопрос о Барановичском укрепрайоне. Там есть из хорошей немецкой стали броневые купола–башни, узкоколейки и другое имущество, их необходимо снять, перевезти и использовать.

5. Вопросы, вытекающие из этой записки в объеме, возможном для выполнения силами округа, будут мною поставлены перед Военным Советом Округа».

Реакцией Кремля на докладную записку Пономаренко стало принятие решения о строительстве нового укрепрайона на сдвинувшейся на запад границе СССР.

Докладная записка от 9 июня 1941 года

В Национальном архиве республики нашелся еще один документ из секретной папки Пономаренко — написанная буквально за считанные дни до войны Пантелеймоном Кондратьевичем Сталину докладная записка «О состоянии строительства укрепленных районов и необходимых мерах помощи». Датирована она 9 июня 1941 года.

Приведем из документа наиболее заслуживающие, на наш взгляд, внимания цитаты.

«За апрель и май месяцы 1941 года забетонировано 217 оборонительных сооружений, что составляет 127,7% заданного Генштабом плана.

Всего по границе имеется 550 забетонированных сооружений. При исключении перебоев в снабжении все доты могут быть построены в гораздо более короткие, по сравнению с планом, сроки и при добавочном отпуске средств и материалов могли бы быть построены доты сверх плана, что помогло бы закрыть существующие разрывы».

Однако Пономаренко беспокоят «главные недостатки» в начатом укреплении западной границы: «Несмотря на то, что имеются 550 забетонированных сооружений и бетонировка новых продолжается, построено 909 сооружений полевого доусиления, свою задачу на сегодняшний день укрепрайоны... выполнить не смогут, а могут лишь служить средством усиления войск прикрытия. Причина этому та, что из 550 забетонированных сооружений вооружены только 193. Военное ведомство не снабдило пулеметными, орудийными установками, амбразурными коробками и другими средствами вооружения и оборудования.

...План снабжения, составленный Управлением оборонительного строительства Красной Армии, предопределяет растягивание сроков строительства. Пример такого планирования — амбразурные короба, при потребности дот–5 во втором квартале 107 штук планируется 50 штук, дот–4 — 429 штук, планируется 175 штук и т.д.».

Пономаренко выдвигает на первый план в качестве работы «немедленной и самой срочной» следующие задачи: «Привести снабжение оборудованием и вооружением дотов в соответствие с темпами строительства. Принять все меры для снабжения невооруженных дотов. Пересоставить план снабжения стройматериалами с расчетом окончания бетона полностью к 15 сентября, взяв эти материалы за счет любых потребителей, кроме, м.б., авиации.

...Увеличить средства и отпускаемые материалы для сооружения дотов сверх установленного плана для заполнения наиболее досадных разрывов в укреплениях.

Необходимо разрешить подорвать все доты Барановичского укрепленного района, направленного на восток и поэтому опасного...»

Трагическим сигналом «SOS» звучит последняя ремарка докладной записки: «Казалось бы целесообразным, чтобы на основе обсуждения наших предложений Главным Военным Советом было принято правительственное решение по вопросам строительства укрепленных районов в ЗапОВО».

Как в воду глядел Пантелеймон Кондратьевич в своих прогнозах. Слегка ошибся партсекретарь лишь с датой: он хотел завершить главные укрепработы хотя бы к 15 сентября, а все самое страшное началось уже 22 июня. К этому дню старая линия оборонительных сооружений была заброшена, а новая оказалась недостроенной.

Вячеслав СЕЛЕМЕНЕВ, директор Национального архива Беларуси.

Людмила СЕЛИЦКАЯ, «СБ».
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter