В Левки на "Шевроле" отправился Купала

Замешанная на сентябрьской меланхолии картинка в духе лирической акварельки Александра Тышиньского: по проселочной дороге клубит пылью диковинный автомобиль черного цвета. Лакированный - хоть глядись, как в зеркало, сверкающий никелем, мягко амортизирующий рессорами на ухабах. Легковушки в конце 30-х годов в сельской глубинке - и без того редкость. А тут - настоящее заграничное авто, роскошный американский "Шевроле".

Конные и пешие путники долго смотрят ему вслед. Самые грамотные узнают сидящего в автомобиле рядом

с шофером человека - народного поэта Белоруссии Янку Купалу. Живой песняр собственной персоной направляется на свою дачу в Левки.

Завидуют ли ему безлошадные и немоторизованные почитатели творчества? Внутренний голос подсказывает мне: нет, не завидуют. Ведь родина и партия выбирают для таких наград, какие вручены поэту, самых лучших, самых достойных.

Завидует ли он сам себе? Все тот же голос вторит: опять же нет. Высочайшая обласканность - лишь парадная вывеска, за которой и обвинения в нацдемовщине, и нападки ретивых критиков-оппонентов, и даже попытка самоубийства.

Вот почему так грустен, устремлен глубоко в себя, пророчески-печален взгляд Купалы на портретах той поры. И морщинки у глаз, и саркастические складочки в уголках губ.

Такой заочный диалог с поэтом - уж прошу прощения за нескромность - вела я всю дорогу, пока вместе с сотрудниками Государственного литературного музея Янки Купалы добиралась в Левки. На знаменитую дачу великого песняра.

По пути директор музея Сергей Вечер рассказывал, что расположенные в 260 километрах от Минска на живописном берегу Днепра Левки Купала выбрал в качестве лирических пенатов не случайно. Не только за первозданную красоту речных круч и хрустальные окрестные криницы. В 1935 году, когда Ивану Доминиковичу предложили самому определиться с местом для творческого вдохновения, уже ощутимо пахло грозой. Многие друзья оказались в опале. Да только ли в опале? А в Левках - почти как у Бога за пазухой: по крайней мере, иллюзия такая.

...Черный "Шевроле" легко преодолевает отделяющее Минск от Левков расстояние. Будто уносит прочь от печалей. Правда, есть в нем одна деталь, роковой метке подобная: изготовлен автомобиль в 1937 году. Кто пережил его, тот поймет, о чем речь...

"Ну почему в 1937-м?" - спросит дотошный читатель. Ведь в биографической литературе про поэта написано, что советское правительство выделило Купале автомобиль в 1935 году. В ознаменование 30-летнего юбилея творческой деятельности.

Да, революцией рожденные мифы похожи на железобетонные дзоты: столь же тяжело поддаются искоренению. Один из них вольно или невольно растиражировал Олег Лойко в своих книгах о Купале, не скупясь на патетически-юбилейные детали: "Десять корзин вина привез Купала на своем "Шевроле" из Лошицы, где была тогда винная база".

База в 1935 году, может, и была, а черного "Шевроле" у Купалы тогда не было. Даже и в помине - еще с конвейера не успел сойти. Ивану Доминиковичу, а затем и Якубу Коласу вначале были выделены "эмки". В Левках висят фотоснимки той поры: Купала с личным водителем пристроились у светлой "эмки". Старший сын Коласа Данила в своей книге "Любить и помнить" также подтверждает, что первой отцовской машиной была именно "эмка".

В 1939-м, когда начался освободительный поход Красной Армии в Западную Белоруссию, транспорт у поэтов реквизировали под военные нужды. А затем в порядке компенсации подарили импортные "Шевроле". Тогда это называлось "трофейные автомобили". А сколько других мифов, по-прежнему не развенчанных или просто пока не рассекреченных, еще окружают фигуру поэта?!

Задумывался ли Купала, кто сидел в роскошном авто до него? А вы б на его месте разве не задались подобным вопросом? И честный ответ на него, доказывает мой внутренний голос, не очень нравился Ивану Доминиковичу. Ведь чужое - это почти как краденое. Он уже имел в молодости удовольствие - искать для советской власти и реквизировать у законных владельцев хлеб, - едва не лишившись жизни при этом. И не потому, что кто-то на нее покусился - сам тяжело заболел.

...В Левках царила золотая осень, ловко красящая окрестные деревья в охряный цвет. Даже дубы не могли устоять перед ее напором. В пустой даче, восстановленной в 1982 году (3 июля 1941 года все постройки сгорели), пахло мокрым деревом и прелым листом. Замерли старинные часы, нетронутой белизной сверкала посуда в буфете, молчал старинный радиоприемник. Внутренний голос, отвечающий на мои вопросы, тоже замолк - лишь шумела-плескалась внизу река. К Днепру с крутого берега, по которому регулярно спускался думать свои поэтические думы Купала, вела специально построенная лестница. Сотрудница мемориального заповедника Лилия Упеник рассказала, что такие декоративно-удобные сходни к Днепру были сделаны по распоряжению Президента, побывавшего недавно в Левках. Мы попробовали пересчитать ведущие вниз ступени - у меня получилось больше двухсот.

А потом мы зашли в деревянный сарай - и глазам нашим предстало зрелище, которое я давно мечтала увидеть. Черный "Шевроле" с номером 57-20 БН стоял в освещенном солнцем проеме - и каждый из прибывших столичных музейщиков ринулся его потрогать, погладить, заглянуть внутрь, будто там, внутри, может по-прежнему сидеть поэт. Поэта, конечно же, не было, но дверца со стороны пассажира, как это ни удивительно, легко открывалась, словно приглашая занять место в машине времени. И тогда многие поддались соблазну так и сделать - забраться внутрь, посидеть на пружинящем сиденье, где сидел сам Купала. Благо Сергей Вечер был настроен демократично и позволил практически всем своим сотрудниками, равно как и взятым в дорогу коллегам из других музеев, в буквальном смысле прикоснуться к истории.

- Есть у нас мысль перевезти "Шевроле" в Минск и передать Музею истории Великой Отечественной войны, - поделился планами Сергей Владимирович. - В столице его гораздо больше людей смогут увидеть. Но пока дело застопорилось.

- Так, может, это к счастью, - воскликнула я. - Вам разве не жалко уступать другим такой бесценный экспонат? Западные музеи за подобное сокровище готовы любые деньги платить, только бы гордиться наличием в экспозиции подобного раритета. Только не надо, не надо говорить о трудностях. Знаю, что у вас достаточно энтузиазма их преодолеть.

От живописных Левков - вот уж воистину все в этой жизни наполнено особым смыслом - рукой подать до городского поселка Копысь, где родился первый Президент нашей страны. С берега Днепра, если найти подходящее место, можно увидеть и лежащую по другую сторону реки деревню Александрию. Нам показали это место: дивная панорама открывается взгляду с высокой кручи. "А Купала мог тут стоять?" - сразу же пришла в голову мысль. "Старажылы кажуць, што паэт пешкi па Дняпру, берагам, значыць, у Копысь не адзiн раз хадзi›. Там у яго зна„мы цырульнiк жы›", - тут же обнадежила меня Лилия Ивановна.

А еще старожилы помнили, что дорога от Минска до Левков до войны была неважная - и когда на лето ждали в гости Купалу, в самом ухабистом месте дежурил трактор, чтобы вытащить в случае чего машину поэта.

И я с новым чувством теплоты, будто живое существо, погладила чудом уцелевший во времени "Шевроле". Надо ж такому случиться: Колас жил долго, а машина его драматическим образом пропала в самом начале Великой Отечественной войны. Купала не пережил военное лихолетье, а вот черный его автомобиль уцелел - хотя довелось машинке не только по оршанским ухабам кататься, не только до Москвы добираться, вывозя Купалу с женой Владиславой Францевной в Москву в эвакуацию, но и Волгу переплывать, когда поэта отправили в тыловую Казань. Так что много намотано километров на колесах ставшего на музейный прикол раритетного автомобиля. В том же, что купаловская легковушка смогла возвратиться вначале в Минск, а потом в Левки - прямая заслуга Казимира Ивановича Касперовича, 26 сентября 1944 года пригнавшего машину в столицу освобожденной Беларуси. Его дочь, Жанна Казимировна Допкюнас, приходящаяся песняру внучатой племянницей и работающая в музее ведущим научным сотрудником, пообещала рассказать историю поэтической машины во всех подробностях - благо сохранила и передала в музей документальную летопись легендарного лимузина.

Внутренний голос говорит мне, что это будет очень интересная история.