— Откуда у тебя этот раритетный экземпляр? — спросил я его.
— Да не мой это, — досадливо махнул рукой сосед. — Так Клавдия любого уговорит, озадачит.
И Павел рассказал о драме, что разыгралась часом назад у ворот его дома. Две подружки-соперницы Клавдия и Данута ехали в лес за черникой. Здесь многие занимаются сбором ягод в сезон и неплохо на этом зарабатывают. Когда женщины проезжали мимо хутора Павла, велосипед Клавдии, что называется, вышел из строя. Данута усмехнулась и помахала подруге ручкой. Дескать, твои проблемы, а мне торопиться надо.
Клавдия, вконец расстроенная, стояла посреди дороги, когда из дома вышел Павел. Тут она и стала его обхаживать. Какие только ласковые слова не говорила! Все уговаривала до вечера одолжить его велосипед.
— Ты пойми, — умоляла Клавдия, — что никак нельзя мне этой худобине Дануте уступить первенство: у нее и так на одну ходку в лес больше.
И Павел сдался. Выкатил из сарая свой еще новенький велик, а сам стал возиться с раритетом. Тогда я и узнал немало любопытного об этой женщине. В округе говорили о ней разное. Когда-то они были удачной и красивой парой со Степаном. Однако вскоре по пьянке на работе муж попал в аварию, и хорошо еще, что жив остался. Одну ногу, впрочем, потерял. Стал инвалидом и еще больше потянулся к спиртному. Начались хвори разные. Тогда и ушла от него Клавдия к вдовцу Игнату, у которого было трое несовершеннолетних детей — мальчик и две девочки. Своих детей у женщины не было, и она искренне полюбила новую семью. Надо отдать ей должное, не отреклась и от Степана. Заглядывала к нему, помогала, чем могла, и, женившись, Игнат не ревновал. Клавдия так и сказала как-то подруге Дануте, дескать, у нее любовь на два дома. Что это означает, Данута так и не поняла. Ей и самой нравилась Клавдия — в меру пышная средних лет женщина. Была у нее во взгляде некая цыганская искорка. Казалось, что в любое мгновение она готова совершить какой-нибудь дерзкий поступок. На самом же деле характер у Клавдии был мягкий и добрый.
Вскоре Павел отправился по делам в райцентр, а ближе к вечеру к его дому подъехала Клавдия. Она за это время сделала две ходки в центральный поселок, где принимали ягоды, а сейчас готова была вернуть Павлу его коня. Женщина выглядела уставшей, но улыбка приятно слетела с ее почерневших от ягод губ. Павел задерживался, и она спросила у меня:
— Не знаете, починил ли Павел мой велосипед? Завтра снова в лес хочу поехать — ягод там спелых полным-полно.
— Думаю, что починил, — ответил я. — Руки у него золотые. А вы, наверное, кроме ягод, так за весь день ничего и не ели? Может, бутербродом хоть угостить?
— Спасибо, не надо, — отказалась Клавдия. — А вот водички из вашего колодца я бы выпила.
Надо сказать, что вода в моем глубоком колодце и впрямь замечательная. Чистейшая, как слеза, и терпкая, как из родника.
Клавдия оценила ее глубоким вздохом и попросила налить еще кружку.
Моя новая знакомая сказала, что дома дел у нее невпроворот, но Павла дождаться надо. Он поступил сегодня благородно. Данута не смогла опередить ее.
Я все-таки угостил женщину. Принес в беседку на тарелке две жареные плотки и несколько ломтиков сыра.
— Рыбу я как раз вот такой холодной и люблю, — красиво улыбнулась Клава. — Вообще, рыбу я очень люблю, но вот некому меня побаловать.
Степан инвалид, и ему не до рыбалки, а Игнат никогда удочку в руках не держал. А можно, я у вас куплю? Я сейчас из-за черники богатенькой стала…
— Рыбой не торгую, — ответил я — но завтра с утра поплыву на лодке к хорошему месту. Если повезет — угощу. Так что завтра заезжай, Клава, в такое же время после леса.
— Обязательно! — воскликнула моя новая знакомая. Я и сам не заметил, как перешел с ней на «ты». Однако к ее новому вопросу оказался не готов.
— Тут обо мне всякое говорят, — замялась женщина. — Скажи, ты тоже веришь, что я сразу с двумя мужиками живу?
— Мне это как-то неинтересно, — пожал плечами я.
— Вот и молодец! — похвалила она и встрепенулась, увидев Павла, подъезжавшего к нам на ее стареньком велосипеде.
— Деньги у тебя сейчас есть, Клава, — сказал сосед, — вот и покупай новый велик. На этом далеко не уедешь. А впереди еще грибы, тоже, небось, заработать захочешь…
— Хороший ты мужик, — ответила Клава, — но, как говорит моя худоба Данута, слишком правильный и не орел.
— Это как понимать? — завелся Павел.
— Ты у нее и спроси об этом, — засмеялась Клава и уже отъехала несколько метров в сторону большой дороги. Вскоре она скрылась из виду.
— Может, ты, Иванович, понял, что она имела в виду? — спросил Павел.
— А какие у тебя отношения с Данутой? — в свою очередь поинтересовался я.
— Ну, какие… — замялся сосед. — Никаких. Намекала она как-то, что нравлюсь ей, но для меня она, как бы тебе это сказать, худая. Мне больше нравятся такие, как Клава.
— Не слишком ли ты привередлив для старого холостяка? — с улыбкой спросил я.
Я наслаждался легкой вечерней прохладой, сидя в беседке, и думал о завтрашней рыбалке. И дернул же меня черт за язык пообещать Клавдии рыбы! Рыбалка — это такая штука, что только удача может обеспечить успех. А ведь моя новая знакомая точно приедет за рыбой!
