Председатель Союза писателей Беларуси Алесь Карлюкевич подчеркивает – особенно важно, когда творческую организацию пополняют журналисты общественно-политических медиа:
– Ідучы ў заўтрашнія выпрабаванні, мы з павагай ставімся да традыцый і эвалюцыйнай паслядоўнасці. Час патрабуе надаць эвалюцыйным зменам новую хуткасць, не хапае публіцыстыкі. Уражваюць прыклады, калі ў саюз прыходзяць журналісты грамадска-палітычных медыя.
И это одна сторона Ирины Овсепьян. А другая часть ее натуры – лирическая и поэтичная:
Залечивай шрамы, ожоги
И рваные раны разлук.
Кругом дураки и дороги,
И жизнь ускользает из рук.
Под вольную музыку смерти
Душа отцветет, яко крин.
…Цыгане танцуют в концерте,
Смугляночка бьет в тамбурин, —
Чума ли пирует привычно,
Любовью ли горло полно…
Век выдался — страшный, обычный,
Блистательно в нем и темно.
Свобода — пьянáя-дурная,
По головы, как по грибы…
Пусть сильными нас вспоминают,
Не помня, как были слабы.
Ведущий вечера, председатель Минского городского отделения СПБ Михаил Поздняков отметил, что Ирина Каренина публикуется как в российских, так и белорусских изданиях – как, к примеру, журналы «Неман», «Новая Немига литературная»:
– Паэтка актыўна працуе, выступае, сімвалізуе сваёй асобай яднанне культур і народаў дзвюх краін – Беларусі і Расіі.
Ирина Каренина подготовила уже восьмую книгу стихов под названием «Волчья трава». Предыдущие издавались в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Москве. А «Волчья трава» будет первым сборником, вышедшим в Беларуси в издательстве «Мастацкая літаратура».
Поэтесса уточняет, что в своем творчестве все чаще обращается к теме войны и мира:
– Люди должны прийти к миру, прощению, любви.
Ирина Каренина родилась в Нижнем Тагиле, окончила Уральскую академию государственной службы и факультет поэзии Литературного института имени А.М. Горького. Лауреат стипендии Министерства культуры Российской Федерации. Редактор-составитель нескольких литературных альманахов и поэтических книг уральских авторов.
На авторской встрече Ирина Каренина поведала многие интересные факты из своей биографии. К примеру, о том, что воспитывалась в творческой среде:
– Папа у меня поэт и журналист, мама – художник, крестный – худрук театра, а крестная – актриса. В детстве я ходила в музыкальную и художественную школы, занималась спортом, танцами, участвовала в соревнованиях. Честно говоря, никто никогда не думал, что я буду кем-либо кроме художника. В раннем детстве мои выставки проходили даже за рубежом. Такой своего рода маленький гений, но эта гениальность улетучилась в пору взросления, в подростковом возрасте. Затем я увлеклась театром и в 16 лет сыграла юную Марину Цветаеву. Помню, как ходила по сцене в антикварных ботинках на три размера меньше. За кулисами ко мне бросился чуть ли не рыдающий автор со словами: «Какое неподдельное страдание было в вашем голосе!»
Стихи на вечере читала автор своим оригинальным тембром. Они трогательные, в каждом отражен богатый внутренний мир поэтессы. Чтобы понять философские строки – в них надо вдуматься, проникнуться. Словом, слушать поэзию, а тем более понимать ее – это тоже дар. И гости, пришедшие на вечер, им, безусловно, обладают. Предлагаю прочесть некоторые из стихотворений хозяйки авторского вечера Ирины Карениной:
Как скажешь в лоб — потом, жалея,
От острой мечешься вины.
Темны созвездья, и аллея
Темна, и помыслы темны.
И море, щурясь и мерцая,
Шумит, зовет, вгоняет в дрожь.
И ты, судьбы не отрицая,
Навстречу ей легко идешь —
С бутылкой крымского портвейна
Наперевес, с огнем в груди,
Столь белокожа и лилейна,
Что хоть умри и пропади.
И чем все кончится однажды?
Все той же вечною тоской,
Бессмысленной и острой жаждой,
Во тьму протянутой рукой.
Ах, погибать ни за полушку —
Какой в том лад, какой в том мед?
И горлица зовет кукушку —
Да, видно, без толку зовет.
***
Мой кораблик, скользящий над бездной —
Лишь один из других рыбаков,
И трепещет в руках бесполезный
Блестких слов небогатый улов.
Что ты скажешь мне, друг мой, на это —
Правишь путь ли, за мною скользя,
В ожидании скорого лета
И расплаты за все, что нельзя?
Ах, что пели, и что мы творили,
И душа прикипала к душе…
А о чем мы с тобой говорили,
Я всего и не помню уже.
***
Любишь меня, говорю, так люби и так —
С этой вот чехардой из друзей, собак,
С нервами, фибрами, жабрами и вообще,
В розовой шубке и в черном, как ночь, плаще,
С ножками, запинающимися в такт,
С жизнью, в которой, как ни крути, бардак,
С пыткой бессонниц и горечью через край,
С каждым, кому шепчу я: «Не умирай!»,
С этой звездой во лбу… Солоней морей
Слезы мои, вот такую меня согрей:
Руки и волосы — все во мне хорошо, —
С сорванным голосом, вывернутой душой.
