В дежурной части не думали о чести, или Симптомы тревожной тенденции

Сигнал о помощи подала дочь... "Мой отец, машинист локомотивного депо станции Орша Виктор Борисович Кабишев 5 июля 2003 года вместе со своим помощником Владимиром Градюшко возвращался из поездки в Гомель. Возвращались они обычными пассажирами. На привокзальной площади в Орше к ним "подлетели" два милиционера и отца потащили на вокзал, в дежурку. Градюшко просил отпустить моего отца. Сказал, что они идут домой и он проводит своего спутника до самой квартиры, но к его словам никто не прислушался. Градюшко пошел следом, но милиционеры его прогнали. Отец пришел домой утром 6 июля. Когда он вошел в квартиру, мы оцепенели от одного его вида: лицо все разбито, в кровоподтеках, левый глаз "закрыт" черной опухолью, губы также почернели и распухли. Кисти рук -- синие и распухшие, одна рука к тому же сильно болела и плохо функционировала. Ступни ног и пятки также были распухшими и синими. Отца, как следовало из его слов, избили два милиционера. Дежурного офицера ночью не было, вот они, рядовые, и поупражнялись. По пяткам били, чтоб не стучал в дверь. Раздели догола, разули. Отец несколько раз терял сознание. Вспоминал: "Как очнусь -- лежу на полу"... У отца забрали деньги, но это мелочь по сравнению с тем, что с ним сделали. Когда он пришел домой, с трудом помылся, лег на диван, отвернулся и заплакал. Мы с мамой побежали в милицию на вокзал. Но нас там и слушать не стали. Наконец, к нам домой пришел помощник дежурного. Все вместе мы пошли в ЛОМ. Все разговаривали с нами очень грубо, были обозлены, что мы написали жалобу. Отца, всего избитого, лысый толстый старшина выставил за дверь. Из ночной смены в дежурке оставался Василий Котов (отец его узнал), а второго, что дежурил и бил отца, нам не назвали. Отец обрисовал его так: высокий и крепкий. 7 июля отцу в поликлинике дали направление в железнодорожную больницу, где он сейчас и находится. У него сотрясение мозга. За эти дни он очень похудел. Из здорового, уверенного в себе, жизнерадостного мужчины превратился в забитого, худого, затравленного и опозоренного. Когда его увидел оршанский транспортный прокурор П.Дедюро, то сразу дал указание следователю завести уголовное дело. Судмедэксперт снял у отца побои, но выписку нам не дали. Позднее начальник милиции стал уговаривать маму закончить все миром. Потом этот подполковник привез отца из больницы домой и уже уговаривал обоих моих родителей. Мой отец -- тихий, спокойный, неконфликтный человек. Ему стало жаль человека, который "из-за него" может пострадать. Начальник милиции приезжал к отцу неоднократно и заводил разговор на ту же тему: "Мы можем по-мужски договориться?". А в больницу отца приходил проведать его коллега, машинист депо. Он сказал, что на рабочем совещании всем было рекомендовано нигде не распространяться о том, что происходило в комнате для задержанных дежурной части Оршанского ОВД на транспорте. К тому же отцу на работу направили из милиции бумагу, в которой говорится, что он при задержании был пьян. Мне довелось читать ее. В ней написано: "Стоял возле киоска, был пьян, своим внешним видом и поведением оскорблял человеческое достоинство". Ее автор ссылался, что, когда пошел дождь, отец стал надевать куртку, а "мальчик" (так обозвали в бумаге помощника) ему помогал, а потом убежал. Какой мальчик? Помощник был в форме железнодорожника, он студент третьего курса БИИЖТа. Перед этим у отца и Владимира Градюшко проверили документы, из них видно, что они -- одна локомативная бригада. Позже бумагу изменили и написали, что "мальчик" лез в карман к отцу, и милиционеры якобы боялись, что он его ограбит. Потому, как это ни удивительно, забрали отца, а не "воришку". Мама, кстати, обо всем этом рассказала начальнику милиции. В бумаге было написано, что отец был избит уже к тому моменту, когда они забирали. Тогда напрашиваются новые вопросы: зачем надо было избитого тащить в дежурку и бросать в темную клетку вместо того, чтобы вызвать "скорую"? Отец год назад достиг пенсионного возраста, но до этого случая работал машинистом. Ему доверяли перевозить сотни людей. Двум милиционерам в свою очередь "доверили" дубинку, они ею ночью и помахали вдоволь. Весь вокзал знает, кто избил отца и все говорят, что его дело постараются закрыть. Мой отец всю жизнь проработал в локомотивном депо. У него 30 лет стажа машиниста, до этого был помощником. Никогда он не привлекался к ответственности за пьянство, недостойное поведение. Да и кто, скажите, держал бы пьяницу на работе? Ведь это чревато. Отцу стыдно перед нами, а мы переживаем за него. Теперь он собрался увольняться из локомотивного депо. После сотрясения мозга ему поезда больше не доверят, только метлу. Но и за 99 тысяч пенсии не проживешь. К тому же последствия избиения, предупредили врачи, могут быть очень плохие как в плане физического, так и психологического здоровья. Быть может, начальник милиции в этом инциденте и не виноват. Но как можно простить тех, кто так измывается над рабочим человеком? Отец из поездки возвращался пассажиром. Вместе с ним в купе оказался офицер российской армии. Он угостил отца хорошим вином. Отец выпил несколько маленьких рюмок. Когда его возили злополучной ночью на освидетельствование, это врач сообщил, что у отца легкая степень опьянения. Об этом врач сказал в телефонном разговоре и работникам локомотивного депо. А теперь уже сделали среднюю степень опьянения. Зачем же вешать на него всех дохлых собак? Помогите нам, не допустите, чтоб уголовное дело закрыли". Такое письмо отправила в Минск, в вышестоящие инстанции Е.Саладкова. Когда его копия попала в мои руки, признаюсь, первым побуждением было написать об этой дикой истории по горячим следам. Но в итоге решил дождаться итогов предварительного расследования и судебного разбирательства. Тем более что уголовное дело взяла под свой контроль Белорусская транспортная прокуратура, и оно благополучно продвигалось к закономерному финалу. Несостоятельные, издевательские по сути Следователь Оршанской транспортной прокуратуры Д.Коряков установил, что привлекать к уголовной ответственности следует не двух, а одного милиционера. Конкретно -- младшего оперативного уполномоченного ОБЭП Оршанского ОВД на транспорте Александра Матвеева. Этому 28-летнему рослому старшине милиции ставилось в вину, что он около полуночи 5 июля 2003 года в помещении дежурной части Оршанского ОВД на транспорте, в комнате задержанных умышленно совершил действия, явно выходящие за пределы его прав и полномочий, предоставленных ему по службе, сопряженные с применением физического насилия к машинисту локомотивного депо Виктору Кабишеву. Из показаний младшего оперативного уполномоченного А.Матвеева следовало, что после того, как его коллеги по службе доставили Кабишева в дежурную часть тот во время досмотра угрожал всем работникам милиции увольнением. После того как его поместили в комнату для задержанных Кабишев стал стучать в дверь и кричать. Матвеев вместе с другими милиционерами, как следовало из его слов, наблюдали за задержанным, через окошко на двери. Оказалось: "Кабишев разгонялся и бился всем телом о железную дверь, падая при этом навзничь на спину". Попытки успокоить задержанного успехом не увенчались. "Кабишев успокаивался, однако через несколько минут вновь продолжал биться о дверь. При этом никто из милиционеров в комнату для задержанных к Кабишеву не входил". Не правда ли, любопытные показания? Более того, младший оперативный уполномоченный Матвеев, получалось из его слов, проявил предупредительность и тактичность. Позвонил дежурному по локомотивному депо В.Новицкому и попросил, чтоб тот пришел в дежурную часть и успокоил машиниста Кабишева. (Xотя согласно служебной инструкции сам должен был принять меры, чтобы не допустить причинения телесных повреждений задержанного). Дежурный по депо отправил с деликатной миссией машиниста Г.Романова. "Романов сказал Кабишеву, что сейчас заберет его домой. На это Кабишев заявил, что никуда не пойдет", -- утверждал на допросе А.Матвеев. Романов же заявил свидетелю, что не смог забрать задержанного, так как его не отпустили милиционеры. Услышав слова Кабишева о том, что тот намерен обжаловать их действия в прокуратуре, они заявили, что задержанный будет находиться в дежурной части до утра... Закончив предварительное расследование, следователь Д.Коряков направил представление начальнику Оршанского ОВДТ С.Герасимцу, в котором назвал причины и условия, способствовавшие совершению преступления работником милиции. Прежде всего, это отсутствие должного контроля со стороны старшего инспектора -- дежурного ОДС Оршанского ОВДТ капитана милиции С.Гуминского за действиями дежурной смены. Согласно внутреннему распорядку работы дежурного наряда отдых оперативного дежурного предусмотрен в течение двух часов, начиная с полпервого ночи. Однако Гуминский ушел отдыхать на полтора часа раньше, сославшись при этом на головную боль. А утром 6 июля он не проверил как следует обстоятельства получения задержанным Кабишевым телесных повреждений. Отсутствовал надлежащий контроль за работой ОДС со стороны замначальника Оршанского ОВД на танспорте подполковника милиции А.Пинтусова. Меры на оперативном совещании при начальнике Оршанского ОВД на транспорте 25 октября 2003 года были приняты до того "грозные", что не могут не вызвать сожаления. Судите сами, "За отсутствие должного контроля за действиями членов СОГ при разбирательстве и оформлении административного дела в отношении гражданина Кабишева В.Б. старший инспектор-дежурный ОДС капитан милиции Гуминский С.П. и помощник дежурного прапорщик милиции Василенок И.Ю. лишены премиальных доплат за сентябрь на 100 процентов. Обращено внимание заместителя начальника Оршанского ОВД на транспорте -- начальника МОБ и СМ подполковника милиции Пинтусова А.Н. на организацию должного контроля за работой ОДС ОВД на транспорте и указано на необходимость организации и проведения дополнительных занятий с личным составом ОДОС и подменными дежурными по изучению Инструкции по организации работы дежурных частей ОВД с принятием зачетов. Контроль за исполнением решения возложен на подполковника милиции Пинтусова А.Н.". Такое вот реагирование с обращением внимания и лишением премиальных доплат. Написано оно, считаю, главным образом для галочки, чтобы отчитаться о принятых мерах. Лично меня не удивляют события, последовавшие после столь "принципиального разбора полетов". На суде наказанный рублем прапорщик милиции И.Василенок подтвердил слова обвиняемого о том, что В.Кабишев сам себя истязал в камере для задержанных. Что в общем-то и вполне объяснимо. Именно Василенок в ночь, когда случилось ЧП, в отсутствие отдыхающего старшего инспектора-дежурного являлся руководителем в дежурной части. Именно на нем лежала обязанность прекратить любые направильные действия со стороны подчиненных. Именно он должен был принять адекватные меры к задержанному. В судебном заседании Василенок заявил, что старшина Матвеев очень вежливо просил Кабишева успокоиться, причем продолжалось это в течение нескольких часов. -- Эти показания можно оценить как несостоятельные, издевательские по своей сути, -- заявил, выступая на судебном заседании, государственный обвинитель Геннадий Лисовский. Он обратил внимание суда на то, что практически все работники милиции, дававшие свидетельские показания, заявили, что потерпевший находился в сильнейшей степени опьянения, имел непристойный вид. В то же время понятые, врачи утверждали практически обратное. Геннадий Дмитриевич счел, что устами людей в погонах говорит ведомственная корпоративность не лучшего пошиба, желание помочь своему сослуживцу избежать ответственности за содеянное. Не случайно в настоящее время прокуратурой решается вопрос о привлечении к уголовной ответственности фантазеров, далеко зашедших в своей лжи. Выгораживая своего коллегу, работники Оршанского ОВД на транспорте прекрасно знали, что преступление, которое он совершил, стоит в особом ряду. Ведь на скамье обвиняемых сидел представитель органов внутренних дел, к которым закон предъявляет повышенные требования. Суд признал А.Матвеева виновным в превышении служебных полномочий, предоставленных ему по службе, сопряженных с насилием. Он приговорен к пяти годам ограничения свободы. Кстати, уволен из органов внутренних дел Матвеев был лишь накануне судебного заседания. И, как вы думаете, с какой формулировкой? "По окончании срока службы, предусмотренного контрактом"! "Наступили" на те же криминальные "грабли"... В дежурной части Оршанского ОВДТ не думали о чести. Ни своей милицейской, ни рабочего-железнодорожника Виктора Борисовича Кабишева. Самое печальное, что ЧП, о котором я рассказал, не единственное. Несколько лет назад в этой же дежурной чести люди в погонах также совершили подобное, еще более тяжкое преступление. Мне довелось писать об этом в статье "На грани" (глава "Два взрыва", "Р", 12 августа 1999 года). Тогда милиционеры Оршанского ОВД на транспорте Геннадий Кармазинов, Сергей Ладысев, Сергей Дубовец и Сергей Рипинский убили человека. Вернее нанесли Николаю Куличу, досрочно освободившемуся из колонии и добиравшемуся домой, умышленные телесные повреждения, от которых он скончался. Кармазинов был осужден к шести годам лишения свободы, трое других милиционеров-соучастников получили по пять с половиной лет. Тогда организаторы экзекуции над человеком яро доказывали, что действовали законно. Использовались мыслимые и немыслимые способы, чтобы выгородить садистов в погонах. "Сотрудники Оршанского ОВДТ, в том числе и офицеры, -- отмечал в представлении следователь по важнешйим делам Белорусской транспортной прокуратуры Арцвик Мадоян, -- не способствовали установлению законности и истины по делу, а включились в организацию круговой поруки". И вот сейчас сотрудники Оршанского ОВДТ "наступили" на те же криминальные "грабли"...
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter