О «говорящих» сельских прозвищах

Гомера я знал еще задолго до изучения курса античной литературы на журфаке. Так зовут одинокого старика, что живет в моей деревне через пару домов от нас. Так-то он Николай, но по имени к нему обращались очень редко, а фамилию и вовсе мало кто знает.

yandex.ru

Многих жителей моей деревни за глаза односельчане одарили «мянушкамі», изобретательными и точными. У электрика, что жил на окраине нашей улицы, было прозвище Сим. Думаю, производное от сказочного Сим-сим. Как и многие сельские мужики, выпить любил, но свою работу знал. Полезный человек, поэтому двери в каждый дом для него были открыты.

Наши ближайшие соседи тоже Красовские. Однако все в деревне называют их Стасиковыми. По отцу пошло — Станиславу. В глубине села живут Савосишины. Правда, в нашем роду четкая система наименований сработала наоборот. В большой семье главной была бабушка. Дед вкалывал в колхозе до седьмого пота, и это все, что он знал. Воспитывала пятерых детей баба Люба. Поэтому всех называли Любиными. Мне от горшка два вершка — мчу на велосипеде по улице. Нужно со всеми поздороваться, кто вышел насладиться летним вечером, посидеть на лавочке. Как быстрее представиться — Ани Любиной сын.

 Тяпти жили на краю деревни. Всем семейством работали на ферме, пару дней в месяц точно. В доме напротив жил Сярожка. Сергеев в деревне полно, а Сярожка — один. У него был друг Синичка. Добрейшей души человек. Борачка жил в доме у кромки леса. В наших краях этот лес называют бором. Наша улица уходит в гору. Там как раз середина села. На этом экваторе жила баба Нюра, рядом с ней — Инуха. Ни разу не слышал, чтобы кто-то обращался к ним иначе, как в такой уменьшительно-ласкательной форме. «Аж да Нюры чуваць» — местный фразеологизм.

Что уж говорить, народный пытливый ум приложился и к улицам. Глухая улица на отшибе зовется хвойником. Главная улица по паспорту Солнечная, но все называют ее просто большой, а нашу — старой. На улицу, что наскоро отстроили в конце 1980-х для переселенцев после аварии на Чернобыльской АЭС, говорят «домики». Она уже не была исторической, люди пришлые. Поэтому и раздача прозвищ их почти не коснулась. Деревня ныне называется Комсомольская. Но еще в моем глубоком детстве носила гордое название Пукава. Нереспектабельно, но это наша история и мы ее помним.

«Мянушкі» были совсем не обидные и предельно красноречивые. Жаль, что рассказываю о большинстве своих односельчан уже в прошедшем времени. Но этих людей все в деревне помнят, и только по прозвищам.

ikras@sb.by