Долгожительница Франтишка Григель из деревни Ворняны, что в Островецком районе, первой в селе вступила в колхоз и до сих пор помнит, за что получала каждую свою награду.
НАРЯДНАЯ Франтишка Вацлавовна встречает меня у жарко натопленной печи. Как узнал потом, специально припасла для приема гостя обновки. — В прошлом году мамино столетие праздновали. Так она еще своими ногами дошла от своего до моего дома в Ворнянах. Мы именно там решили юбилей отметить — у меня места больше. Ведь гостей собралось немало — внуки, правнуки, праправнуки и прапраправнуки. Из сельсовета были работники. Ксендз с поздравлениями приходил, — первой вступает в разговор дочка Леокадия. — А недавно мама упала, ушиблась, так теперь за порог дома не выходит — опасается. Я ее уже не отпускаю. Да и из комнаты в комнату пройти одной не даю.
Сейчас они коротают время вдвоем — столетняя Франтишка Григель и ее дочка Леокадия Степанович, единственная из четырех детей долгожительницы, оставшаяся в живых. Семидесятилетняя Леокадия специально переселилась к матери из своего просторного дома — та никак не соглашалась переехать к дочери.
— Заботиться о ней — одно удвольствие, — делится со мной Леокадия Гиляровна. — Ест то, что всегда ела. Ничего специально для нее не готовлю — что себе, то и ей. И на здоровье мама не жалуется. За все сто лет ни разу в больнице не лежала, таблетки не пила и сейчас не пьет. Иногда скажет, что голова болит, но это редко. А давление у мамы, как у молодой, — 140/90. К врачу не обращаемся. Он, правда, сам маму навещает — в Ворнянах она у нас главная долгожительница. Но мы его попросили не приходить без вызова — мама тогда расстраивается, что людей напрасно беспокоит. Пока не было причин врача вызывать. Единственное, на что мама жалуется, слух потеряла совсем.
Сегодня две немолодые женщины — мать и дочь — проводят большую часть времени, вспоминая о лучших моментах прошлого. Память у долгожительницы — как у молодой, о самых важных периодах своей жизни помнит в подробностях. И с удовольствием рассказывает об этом гостям.
Родилась Франтишка Вацлавовна здесь же, в Ворнянах, где и прожила целый век, никуда не выезжая. Ее родители ни своей земли, ни своего жилья не имели — всю жизнь на пана батрачили. И Франтишка с восьми лет в эту работу включилась — уже в восьмилетнем возрасте ходила матери и отцу помогать на панское гумно. И за бороной стояла, и во время жатвы подбирала колоски. Все, что зарабатывала, до копеечки приносила в семью. В школу, правда, ходить довелось всего пару месяцев. Хоть образование, вспоминает Франтишка Вацлавовна, было бесплатным, отец рассудил, что она, старшая, должна работать. Франтишка Григель не умеет ни читать, ни писать, зато помнит все молитвы, которые учила в костеле.
В 30-е годы ХХ века пан, в усадьбе которого они работали, говоря современным языком, обанкротился, и усадьба перешла в казенное владение. Но в их жизни ничего не изменилось — по-прежнему много работали, теперь уже на власть. В те годы в Ворнянах вырыли пруды — копали вручную, лопатами, а землю вывозили тачками. Тогда и появились в деревне рыбаки, не только местные, но и приезжие. Один из них, Гилярий Григель, и приглянулся молодой Франтишке. Был он на 12 лет старше, трудолюбивый, самостоятельный. Сыграли свадьбу.
Первенец у молодых родился в 1936 году, а в 1939-м, вспоминает долгожительница, пришли Советы. Вчерашние батраки создали первый в Ворнянах колхоз. Сами же колхозники переселились из маленьких флигельков для прислуги в большой панский дом.
— Ой, как не любили нас односельчане! — вспоминает Франтишка Вацлавовна. — Детей наших по именам не называли, только «колхозник» да «колхозник». И это звучало как оскорбление.
Но тот первый колхоз просуществовал недолго. В Ворнянах во время войны установили свой режим фашисты-оккупанты. На работу сгоняли под дулами автоматов. За любое неповиновение — расстрел.
Франтишка на работу не ходила — в начале 1941 года родила дочь Леокадию. Та сегодня вспоминает, что и после войны их, жителей панского дома, пренебрежительно называли «колхозниками». Семью ее мужа раскулачили — некоторых сослали в Сибирь, некоторых расстреляли, а кто-то без вести пропал.
Напуганные происходящим, засобирались в Польшу и родители Франтишки с ее братьями. Выехала тогда вся родня — отец с семьей, братья, родственники отца. И Франтишку звали с собой, но она отказалась. К тому времени в семье было уже трое сыновей и дочка, куда с такой оравой в неизвестность. Да и нового строя она не боялась — в колхоз ведь вступили первыми, значит, никто их не тронет.
Полеводом в колхозе Франтишка Григель проработала до самой пенсии. Делала все, что надо было. От работы не отлынивала, за что и получила награды — медали «За доблестный труд» и «Ветеран труда».
Даже после пенсии Франтишка бегала на работу в колхоз, держала большое домашнее хозяйство. Жизнь в деревне — труд не из легких, но ей, с малолетства узнавшей тяжкую долю, было не привыкать...
Во всем, говорит, на Бога полагалась. Даже во времена воинствующего атеизма от веры не отказывалась. Когда закрыли костел в Ворнянах, пешком добиралась в соседние Михалишки или Гервяты. И это были самые далекие путешествия в ее жизни. А теперь даже в Ворнянский костел пешком не дойдет — годы не позволяют. Поэтому ксендз навещает ее на дому. И здесь, перед иконами, долгожительница благодарит Бога за прожитые годы.
Николай ВОЛЫНЕЦ, «БН»
Фото автора
