Литва не собирается отказываться от планов по захоронению ядерных отходов у белорусской границыЕсли на даче вы вдруг решили избавиться от ненужного мусора, то что сделаете первым делом? Если, конечно, у вас не бразильская фазенда, а стандартные шесть соток, то правильный ответ на этот вопрос — проконсультируетесь с соседом: не помешает ли помойка его розарию? Иначе вы рискуете навсегда лишиться доброго соседа и нажить себе... как бы это полегче выразиться... в общем, недоброжелателя. Хоть пример обывательский, но он точно отражает ситуацию, которая сложилась вокруг планов строительства Литвой могильника для радиоактивных отходов вблизи белорусской границы. Да не просто у границы, а возле Национального парка «Браславские озера», шедевра белорусской, да и всей европейской природы.
Представительная делегация из Литвы во главе с секретарем министерства хозяйства Артурасом Дайнюсом, которая вчера дала пресс–конференцию для белорусских СМИ, увы, не развеяла наши опасения хотя бы потому, что стало понятно: иных планов, нежели выкопать могильник у границы, не существует. Даже тот факт, что первым делом по прибытии в Минск литовские специалисты поспешили заявить свою однозначную позицию журналистам, а уж потом отправились на встречу к белорусским коллегам, можно расценить как свидетельство того, что соседское мнение Вильнюс все–таки готов пропустить мимо ушей. Это обстоятельство нивелировало часто повторяемые слова руководителя делегации г–на Дайнюса о том, что «окончательное решение о строительстве пока не принято».
Наверное, уместно будет напомнить предысторию вопроса. При вступлении Литвы в Евросоюз Брюссель поставил условие: закрыть Игналинскую АЭС. Год назад первый блок атомной станции был остановлен. Тогда–то и встал вопрос о том, где найдут свой последний приют ядерные отходы. На пресс–конференции литовские гости рассказали, что из множества вариантов пока остановились на трех. По их словам, самую большую опасность представляет транспортировка радиоактивных отходов, поэтому все три места расположены поблизости от самой АЭС. (Кстати, а знаете, что больше всего поразило меня как–то во время экскурсии по «Игналинке»? То, что противоположный берег озера, на котором стоит литовская станция, — белорусский.) Первый и, по мнению специалистов из Литвы, самый безопасный с точки зрения гео– и гидрологии вариант — местечко Галилауке, от которого до нашей границы не больше километра. Впрочем, остальные два — Апвардай и Висагинас — тоже рукой подать, всего в нескольких километрах.
Литовские эксперты всеми силами уверяли, что проект соответствует нормам МАГАТЭ, что доза облучения для соседей будет даже меньше естественной, природной, что будет перенят многолетний успешный опыт таких стран, как Япония и Франция, что даже наводнение не способно выплеснуть радиацию в Браславские озера. В брошюрах, которые нам раздали, могильник действительно выглядел как холмик, укрытый изумрудным английским газоном. Но так ли на самом деле благостен этот пейзаж? В прессе уже достаточно писалось о наших рисках: о том, что это сейсмоопасный район, что грунтовые воды могут перенести радиацию в Браславские озера, что это опасный прецедент и вообще нет гарантии, что в могильник не начнут свозить ядерный мусор из всей Европы. Дошло до того, что возмутились местные литовцы и приграничные жители Латвии. На что г–н Дайнюс в резкой форме ответил: мол, им просто «мало денег» и они хотят их «выбить».
Если абстрагироваться от эмоций (но согласитесь, нам, пережившим Чернобыль, это крайне сложно), то в чем претензия Беларуси? Начальник управления по надзору и регулированию ядерной и радиационной безопасности МЧС Владимир Сонин говорит, что не знает примеров аварий на таких объектах. Однако опасность вовсе не исключена: что если там, к примеру, упадет самолет или метеорит?.. «Конечно, мы не можем запретить Литве строительство могильника, но в соответствии с международными конвенциями литовская сторона обязана согласовывать свои работы с Беларусью», — говорит он. Ему вторит заместитель министра природных ресурсов и охраны окружающей среды Александр Апацкий: «Нам не была предоставлена информация в том объеме, в котором мы ее запрашивали». Хотя недавно Беларусь присоединилась к Конвенции об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте, обязывающей Вильнюс делиться всеми данными с соседями. «Лишь после того как в Беларуси началась кампания протеста, литовская сторона предприняла кое–какие шаги навстречу», — констатирует он.
Что еще может со своей стороны сделать Беларусь? В следующем месяце в Литву приедет специальная группа МАГАТЭ, в состав которой войдут два белорусских представителя. Эта группа даст экспертную оценку планам Литвы. Однако, признает Владимир Сонин, МАГАТЭ — рекомендательный орган. «Впрочем, есть и другие рычаги воздействия — политические, экономические», — напоминает он.
Но пока суд да дело, существенный ущерб белорусской жемчужине уже нанесен. Телефонный разговор с генеральным директором «Браславских озер» Иваном Касьяненко был коротким. Он на сто процентов уверен, что строительство могильника загубит Национальный парк, перечеркнет все радужные планы по развитию туризма: «А будет до границы 700 метров или три километра — разницы никакой!» По его словам, из–за того, что информация попала в СМИ, «Браславские озера» уже ощутили, что многие туристы просто боятся сюда ехать...
В общем, с соседями так не поступают...
