Между Беларусью и Россией крутятся огромные деньги. Хотя бы потому, что почти половина всего объема товарооборота нашей страны приходится на восточную соседку. Туда же идет 38 процентов экспорта.
Но ценность отношений между двумя странами измеряется отнюдь не деньгами. Главное, что в результате таких тесных торговых связей богаче становятся люди, рядовые россияне и белорусы. Они получают зарплату, взаимные заказы, развивают производство... Может быть, как раз это некоторым в России, где огромные ресурсы зачастую работают только на одного человека, владельца той или иной империи, не нравится... Поэтому периодически возникают проблемы.
Среди российских бизнесменов есть и те, кто прекрасно понимает, что белорусско–российские торговые связи — своего рода двигатель реальной экономики. И все свои усилия направляют на запуск этого перпетуум–мобиле.
Почетный консул Беларуси в Тюмени Владимир Шугля — неординарная личность. В советские времена вплоть до развала Союза Владимир Федорович возглавлял торговый главк, то есть был своего рода министром торговли Тюменской области.
«Я мог бы стать вторым Березовским, — пошутил Владимир Федорович в начале нашего интервью. — Но не захотел для других таскать каштаны из огня, не захотел, чтобы меня использовали».
Почетными консулами обычно становятся люди, имеющие особые заслуги перед страной. Владимир Федорович заслужил этот статус своим трудом. Тюменская область лидирует среди регионов России по объему товарооборота с Беларусью. Прежде всего это поставки нефти и газа, но в последнее время Владимир Шугля нацелен максимально расширить торгово–экономические связи с нашей страной. Со всей своей неукротимой энергией создает крупный торгово–логистический центр белорусских товаров на территории региона, равного по размерам трем Франциям... Думаю, одной только детали достаточно, чтобы представить перспективы для нашего экспорта.
Организует визиты деловых кругов. Результатом такой дипломатии стало установление прямых контактов и заключение прямых дилерских договоров на поставку продукции в Тюменскую область. Например, муниципалитет Тюмени выразил недавно намерение закупить в Беларуси крупную партию автобусов МАЗ, до 400 машин. Два автобуса уже бегают по тюменским улицам...
Впрочем, не эти машины двигают вперед сотрудничество. Хватит скучной экономической статистики — я решила поговорить с Владимиром Шуглей о глубинной мотивации, подвигнувшей его на многотрудное дело укрепления связей с Беларусью.
Впрочем, секрет раскрывает этот снимок, который мне подарил Владимир Федорович: он на фоне родной деревни близ Кореличей. Обратите внимание, как сильна энергетика этого простого пейзажа... С нее мы и начали разговор.
— Это родина моего отца, деревня Рутица недалеко от Кореличей. Долго искал свои корни и, наконец, нашел. Но сам я вырос на Урале. Окончил Свердловский институт народного хозяйства, стремительно пошел по ступенькам, дошел до генеральской должности на железной дороге, затем стал начальником управления рабочего снабжения в Свердловске. А впоследствии ЦК партии утвердил меня начальником главного управления торговли в Тюмени. Полтора миллиона квадратных километров территории. Три Франции...
И на сегодняшний день вот все мои ипостаси: почетный консул, член Союза писателей Беларуси, председатель совета «Союз–интеграция братских народов», и, наконец, президент холдинговой компании «Мангазея», которая оплачивает все мои безумства... Кстати, мангазейцы как имя нарицательное означает первопроходцы, люди, которые идут впереди. Поэтому я и назвал так в 1991 году, когда зарождался рынок, свою фирму.
— Распад СССР вы тоже восприняли как «геополитическую катастрофу XX века»?
— Конечно. Я одно время даже думал, не пойти ли мне «Белый дом» защищать.
— А что, вас новая власть сразу сняла с должности министра торговли Тюменской области?
— Нет, новая власть меня не снимала, предложила даже руководить нашим столичным городом. Я отказался, так же, как отказался раньше пойти работать в обком партии, потому что моя стезя хозяйственная, я менеджер. Когда развалился Союз, я создал ассоциацию, в которую вошли многие промышленные и торговые организации Тюмени. У нас опыт перенимали. Но Ельцин издал приказ уничтожить подобные ассоциации, чтобы расчистить путь приватизации, — секретари райкомов, обкомов хватали все подряд. Тогда я в кошмарном сне не мог представить масштабы такого растаскивания страны.
— Но кончилось все неплохо?
— Ничего хорошего ни для Беларуси, ни для России. Мы сейчас по кусочкам должны собрать камни... «Мангазея» — единственный торговый дом в Западной Сибири, который сохранился с тех пор. Для меня деньги были важны как спасательный круг, чтобы обезопасить себя, свою семью, друзей–товарищей и чуть ли не всю землю, как я думал. Занимались продовольствием и нефтью, и газом, всем, что угодно. Пережил инфаркт...
— Было много стрессов?
— Жизнь тогда была сплошной стресс. Беларусь этого не поймет, потому что не прошла через такое. Кончилось тем, чем и начиналось: раньше я возглавлял главк, теперь я президент компании. Одна из причин, почему я занялся торговым домом «Мангазея», это желание доказать, что я мог быть руководителем не только при советской власти. Я не могу быть где–то сбоку припека, я человек действия. Важно не бояться брать на себя удар.
— Но вот вы стали успешным бизнесменом, доказали все, что хотели. Почему же взялись налаживать связи с Беларусью?
— Да потому что для меня успешный бизнесмен — это не цель и не самореализация. Я съездил, посмотрел, как они живут, и сказал: нет, мне это не интересно. Хотя у меня были обширные связи, опыт, мне под честное слово давали вагонами продукцию... Но важно не это, а то, что ты определил для себя за планку. Формула бизнеса — не бояться, не сдаваться, не доверять. Но если жить только с одним этим — то будешь как птица с одним крылом. Второе крыло — стыд, совесть, сострадание. Труд, творчество, терпение — это туловище.
Я вспоминаю, как отец учил меня строить дом. Представляете этот процесс: внизу взять бревно и наверх затащить? Наверное, и сейчас все определяют гены, но они идут не только от отца с матерью, гены идут от всего рода.
— Тогда получается, что в вашей судьбе сыграли роль гены многих белорусов?
— Конечно. Главное, об этом знать и помнить, что ты не просто «я», а личность, представляющая тех, кто жил и живет на твоей родине. Шугля по–белорусски означает «лодка из дуба». Я много сил потратил на изучение своей родословной, дошел в архивах до 1670 года. И знаете, почувствовал себя легче, тверже на земле, когда приехал в родную деревню отца и увидел памятники с фамилиями Шуглей. Чужих, других Шуглей... Постоял, вернулся, собрал 5 — 6 семей, сказал: ребята, мы родственники.
Мне иногда говорят: ты из крестьянской семьи, зачем раскапывать родословную? Мне важно, откуда корни. В Тюменской области наши соотечественники построили целый город Лангепас. Уже внуки и дети их здесь живут, где–то около 50 тысяч официально признают себя белорусами. А сколько их реально, никто не подсчитает, потому что русские и белорусы никогда не делились.
— Тем не менее в российской прессе предпочитают не вспоминать о нашем вкладе в развитие Тюменской области, да и всей Сибири...
— Я даже не хочу говорить о российской прессе, берегу нервы. Эти люди хотят вбить клин между Беларусью и Россией, начинают подсчитывать, кто больше кому дал. Типичнейший мелочный расчет. Причем им занимаются люди недалекого ума, которые ни прошлого совершенно не знают, ни о будущем не думают.
— Но сейчас–то побеждают другие воззрения...
— Нет, не побеждают. Это все временно. Мы были едины, и вместе многое преодолевали. Не в нефти, не в газе наша сила. Я взялся за организацию «Союз–интеграция братских народов», потому что это единственное сегодня, что необходимо для улучшения благосостояния людей. А сила и уникальность этой организации в том, что в ней участвуют не только белорусы, но и люди всех национальностей. Вот это все вместе взятое заставляет меня убеждаться и говорить всем: ребята, союз — это интеграция братских народов. В человеческом плане все связи остались. И это является основой.
