...Михаила Горбачева встретили овацией и стоя. Весь Берлин заклеен плакатами с лицами Горбачева, Буша-старшего и Гельмута Коля с надписью на трех языках: “Thank you! Danke! Спасибо!”. Берлин и объединенная Германия в прошедшие выходные отпраздновали 25-летие падения Берлинской стены. Я тоже была на этом празднике — смотрела на Горбачева, Валенсу и Меркель, разговаривала с Эгоном Кренцем (это он 25 лет назад возглавлял ГДР и принимал решение об открытии переходов через стену, но сейчас его на праздники не зовут и интервью немецким журналистам он не дает: из опасения, что его слова переврут, как уже много раз делали), Григором Гизи (он руководитель оппозиционной фракции “Левые” в немецком Бундестаге). Побывала в музеях, повествующих об ужасах жизни в ГДР, и пообщалась с простыми берлинцами (восточными), которые так и не смогли припомнить эти ужасы в своей жизни.
В этом, собственно, и проблема: большинство восточных берлинцев и немцев видят свою историю не только в черном цвете, в котором видят ее немцы западные и нынешний политический истеблишмент. Разделение проходит по бывшей границе: тех, которые живут восточнее, те, которые живут западнее, называют нытиками, а восточные, не оставаясь в долгу, тех, других, называют задаваками. Взаимопонимания и даже взаимоуважения по-прежнему немного. Как сказал Григор Гизи, невозможно себе представить, чтобы человек из Западного Берлина переселился жить в Восточный. И это сегодня, 25 лет после того, как границы не стало!
Пропагандистская кампания идет настолько мощно, что я, бывшая пионеркой и комсомолкой в СССР и много лет прожившая в Китае с его мощной пропагандистской машиной, была впечатлена. В моем пионерском детстве и китайской молодости казалось, что когда вся сила государства направлена на то, чтобы убедить людей в том, что они очень хорошо живут, значит, многие в этом сомневаются. И государство об их сомнениях знает. В Германии эта мысль не покидала меня. Восточных немцев убеждать в хорошей жизни не надо хотя бы потому, что почти невозможно: им, пережившим после объединения (“Какое объединение? — вопрошает берлинка Петра Вермке. — Это было слияние, они нас просто проглотили”) потерю работы (та же фрау Вермке шесть лет жила на пособие по безработице) и уверенности в завтрашнем дне, нынешняя пропаганда не поможет — они про свою жизнь и так все знают. И знают, что в нынешней есть очень много хорошего, просто они теперь не знают — может быть, при ГДР тоже все было бы неплохо. Немцам западным, которые считают себя благодетелями бедных родственников и до сих пор стонут при воспоминании о том, сколько за это объединение им пришлось заплатить (по некоторым подсчетам, больше триллиона крепких немецких марок), непонятно, почему облагодетельствованные бедные родственники не выказывают достаточной благодарности.
Раздел пролегает не только по линии границы, он проходит через поколения: вопросы разъединенной Германии и Берлинской стены волнуют тех, кто это помнит. Поколение людей, родившихся после Стены и холодной войны, не слишком историей интересуется (но это не только для Германии характерно): они не отличают Западный Берлин от Восточного (хотя это не очень сложно, внешне они разные) и не знают, где проходила Стена. На самом деле вся эта сегодняшняя пропаганда — для них. Это для них сделали впечатляющую инсталляцию из восьми тысяч наполненных гелием светящихся шаров, установленных по линии бывшей стены, которые вечером 9 ноября выпустили в небо. В тот вечер у Бранденбургских ворот возбужденные люди несли в руках маленькие бутылочки шампанского “Красная Шапочка”, выпускавшегося когда-то в ГДР, а сейчас снова ставшего популярным, смотрели в небо и особенно бурно приветствовали шары-”диссиденты”, никак не хотевшие улетать.
Вот тогда-то я и поняла, почему государственная пропагандистская машина набрала такие обороты. Потому что немцам нужны даты, объединяющие их всех. Потому что им долго приходилось просить прощения у всего мира за свою историю, начавшуюся в 1933 году. Потому что много лет не только они решали свою судьбу — вместе с ними, а иногда и вместо них это делали союзные державы — победительницы во Второй мировой. И именно за это они так благодарны Горбачеву: за то, что не ограничил их выбор советскими танками (чего все боялись). Но мысль о том, что миллионы восточных немцев не считают этот праздник своим, все же не дает мне покоя.
sbchina@mail.ru
