Угадай мелодию

Общеизвестно, что слово «плагиат» — это воровство... Внутре шоу–бизнеса

Общеизвестно, что слово «плагиат» — это воровство. Источники, близкие к интернету, даже утверждают, что подобное отношение одного человека к собственности человека другого наказывалось в средние века бичеванием, криками «улю–улю, ату его!» и забрасыванием камнями. Слава Богу, живем мы с вами сегодня в мире более толерантном, и проявления подобной дикости ныне для общества не характерны. Выяснения уровня «да как ты посмел? — сам дурак, надо было следить за вещью, а она у тебя плохо лежала!» происходят в наши дни цивилизованно, в судебном порядке, а то и вовсе подвергаются лишь информационному остракизму типа ну и черт с обеими сторонами.


На сей раз черт оказался на одном блюде именно с лидером групп «Леприконсы» и Love & Doors Ильей Митько. Последний проект музыканта и отметился не так давно тем, что он записал и выпустил в эфир песню «Кто вы, люди?», которая отдельными своими мелодическими кусками удивительно напоминает произведение импортного дуэта Wham! под названием Last Christmas. Пока Илья будет открещиваться от явно бросающейся в уши меломану схожести этих двух композиций, объяснять настырным журналистам, что нот, к его сожалению, всего семь, а гармоний и того меньше, что вся музыка уже давно написана и не бухтите мне о плагиате и о том, как космические корабли бороздят Большой театр, а потому — потому я буду листать неоднозначные страницы творческой биографии Митько, такой же запутанной. Пользоваться чужим трудом артист полюбил с малолетства, когда странным образом песня белорусской панк–хард–кор–группы Ausweis «ОбнЦбнЧа», правда, в отчасти кастрированном виде, очутилась на пластинке «Леприконсов» «Все ребята — перцы». Причем ее автором на диске был указан Илья. Ходило много слухов вокруг той ситуации, например, что настоящие родители композиции, прознав о появлении у ребеночка молочного отца, подивившись сему факту, отпустили грехи самозванцу. А кто–то просто зубоскалил: мол, отстегнули пацанам денежку — и им хорошо, и Митько вроде как крутой сочинитель. Но сочинитель пошел дальше! На том же альбоме «лепров» есть трек «Девчонки полюбили не меня», что контекстуально напоминает хит «По аллеям» группы «Ляпис Трубецкой»! А в прошлом году только тот, у кого нет слуха, не смог восхититься мастерством ансамбля для толстых Love & Doors, что своей песней Get Down, My Baby подарил минуты наслаждения поклонникам Jamiroguai. Браво, Митько, ты мне нравишься, почти как Полина Смолова!


Чего не отнять у отечественных музыкантов, так это того, что к процессу адаптирования сторонних произведений к своим потребностям они подходят в большей степени творчески, не прямолинейно. Там риффок гитарный сдерут, тут используют малюсенький мелодический отрывочек, здесь оригинальные куплет с припевом местами переставят или сразу напихают в новодел столько, что начинаешь припоминать одну песню («ба! дык это же этого, как его!..»), как тебя второй накрыло, ты дернулся — а тут третья волна. И, гневно отмахиваясь от ярлыка «плагиатор», милостиво допускают артисты называть «искусство использовать чужое как свое» цитированием, заимствованием, использованием или просто приветом одного творца другому. В большинстве случаев эти приветы другой так и не получает. Да и как получить привет тому же Курту Кобейну, если он вон уже где, а группа N.R.M. еще нет. Команда эта на ниве... цитирования и похожести — отдельная песня. Я очень люблю композицию Лявона Вольского «Паветраны шар», считаю одной из лучших в истории белорусского рока, но что–то во мне иногда вызывало зуд, когда я начинал ей внимать. А потом я решил переслушать группу «Мясцовы час», и все встало на свои места: есть у этого безвременно прекратившего существование коллектива песня «Я жыў», к которой и отсылает нас шлягер энэрэмовцев. Что же касается непосредственно Nirvana, то почтение этому ансамблю первая рок–группа страны выказывала неоднократно. Скажем, в треках «Катуй–ратуй» (Heart–Shaped Box у Nirvana), «Беларускiя дарогi» (Lithium), «Фабрыка» (Smells Like Teen Spirit). Любопытно, что и другое детище Вольского, проект «Крамбамбуля», чье творческое кредо вообще компилятивно, буквально с пару месяцев назад выбросило на музыкальный рынок Беларуси песню «Азалацiцца», в которой многие нашли отголоски хита группы «Сплин» «Мое сердце».


Группу «Нейро Дюбель» трудно было заподозрить в том, что, кроме как Rammstein, из зарубежных исполнителей ее мало кто интересует. Однако это не так! Найдите старенькую композицию Александра Куллинковича «Резиновый дом», а после прослушайте «Вор да палач» питерской «Алисы». А?! То–то! Это вам не мелочь по карманам тырить, тут особый склад вдохновения нужен. Как у Сереги, который свою главную гордость — «Черный бумер» — тоже случайно прихватил у дуэта Busta Rhymes & Mariah Carey, что корпели над I Know What You Want. Корпели, думая, что ваяют эксклюзив. Право, дурные. А Серега им — стоп–сигнальные огни! И мама не воруй! Берем теперь саму принципиальность нашего шоу–бизнеса — группу J:Морс. Берем, ласково заглядываем в глаза Владимиру Пугачу и спрашиваем: «Вован, а твоя песня «Апрель» тебе не напоминает песню This Love коллектива Maroon 5? Нет? Ну, я так и думал. Иди, родной, дописывай свой новый альбом, не хмурься. Я, ага, до Артиста сейчас докопаюсь». И ведь докопался! Сочинил большой ансамбль, большими буквами пишущийся, «БЕЗ БИЛЕТА» композицию «Неснами». Сочинил и успокоился. А я — нет. Я по блату достал альбом A Rush of Blood to the Head мало кому знакомой у нас группы Coldplay и сдуру обнаружил на нем трек Clocks. Затрясло меня всего от возмущения — что за безобразие, нельзя же так?! «Можно». Ответила мне группа «ДетиДетей». «Еще как можно. На тебе, Олег, нашу нетленку «Раптам». И на тебе, Климов, нетленку Валика Гришко Kahanaya. Ничего тебе не кажется? Как ничего?! А нам кажется. И не нам одним. Не рубишь ты в музыке, Олег Климов. Грустно с тобой. Как нам жить в этом мире, когда ты не рубишь в музыке? Распадемся мы, пожалуй...» И распались... С песней же группы Naka вообще приключилась история, достойная хорошего, лихо закрученного триллера. Сначала меня за кулисами «Минск–Арены» подозвал к себе Элтон Джон. «Что за дела?! — он мне говорит. — Почему в вашей синеокой стране есть такая замечательная группа Naka, а на родине сэров и пэров о ней практически ничего не слышно?! Как так могло произойти?!» Я краснею и бледнею, пытаюсь найти какое–то оправдание, что не уследил, что не отследил. А Джон гнет свое: «Да моя Believe — ничто по сравнению с их песней «Беги»! В общем, так, пока я на тебя еще окончательно не обиделся, познакомь меня с ними. Познакомишь в следующий мой приезд?» Я пообещал. И когда Владимир Кубышкин, продюсер Ани Шаркуновой, начал мне что–то втирать: «А вот у моей Анечки есть песня «Бежать», а группа Naka, о которой даже Леди Гага не знает, свистнула эту песню», — когда проклятая коллективом Maroon 5 группа J:Морс тоже нашла параллели со своей песней «Жывi» и недоразумением Naka, я решительным образом прервал склоку, заявив, что сам Элтон разрешил команде Насти Шпаковской исполнять их — его композицию.


Закругляюсь. В белорусском шоу– бизнесе, Горацио, есть много такого, как у Александра Солодухи и песни «Виноград» (Алла Пугачева и «Осенний поцелуй» энд Алена Апина и «Электричка»), как у Гюнешь и Fantastic Girl (A’Studio и «Стоп, ночь»). И это хорошо, ибо чем наш шоу–бизнес в отношении заимствований хуже прочих? Да ничем!

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter