Если кто–то раньше по крайней дремучести своей и не знал, что у нас имеется производитель достойного трикотажа, то сейчас разве такие остались? Его рекламная кампания белья просто побила все рекорды. Ведь какой разгорелся скандал! Сколько компьютерных клавиатур скрестилось в дискуссии! А все из–за того, что активистки движения за права женщин посчитали кое–какие снимки сексистскими: мол, девушки демонстрируются на них как сексуальный объект, изображаются в малоестественных, искушающих и соблазняющих позах и образах. Потому такой рекламе на рынке не место! Производитель, в свою очередь, обвинил феминисток в субъективизме и вставил им хорошую такую шпильку: «Неужели вы никогда с любимыми не готовили еду? Или не хотели бы это делать?» Прения далее продолжились в интернете, на кухнях и в редакции «СБ». И тоже почти до хрипоты. Причем дело даже не в злополучных бюстгальтерах, приправленных томными макаронинами, — в принципе. Достигли ли мы хоть шаткого гендерного равноправия или это такая игра, в которой правила на бытовом уровне бесконечно нарушаются? Если участница сегодняшнего спора ратует за равные подходы, в разумных, правда, пределах, то участник каленым железом выжег бы все феминистские выкрутасы. Чью сторону займут читатели «СБ» в этом вечном диспуте? Ждем ваших мнений на www.sb.by.

Людмила ГАБАСОВА

Сразу ремарка: на мой взгляд, злополучная реклама коллекции белья никакая не сексистская, а весьма и весьма традиционная. В разных вариациях нечто подобное я видела тысячи раз, в том числе в женских отделах универмагов. И если бы я постоянно думала, что это нарушает мои права, то давно ходила бы в рубище. А если бы всякий раз, когда готовлю спагетти, меня подмывало поразмышлять о том, что символизирует макаронина в сочетании с широко открытым ртом, как призывают гендерные активистки, то моя семья забыла бы, что такое горячая пища. Дело, Рома, не в этом белье (доложу тебе, достаточно скромном) и не в этой рекламной кампании. Вся эта история нам дана, думаю, для того, чтобы сверить ориентиры. Туда ли мы движемся в борьбе за всеобщее равноправие? Может, и туда, да как–то криво и косо.

По данным ООН, в среднем в мире, в том числе в самых развитых государствах, женщины зарабатывают на 20 — 35% меньше мужчин (что удивительно, на «дамских» должностях у тех зарплата тоже выше!). За прекрасной половиной человечества традиционно остаются и все низкооплачиваемые сферы типа социальной. Процветает торговля женщинами как товаром, много где на вполне легальной основе. И они по–прежнему, как и 100, и 200 лет назад, главные жертвы в семье: сносят побои, боясь в них признаться, уже не потому, что «бьет — значит, любит», а потому, что «все бессмысленно». Потому что управы толком нет. Не помогают ни жалобы, ни приводы, ни защитные предписания, ни общественные работы в воспитательных целях. Домашний деспот не отпускает, иногда даже когда уже состоялся развод. Чем это заканчивается — каждый божий день читаем с тобой в криминальной сводке. Циничное, в отместку супруге, убийство 8–летнего мальчика в Подмосковье — его задушил, предварительно надругавшись, отчим–тиран — из того же ряда. А помнишь мозырскую трагедию, когда, с позволения сказать, мужчина убил двоих собственных детей, чтобы морально добить бросившую его жену? Знаешь, просто кулаки сжимаются, когда о таком узнаю. Думаю: «Где же моя дубина?»

На этом горестном фоне красивые девушки в белье в компании приятных полураздетых мужчин на кухне — мелочь, сущий пустяк, щекотка для гендерно чувствительных нервов. И чего только привязались? Надо начинать сразу с Ким Кардашьян. Ее чудовищно искусственные формы (впрочем, для тебя, может, и влекущие), да еще выпирающие из всех одежек, да еще не сходящие с экранов и обложек таблоидов, для того и созданы, чтобы разжигать основной инстинкт. Ну согласись же, вот это — «кусок мяса», «объект», готовая картинка из секс–шопа. Причем без конца пиарящая себя, любимую, через инстаграм и обожаемая по всей планете. Хотя и других «объектов» хватает. Губастых, грудастых, блондинистых или брюнетистых, одинаково белозубых, с этой их тошнотворной манерой жеманно откидывать растопыренными пальчиками с лица свои локоны. А кто в противовес из мужской половины? Неужто Канье Уэст или Брэд Питт? Мир сам упорно продвигает эту сексистскую моду, сам на ней абсолютно помешался. Пикантные женские формы — здесь я с защитницами наших прав сто раз соглашусь — излюбленная игрушка планеты. А унизительные гендерные метафоры — всегда вернейшие доводы. Как припечатывают Франсуа Олланда? Ну конечно: «Ведет себя как баба!» Как нахваливают Ангелу Меркель? Естественно: «Она там, в германской верхушке, единственный мужик». Но международные эксперты продолжают нам в уши лить сладкий бальзам про полное равноправие, общие ценности, уважение к личности, раздвинутые куда–то вширь стереотипы.

За полное равноправие, видимо, и пассажиры нашего общественного транспорта. Вглядись, Рома, в любой салон в час пик: половина из сидящих — мужчины, все чаще молодые или средних лет, не похожие на болезных. К свободному месту они, как охотничьи собаки, просто бросаются, распихивая всех крепкими локтями. А если и уступают, то только старушкам, усилием воли отрываясь от своих смартфонов или дивных пейзажей за окном. В проходах толкутся дети, женщины... Будешь смеяться, но за время двух моих беременностей мне только дважды мужчины уступили место. Честно признаюсь, вот тут хоть намек на гендерное неравенство я бы поприветствовала...

Подружки, углубившиеся в перепалку насчет «сексистской» рекламы, судачат: а надо ли обострять ситуацию с правами женщин, если базовые, основные из них феминистки уже отстояли? Мы же не сидим дома, как некогда наши прапрабабушки, делаем карьеру, из–за чего все позже выходим замуж, все позже рожаем детей. Нам в помощь придуманы ясли, детские сады, женские консультации, бытовые приборы и продуктовые полуфабрикаты. А также... гламурные журналы, которые, о да, научат всему. И они, замечу, тоже почему–то зациклены на вопросе «как стать желанной?». Мужской глянец озабочен «как стать самцом?». И если центр по продвижению прав женщин хоть так решил обозначить проблему — что ж, я только за.

gabasova@sb.by

Роман РУДЬ

Люда, мне не привыкать быть обвиненным в «сексизме». Беру это слово в кавычки, так как данный термин официально не существует. Его высосали из пальца дамы, страдающие тяжелой формой зрительного недуга. Они видят искаженную реальность, в которой люди делятся не на плохих и хороших, а на мужчин и женщин. То есть, подразумевая под «сексизмом» действительно недопустимую дискриминацию по половому признаку, почему–то именно этот признак они делают главным мерилом человеческих достоинств. В их черно–белом мирке все хорошее, доброе, светлое безусловно имеет женские черты, а вот темные силы, которые злобно гнетут, принадлежат к противоположному полу. Столь дубовая ограниченность достойна сочувствия.

Так вот, надуманность термина «сексизм» покажу на своем примере. Однажды я был обвинен в нем лишь потому, что рассказал анекдот о блондинке за рулем. В нем не было ничего обидного, просто подмечалась черта, свойственная многим женщинам: они легко признают, что зачастую не разбираются в устройстве автомобиля. «Тем самым ты унизил всех женщин! — пафосно провозгласила моя обвинительница. — Позор жалкому сексисту!» По этой методе можно сочинить массу новых терминов — «неприкрытый штирлицизм» (о тех, кто рассказывает анекдоты про Штирлица); «жесткий вовочкизм» (бесконечные шутки про бесфамильного Вовочку); «оголтелый докторизм» (анекдоты на медицинскую тематику) и т.д. Однако в жизни такого не происходит. Никому (кроме феминисток) не приходит в голову обижаться за то, что в комическую ситуацию попал безымянный милиционер, какой–то таксист или мифический разведчик.

Точно так же никакая социальная группа на самом деле не страдает от того, что образ ее представителей используют в рекламе. Разве тебя коробит билборд, на котором ребенок жадно поедает очередную шоколадку? Воротит ли от рекламы корма для животных, где радостно виляет хвостом милый пес? Дети и животные, как известно, делят с красивыми женщинами первые места по частоте появления в рекламных кампаниях. Однако пока не слышно публичных призывов прекратить бесстыдную эксплуатацию образа розовых карапузов или пушистых котят. Знаешь почему? Финансирования не хватает.

Градус возмущения очень часто зависит от уровня выделяемых на него средств. Закон рынка. Есть спрос на выявление злостного «сексизма», который готова оплачивать масса западных женских организаций, — будет и немедленное предложение со стороны наших доморощенных исследовательниц этой проблемы. Поверь мне, если бы нашлись международные фонды, готовые раскошелиться на борьбу с «объектизацией» детей или щенков, у нас бы мигом возникли группы непримиримых борцов с этим злом.

Поэтому я слабо верю в искренность тех, кто упрекает бельевую фирму в нехорошей рекламе. Но пожалеть их могу: нелегкий хлеб у наших феминисток. Им бы в более теплый климат, где женщин за супружескую измену побивают камнями, не дают садиться за руль, требуют прятаться за паранджой... Вот где, казалось бы, раздолье для правозащитной феминистической деятельности! Ан нет, почему–то сидят в наших сырых краях, где вынуждены с лупой искать хотя бы малейшие проявления злосчастного «сексизма». Вот попадешь, например, ты, Людмила, под их микроскоп. И испортишь им всю малину. Что увидят исследовательницы женского угнетения? Современную руководительницу, возглавляющую в газете важнейшее социальное направление, которая легко командует как девушками, так и парнями. У тебя есть водительские права и теплый домашний очаг, с мужем вы душа в душу, а с начальством у тебя понимание и взаимное уважение. Ну как тут возопишь о горькой бабьей долюшке? И таких женщин у нас, слава эмансипации, миллионы. Взгляни на дорогу — уже добрая половина водителей красит ресницы и губы. Наши дамы возглавляют министерства и крупные бизнес–проекты, зачастую зарабатывают больше мужчин, но ни у кого из вменяемых людей это не вызывает когнитивного диссонанса. Все понимают, что равноправие должно быть разумным: в моем понимании это ситуация, в которой нет деления людей по половому признаку, а есть равные возможности для всех, вне зависимости от наличия/отсутствия каблуков и юбок.

И только феминистки, мечтающие о грантах, продолжают сражаться за какое–то свое, отдельное равноправие. Видимо, пытаются довести его до абсурда. В связи с этим все–таки не удержусь от анекдота, иллюстрирующего апофеоз этой борьбы.

На пляже купается компания феминисток. Вдруг одна из них вылавливает из воды бутылку. Открывают, оттуда — джинн:

— За то, что освободили меня, исполню любое желание!

— Хотим полного равноправия между мужчинами и женщинами!

— Слушаюсь и повинуюсь, — отвечает джинн и растворяется в воздухе.

Тут же на пляж выруливают два патрульных автомобиля. Из них выскакивают милиционеры, хватают девушек, заламывают им руки и запихивают в машины.

— За что?! — рыдают феминистки.

— Как за что! За злостное уклонение от почетной воинской обязанности!

Надеюсь, Люда, ты не из тех, кому охота настолько омужествляться. Женственность вам больше к лицу.

rud@sb.by

Советская Белоруссия № 243 (25125). Суббота, 17 декабря 2016