«Я всю жизнь благодарен отцу, который научил меня многим ремеслам, привил любовь к труду. Это меня спасло в свое время от «крушения»: когда два года подряд не мог поступить в вуз, неплохо зарабатывал своими руками. Даже «Москвич» купил. Позже, благодаря тому что умею, обустроил квартиру, построил дачу... Мои дети — современные. Они, как требовала моя жена, не вкалывали: учились, занимались бальными танцами, музицировали, гоняли мяч. Однако никто из них не стал музыкантом, артистом, ученым или спортсменом. Не удержались они и в престижных вузах. В результате мы воспитали троих недорослей. Дочь и младший сын даже дошли до криминала. Больно и за них, и за тех, кто живет идеями легкой, богатой жизни. Делать ничего толком не умеют — остается воровать.Меня просто возмутило выступление одного из наших депутатов — речь шла об «облегчении» нагрузок школьникам за счет ликвидации уроков труда. Убедительно прошу вынести эту проблему на всеобщее обсуждение.
Отец Жанны, Саши и Сергея, Гродно».
Вместо комментария
С одной стороны, можно было бы это письмо отнести к разряду тех, которые называются криком души. Ну болит у отца сердце за своих детей. Вроде воспитывал, душу в них вкладывал. А достойных людей из детей не получилось. Вот и ищет оправдание собственным промахам в отмене, а точнее, сокращении уроков труда в школьной программе. Тем более сам–то за привитые умения и навыки, любовь к тяжкому (он легким и не бывает) физическому труду благодарен не учителю, а родному отцу.
С другой стороны, тысячу раз прав автор письма, подчеркивая как признак современности полную оторванность наших детей от «ручной работы». Понятно, никто из родителей не растит целенаправленно грузчика или уборщицу. Каждому хочется дать образование своему ребенку. Но, даже окончив вуз, немногие становятся крупными руководителями, светилами в науке, искусстве, добиваются наивысших результатов в спорте. И не потому, что в детстве они были освобождены от домашней нагрузки, положив все силы на учебу. У них есть искра, талант, способности, которым не помешали бы мытье посуды и колка дров. Но родительская любовь слепа. Самый обычный ребенок для мамы гениален. Прозрение наступает вместе с горьким разочарованием: второго Станиславского или Бубки из сына не получилось...
Мне вспоминается моя школьная приятельница, которая видела себя то примой балета, то оперной певицей, то актрисой. Родители, потакая прихотям дочери, освободили ее от всех домашних забот. Отец мыл полы, мать работала на грядках, а дочь часами декламировала у зеркала стихи... Сейчас Оля работает секретаршей в какой–то конторе и страдает, что ничего в этой жизни толком делать не умеет...
Не берусь судить, стала ли жизнь учеников легче за счет сокращения уроков труда в программе общеобразовательной школы. Была ли она из–за них тяжелее? Вот в чем спорный вопрос, если исходить из того, что после напряженной умственной работы урок труда физического для ребенка — передышка, активный отдых (как и физкультура, но без резких движений и силовых упражнений). К тому же учителя отчасти заменяли детям мам и пап, обучая девочек готовить и шить, мальчиков — забивать гвозди и управляться с рубанком. Но почему, собственно, заменяли? Час труда в школьной программе остался. Лично я больше ностальгирую по занятиям в учебно–производственном комбинате, которым в мои школьные годы отводился один день в неделю. Обучали в УПК профессиям тракториста, организатора культмассовых мероприятий, повара. То, что по окончании курсов выпускникам выдавали свидетельства о приобретенной специальности, нас обнадеживало: если не поступлю в вуз, можно устроиться на работу. Кстати, в Германии, Англии, Израиле выпускники школ и сегодня получают рабочую специальность. На «всякий пожарный» на заводах и фабриках для них бронируются места. И в бывшем СССР такой опыт был. Но сейчас он оказался у нас невостребованным, хотя дефицит рабочих рук на предприятиях с каждым годом увеличивается...
Конечно, одними только уроками труда положение не исправить. Потому что белоручек и неумех, заботливо выращенных в семье, школа трудоголиками едва ли сделает. Родителям это не грех помнить.
Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".
