10–й чемпион мира по шахматам Борис Спасский согласился поговорить о современной журналистике прямо во время партии
Мне достались черные фигуры. Гроссмейстер сделал ход Е2–Е4. Я хотел бы тоже двинуть своей пешкой на Е4, да не мог — занято! Глядя на безнадежную позицию на доске, сделал вид, что напряженно думаю. Было тяжело не улыбнуться. Каждая клеточка мозга просто заходилась в экстазе, говоря: «Парень, ты уже — победитель! Задумайся, как тебе подфартило: сидишь за столом с самим Спасским!» Но радоваться своему счастью в тот момент было бы непростительной ошибкой! Нужно было действовать. Еще раз сморщив лоб, глянул на доску, сымитировал раздумье и как бы невзначай сказал: «Борис Васильевич, а мы ведь с вами, по сути, коллеги. Вы ведь по образованию — тоже журналист...»
— Журналистом стал случайно. Я мало писал. В свое время было опубликовано всего несколько материалов в «Ленинградской правде». Больше ничего. И на должность главного редактора еженедельной газеты «Шахматная неделя» (тираж 18.500 экземпляров. — Авт.), которую возглавляю с недавнего времени, тоже попал случайно.
— Публикации в «Ленинградской правде» вы подписывали своим именем?
— Да, всегда. Псевдонимом никогда не пользовался.
— А почему у вас так мало публикаций?
— Писал в основном для себя. Черновиков у меня море. Шахматист я от Бога, а журналистов таких, как я, пруд пруди. Тем более что с советской системой у меня были не лучшие взаимоотношения — меня не печатали. Хотя и подготовил «под столом» две книги. Вообще, я творю с большим трудом, у меня нет таланта к этому делу. Правда, недавно написал автобиографию страниц 15 — 16 для одного английского журнала. Вроде ничего получилось...
— Как журналист что бы вы посоветовали всем нашим коллегам?
— Готовить громкий и разоблачающий материал можно только при наличии неоспоримых фактов. А если их нет, сиди и молчи!
— Борис Васильевич, вы верите масс–медиа?
— Пресса всегда дурила и дурит людей!
Великий гроссмейстер действительно всю жизнь сомневался в честности средств массовой информации. Он не верил даже тогда, когда просто было положено беспрекословно верить... Как–то перед очередной поездкой Спасский прибыл на партийную комиссию в ярко–красном костюме, вокруг шеи был обмотан желтый шелковый шарф.
— Что за попугай к нам пришел? — спросила одна пожилая большевичка.
На это Спасский прочитал женщине небольшую лекцию о современной моде. Несмотря на такую дерзость, все могло завершиться миром. Но тут Спасского попросили осветить положение в Италии (тогда все газеты писали о сицилийской мафии), а он вдруг стал подробно рассказывать о ситуации... в Голландии.
— Это очень интересно, — перебил претендента на характеристику председатель комиссии, — но вы не поняли вопроса — вас спросили об Италии.
— Да нет, я прекрасно вас понял, но в последний раз я был в Голландии. А я привык делиться впечатлениями о том, что видел своими глазами.
— Вы что же, газет не читаете?
— Простите, я журналист по образованию, и кому, как не мне, знать цену нашим газетам. К сожалению, чаще всего они врут.
— И «Правда»?
— «Правда» тем более!
Тут возмущенные товарищи вскочили со своих мест и потребовали от Спасского удалиться из помещения. О том, чтобы подписать характеристику, не могло быть и речи. Более того, можно было считать, что шахматная карьера гроссмейстера на этом закончилась. А спасла его ответственный секретарь шахматной федерации России Вера Тихомирова, сопровождавшая в тот раз Спасского на комиссию. Полчаса она убеждала старых большевиков, что это недоразумение, просила поверить в лояльность гроссмейстера. И в результате она одержала одну из самых важных побед в истории отечественных шахмат!
Вспомнив об этом, я задал новый вопрос:
— Сейчас–то вы как попали в Минск?
— Случайно. Я дружен с Виктором Купрейчиком, вот он меня и пригласил...
— Насколько я знаю, вы бывали в Минске в далеком 1948 году...
— Мне тогда было 11 лет. В Минске я стал чемпионом первенства центрального совета «Трудовых резервов». В этом городе началась моя карьера вундеркинда. В Доме офицеров давал сеанс одновременной игры на 15 досках. Заматовал одного офицера, а он попросил разрешения переходить. По глупости позволил. И через два хода он заматовал меня. Я пустился в рев, и сеанс был прерван на 20 минут. Тогда понял, что прощать ходы никогда и никому нельзя.
— Какова движущая жизненная сила пенсионера Бориса Спасского?
— Вино, карты и так далее (смеется)!..
— Насколько я знаю, вы находитесь в дружеских отношениях с лауреатом Нобелевской премии Жоресом Алферовым...
— С Жоресом Ивановичем мы друзья уже лет 30. Он мне рассказывал, что как–то очень давно, еще до нашего знакомства, читал газету и увидел свое фото. Однако снимок был подписан другой фамилией. И тогда он связался со мной и сказал: «Слушай, если мы с тобою так похожи, мы просто обязаны познакомиться».
— Это правда, что вы съели свой чемпионский лавровый венок?
— Да! Лавровый венок я пустил на супчик. Его хватило на два месяца. Каждый день отрывал по несколько листиков. Такой ароматный бульончик получался, пальчики оближешь! Как–то меня в гости пригласил Михаил Ботвинник. Он открыл полочку с наградами, и там висели лавровые венки под номерами 2, 3 и 4. А первого не было. Он у меня спросил, сохранил ли я свой венок. Я честно ответил, что съел. Затем задал ему аналогичный вопрос. Ботвинник только прорычал. А совсем недавно я узнал, что он его тоже съел.
— В 1972 году вы проиграли матч за звание чемпиона мира Бобби Фишеру. Через 20 лет вы с ним встретились вновь...
— В 1992 году я согласился на матч из–за огромного призового фонда. За полученные деньги купил 8 квартир родным.
— Ходят слухи, что вы в скором времени снова можете сыграть с Фишером?
— Это он опять хочет встретиться со мной. Почему? Потому что знает, что выиграет. От Фишера до сих пор пахнет деньгами. У него губа не дура. Фишеру предлагали огромный список возможных соперников, но он даже смотреть его не стал, а заявил: «Хочу играть со Спасским!» Он планирует меня «съесть», уже облизывается.
— Вероятность этого матча вообще существует?
— Сейчас у нас в семье денег немного. Жена постоянно мне говорит: «Иди работай!» Я ей отвечаю: «Мне уже почти 70 лет, я пенсионер». Удивительно, мы с ней 30 лет вместе и она впервые вдохновляет меня на работу. Игра с Фишером, безусловно, позволит улучшить финансовое положение...
— А какие у вас отношения в повседневной жизни с Фишером?
— Он один из моих друзей. Мы с ним иногда общаемся.
— Фишеру в Японии как–то задали вопрос: хотел бы он, чтобы к нему в камеру подселили Спасского? Он категорически ответил: «Нет!»
— Еще бы! Бобби желал, чтобы к нему подселили красивую чемпионку мира Александру Костенюк...
За беседой время пролетело незаметно. Великий гроссмейстер взглянул на часы и в ужасе прокричал: «Я опаздываю на поезд!!!» Это наверняка была самая уникальная партия в карьере Бориса Васильевича, завершившаяся ничьей после первого и единственного хода.
Учись, студент!
10–й чемпион мира по шахматам Борис Спасский согласился поговорить о современной журналистике прямо во время партии