На территории Бобруйской крепости в результате строительных работ бульдозер наткнулся на костные останки

Убитый эшелон

О чем еще громко молчит героическая бобруйская земля?
Есть места, где скорбь, словно потоком, выносит из-под земли. В позапрошлом году поступила информация, что на территории Бобруйской крепости в результате строительных работ бульдозер наткнулся на костные останки. Руководитель  бобруйского поискового отряда «Обелиск 92/1» Сергей ПОРОЗОВ сразу выехал на место, чтобы составить информационный лист. Прибыла следственная группа, сотрудники милиции, прокуратуры. К работе приступил расчет 52-го поискового батальона. В процессе работ всех поразил масштаб находки: более 500 человек – военнопленные, около ста — гражданские. Подняли почти 40 медальонов, но только 15 удалось прочитать. Среди погибших пленных — мальчишка, в медальоне которого нашли дату рождения — 1926 год. Ему было 15 лет. Картина, которую удалось восстановить, оказалась страшной. 



В декабре 1941 года в Бобруйск из Борисова пришел эшелон с военнопленными. Шел он неделю, морозы стояли лютые. Измученных, израненных и истощенных солдат, как скот, везли на открытых платформах и в товарных вагонах. Доставили в Бобруйскую крепость. Более половины пленных умерли. Оставшиеся в живых сидели прямо на земле, на их полуобнаженных телах не таял снег. Некоторые из веток деревьев пытались сплести себе шапки... Умерших сбрасывали в воронки. 

Сегодня на месте страшного лагеря в Бобруйской крепости — мемориал мужества и скорби. Над его созданием работал заслуженный архитектор Беларуси Леонид Левин. Было изучено множество архивных документов и фотографий. Когда Мастера не стало, его работу продолжила дочь Галина Левина, художник и архитектор. Композиция — куб из белого бетона. Даже на весеннем солнце от него, как от тех платформ с пленными, веет декабрьским холодом. Вот военнопленный солдат укрывает своей шинелью человека. За колючей проволокой угадываются силуэты мирных жителей, которые также стали жертвами фашистов...

Руководитель поискового отряда «Обелиск – 92/1» Сергей ПОРОЗОВ и житель деревни Крапивка Бобруйского района Захар Фомич ФИГУРИН
Руководитель поискового отряда «Обелиск – 92/1» Сергей ПОРОЗОВ и житель деревни Крапивка Бобруйского района Захар Фомич ФИГУРИН

С РУКОВОДИТЕЛЕМ бобруйского поискового отряда “Обелиск 92/1" Сергеем Порозовым познакомилась пару лет назад, на торжественном захоронении останков советских солдат в деревне Роксолянка. Энергичный молодой человек увлеченно рассказывал о военной истории края, поисковой работе и экспедициях, в которых участвуют школьники. Каждый год – новые находки, восстановленные имена. В районном Центре краеведения и экскурсий детей и молодежи Сергей Порозов еще и заведующий отделом. У «Обелиска» здесь штаб — кабинет, где собираются ребята, хранятся материалы экспедиций. Стеллажи и витрины с находками: вещи советских солдат и немецких. С чем шли на войну красноармейцы? Деревянные или алюминиевые самодельные ложки, простенькая расческа, помазок для бритья, в котором щетина вставлена в расплющенную гильзу, пластмассовая мыльница с пятиконечной звездой, обломок карандаша. И, конечно, эбонитовые медальоны. Правда, некоторые во время раскопок обнаруживаются пустыми: бойцы считали недобрым предзнаменованием  записывать свои данные на листке бумаги. А смерть не верила в приметы. К истории в прямом смысле можно прикоснуться. Это важно для ребят, которые приходят сюда. Порозов сам серьезно заинтересовался историей Великой Отечественной после того, как однажды, в школьные годы, ощутил в руках тепло маленького солдатского медальона... 

Сегодня в состав отряда входят педагоги, учителя и школьники – всего около 35 человек. Ищут родных погибших, участвуют в реконструкции событий, ухаживают за могилами. Им все интересно. «Мы же не молча подходим, представляем себе картину боя, — поясняет Сергей Александрович. — Я подробно рассказываю самые яркие моменты, как летели самолеты, какой гул стоял». 

Отряд самостоятельной работы не ведет. А лишь принимает участие в работе 52-го поискового батальона. «Обелиск» собирает данные о предположительном месте гибели, составляет информационные листы. Это своего рода информкарта для военных, основание для того, чтобы поисковый батальон отработал определенный участок. Ее надо систематизировать, найти и опросить очевидцев, которых все меньше и меньше. 

Личные вещи бойца рабоче-кресть-янской Красной Армии.
Личные вещи бойца рабоче-кресть-янской Красной Армии.

 Самого первого бойца, имя которого установили в 1996 году, Порозов помнит хорошо — благодаря воспоминаниям жительницы деревни, которые и вошли в опросный лист. Это был пулеметчик Черхан Магомет, погибший в 1941 году. Он остался один, прикрывая свой отряд в деревне Продвино Бобруйского района. Перед боем, вспоминала свидетельница тех дней, зашел во двор, попросил воды. Сказал: «Я здесь остаюсь...» А всего бойцов было сорок человек, шли со стороны Пинска. Местные жители потом сами его захоронили. Когда раскопали останки, обнаружили медальон. Бойца перезахоронили в деревне Селибка. 

О ЧЕМ еще молчит земля Бобруйщины? Сергей Порозов везет за город, на место, где поисковый отряд нашел когда-то одно из первых захоронений. 

С лесной опушки как на ладони видна дорога на Москву. Одиночные ямы — окопы линии обороны 1941 года. Останкам, которые нашли на этом месте, вернули имя — Василий Москаленко. Белорусскую землю он пришел защищать из Брянской области, села Красный Октябрь. 

Найти при раскопках какие-либо вещи в хорошем состоянии с каждым годом все сложнее… А ведь они могут помочь идентифицировать солдата. Но самое ценное – медальон. 

— Это основная цель поисковой работы, — замечает Сергей Порозов. — И всегда, когда находишь останки бойца, не отступает мысль: только бы был медальон, только бы был заполнен! Когда его эксперты читают, сразу еще одна – только были бы живы родственники! 

В 2013 году во время полевых работ (трактор плугом случайно задел “прошлое”), около деревни Данилов Мост обнаружены костные останки и медальон на имя Василия Алешина из села Кадышево Корсунского района Ульяновской области. Нашли и родственников, которым передали останки. Захоронили солдата на родине, в торжественной обстановке, рядом с женой, которая после войны ждала его каждый день. Не верила, что пропал без вести. А умерла за пару лет до «возвращения»... 

Или еще один необычный случай.

— Подняли останки бойца, — вспоминает Сергей Александрович. — Выяснилось, что он родом из Ростовской области, откуда и ушел на фронт. Стали искать близких. Сколько сил потратили, и вдруг выясняется, что его внучка живет в... Бобруйске! 

Конечно, прошли те времена, когда свидетели более точно указывали места. Но работа продолжается. Сергеем Порозовым составлены очередные 8 информлистов, они зарегистрированы, включены в план проведения работ на этот год. Недавно жительница одной из деревень Бобруйского района, пожилая женщина, указала место, где погиб солдат. Захоронен на огороде. Вероятность того, что говорит точно, указывает один нюанс, за который и зацепились поисковики. Сельчанка во время войны была маленькой, ей показалось, что это был офицер. «Еще не смогла забыть, как ему оторвало ногу, он истек кровью и умер. Хоронили вдвоем с матерью. Мама сняла со своей головы платок и накрыла ему лицо... Каждый год ко Дню Победы возле сарая даже кладут цветы». 

В прошлом году членами отряда «Обелиск 92/1» составлены информлисты по новым выявленным воинским захоронениям в двух деревнях (название их поисковики не называют заранее, чтобы не привлечь интерес так называемых «черных копателей»). В этом году здесь начнутся полевые поисковые работы подразделениями 52-го батальона. Некоторые, порой безымянные, военные захоронения оказываются на гражданских кладбищах. Их паспортизируют, ставят на учет. Кроме того, ко Дню Победы приведут в порядок захоронения, которые были не учтены либо обветшали. Местные жители ухаживали своими силами, а потом остался только крестик и холмик. Но, с их слов, это воинские захоронения. В таком случае поисковиками тоже составляется информационный лист — для торжественного перезахоронения. 

“Обелиск 92/1" сотрудничает с поисковым отрядом ”Обелиск 92/2" в Санкт-Петербурге. Уже не первый год две поисковые группы каждый год совместно ведут работы на знаменитых Синявинских высотах, где в 1941—1944 годах проходили жесточайшие бои за Ленинград, Невском пятачке — плацдарме на левом берегу Невы, известном как символ мужества и героизма советских солдат. Для ребят, которые увлекаются историей и раскопками, организуются полевые лагеря. 

ПОРАЗИТЕЛЬНЫЕ находки, которые могут рассказать, какой ценой доставалась победа, приводят в шок даже бывалых военных. В позапрошлом году российский поисковый отряд обнаружил необычную находку. Останки солдата, а рядом его оружие – лом с приваренным штык-ножом. С ним он шел в атаку! Интересуюсь, есть ли на Синявинских высотах белорусский след?

И Сергей рассказывает историю, которая запросто могла бы лечь в основу любого романа или фильма. Оказывается, навсегда там остался бобруйчанин Володя Ермак, который в начале войны переехал с родителями жить в Ленинград. Девятнадцатилетний парень повторил подвиг Матросова, закрыл грудью амбразуру дота. Сегодня именем Володи Ермака названа одна из улиц северной столицы России. Но удивила поисковиков не только самоотверженность парня...

— Оказывается, это был солдат штрафной роты, которая саперными лопатами вырезала первую линию обороны немцев. А он бросился на амбразуру, за что посмертно и получил звание Героя Советского Союза, — Сергей показывает фотографии документов, которые доказывают этот факт. — Я все собрал. Получается, как бы ты ни провинился, если ты совершил такой поступок, ты — герой! 

Напоследок с Сергеем Порозовым заезжаем в деревню Крапивка – необходимо уточнить кое-какие данные для информационного листа. При въезде в деревушку, что стоит прямо в лесу, есть захоронение, которое собственными силами обустроили местные жители, обнесли скромной оградкой маленький холмик. Его поисковики после сбора необходимых данных собираются поставить на учет как воинское. 84-летний Захар Фомич Фигурин знает подробности, которые могут заинтересовать поисковиков. Он вспоминает, как соседские ребятишки после войны собирали останки солдат, а взрослые захоронили. 

— Сам я хорошо помню, что такое война, мальчишкой попал в Озаричский лагерь, с войны не вернулся брат,  —  вспоминает Захар Фомич. — Имен тех, кто покоится в той могилке, что у дороги, из местных, пожалуй, никто и не знает. А я считаю, что это не важно. Думаю, что в каждой белорусской деревне есть такие захоронения. Я вам, детки, так скажу: пока не будет восстановлено имя последнего без вести пропавшего, война не закончится...

korenevskaja@sb.by
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter