В Витебске пьяного водителя, сбившего насмерть ребенка, приговорили к 7 годам
ТЕПЕРЬ между «до» и «после» высится глухая стена. Сейчас он кусает себе локти: уже не отмотаешь назад, не переиграешь, не исправишь. Но и тогда, в тот декабрьский вечер, мог ли он нажать на тормоз еще до того, как сел за руль? Не стала ли трагедия закономерным исходом? Во всяком случае, пути восьмилетнего мальчика и в стельку пьяного водителя наверняка не пересеклись бы, остановись летящий «всадник без головы» хотя бы на одном перекрестке, где горел ему красный.
…ОСТАНОВКА «Площадь Пролетарская» в областном центре. Из трамвая, четко обозначенного сигнальными огнями, выходит молодая мама с тремя детьми. Старший в семье ребенок (а всего их четверо… то есть было четверо), второклассник Никита, идет на полшага впереди. Мама, спускаясь по ступенькам, держит за руки тех, которые младше. Подъезжающих к трамвайной остановке машин не видно. К тому же общеизвестно, что водители обязаны останавливаться, пропуская выходящих из трамвая пассажиров. Правда, есть один нюанс. Там, справа, позади трамвая, улица имеет небольшое возвышение, за которым чисто теоретически… может оказаться «Фольксваген-Пассат», неумолимо приближающийся по крайней левой полосе, с негромко работающим двигателем и с водителем, чей мозг полностью растворен в алкоголе.
В тот черный день, а именно 22 декабря 2013 года, 35-летний П. отмечал в Лиозно день рождения брата. По словам Владимира Сергеевича, который спустя четыре месяца утверждал в суде, что искренне раскаивается, принял на грудь всего-то двести граммов водки и где-то с пол-литра пива. После чего сел за руль и помчался в Витебск. Ну очень ему захотелось знакомых повидать. В судебных же документах зафиксирована несколько иная концентрация алкоголя в крови преступника — 2,3 промилле, что соответствует тяжелой степени опьянения. И это при том, что с момента окончания пьянки в Лиозно и до той минуты, когда задержанного П. отправили на экспертизу, прошло немало времени.
Он летел по Витебску и плевать хотел на все, что в нашей жизни «нельзя», в том числе на красный свет, о чем говорят свидетельские показания, приобщенные к делу. Промчался мимо знака, ограничивающего скорость движения до сорока километров в час. О том, что произошло нечто страшное, догадался, когда ничего нельзя было уже предотвратить или исправить. То ли из-за страха, то ли по какой-то иной причине, с места происшествия просто сбежал. «Я и сам не знаю, почему», — скажет он в суде. Заехал во дворы, остановился. Начал думать. Вскоре его задержали сотрудники патрульно-постовой службы. И с этой минуты вольная жизнь для П. закончилась.
В момент столкновения с мальчиком «Фольксваген» несся со скоростью свыше восьмидесяти километров в час. От удара была повреждена фара, отлетел номерной знак. «Скорая» приехала очень быстро, но, увы… Ребенок умер в реанимационном отделении больницы, не приходя в сознание. На месте ДТП свидетели видели обезумевшую от горя мать.
Кстати, между мамой, ведущей за руки детей, и ее старшим ребенком было совсем небольшое расстояние. Только по счастливой случайности бешеный «Фольксваген» не раскидал их всех четверых.
ПО ИНИЦИАТИВЕ прокуратуры Витебской области судебный процесс по данному уголовному делу в Витебске был открытым и показательным. В зале суда находились не только обязательные участники заседания, но и представители печатных СМИ, телевидения, курсанты автошкол, все желающие и еще те, кто уже садился за руль пьяным и кого обязали прийти сюда, чтобы взглянуть на обвиняемого.
Владимир (имя изменено. — Авт.) сидел на скамье подсудимых между двумя сотрудниками милиции. Отвечал на вопросы и произносил свое последнее слово, естественно, стоя. На лице читалось: «Делайте со мной что хотите». Но до слез пробирал не его вид кающегося грешника, а последние слова матери мальчика, сказанные обвиняемому тихим, сдавленным от сдерживаемых рыданий голосом, которые услышал весь зал: «Я ненавижу тебя…»
Он полностью признал свою вину, он раскаивается, он приносит искренние, глубокие извинения родителям погибшего ребенка. Однако… По мнению государственного обвинителя заместителя прокурора Витебской области Владимира Гука, полное признание вины произошло под давлением обстоятельств и доказательств. Так что покаяние оказалось запоздалым. Подлинное раскаяние — это когда преступник, с ужасом осознающий, что он натворил, добровольно, до конца своих дней, взваливает на себя тяжкий крест и не помышляет об удовольствиях жизни после отсидки.
У него не было абсолютно никаких причин садиться пьяным за руль и ехать в город. Он мог остановиться на красный свет, увидеть обозначенный огнями трамвай; даже затормозить перед ним до полной остановки при своих восьмидесяти километрах в час — тоже вполне мог. Как и остаться на месте ДТП. Но ничего этого не сделал.
23 АПРЕЛЯ суд Первомайского района города Витебска приговорил Владимира П. по части 4 статьи 317 и части 3 статьи 159 Уголовного кодекса Республики Беларусь к семи годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, а также к выплате родителям погибшего ребенка 200 миллионов рублей в качестве компенсации за моральный вред.
Как сообщил заместитель начальника отдела прокуратуры Витебской области Александр Цывинский, это первое в республике уголовное дело, рассмотренное после принятия Закона об усилении мер ответственности за управление транспортным средством в состоянии опьянения. Обвиняемому назначен максимально возможный срок, предусмотренный частью 4 статьи 317 Уголовного кодекса.
Виталий СЕНЬКОВ
