Учителя плакали и порывались уволиться, а родители не знали, что делать. Неуправляемый и невоспитанный. Такой вердикт вынес первокласснику Ване педсостав одной из столичных школ. То ли из-за неподготовленности педагога, то ли из-за нежелания работать с непростым ребенком долго с ним не церемонились. А во второй школе ситуация повторилась и усугубилась. После этого шестилетний Ваня оказался в кабинете психоневролога. И если раньше таких детей называли хулиганами, теперь этому нашли медицинское объяснение. Синдром дефицита внимания и гиперактивности. Мы пообщались с отцом мальчика, который рассказал, почему его сына пришлось перевести на надомное обучение.
—Наша история типична для многих семей, в которых растут дети с диагнозом СДВГ. Только финальные стадии проявляются по-разному. У нас одна из самых неприятных форм. Когда ребенок устает, он перестает себя контролировать и начинает задирать и бить других малышей.
Началось все в раннем детстве. С Ваней было тяжело играть на детской площадке — приходилось постоянно находиться рядом. Если ему что-то не нравилось, он мог толкнуть, ударить другого ребенка.
— Сейчас мы уже знаем, что дети с таким синдромом физиологически не умеют ждать. Им нужно здесь и сейчас. К примеру, я наблюдал, как во дворе ребята катались с горки. Наш Ваня съехал, оббежал горку и, расталкивая других, начал взбираться наверх с криками «я первый!». Для него это нормально, но для других — небезопасно. Поэтому моего сына пытались воспитывать не только в семье, но и все вокруг. Уже тогда стало понятно — что-то идет не так. В саду тоже были проблемы.
Впрочем, специалисты утверждали, что такое поведение ребенок перерастет, списывали на особенности характера. Поэтому детский сад пересидели как на пороховой бочке, вспоминает отец:
— Сейчас на контрасте я понимаю: то, что было в детском саду, оказалось цветочками. Воспитатель в саду у нас была просто замечательная. Ваня с ней дружил. На его выходки она реагировала спокойно, всегда была приветливой с ребенком. А по вечерам плакала и говорила нам, что уволится. Заведующая садиком, у которой перебывало полгруппы родителей, тоже держала оборону. Так мы до школы и дотерпели.
От него страдал весь класс
Нужно понимать, что от «хулигана» страдает не только педагогический состав, но и весь коллектив. Другие родители, которые зачастую незнакомы с ситуацией, думают, что это особенности воспитания, что ребенка «пустили на самотек». Слышать такое родителям Вани было неприятно вдвойне — семья-то приличная.Первый день мальчика в школе, кстати, прошел отлично. В классе его ждала знакомая девочка, держала место. А на второй день их рассадили. Родители и некоторые специалисты считают: на фоне адаптации это вызвало стресс и спровоцировало агрессию. В последующие дни все только усугубилось. Как объяснили психологи, случилось это потому, что в отличие от детского сада занятия в школе не подразумевают игровую форму. Поэтому у ребенка с СДВГ вся энергия тратилась не на то, чтобы учиться, а чтобы высидеть урок. К концу недели сил на то, чтобы себя сдерживать, у Вани практически не осталось. У ребенка начали случаться внезапные неконтролируемые вспышки агрессии. Он истерил и бил детей, портил их вещи. Вспышки были кратковременные, через 5—10 минут все приходило в норму.
— Раньше с этим боролись так. Ребенок получал нагоняй от учителя, своих родителей, а бывало, что и от родителей ребенка, которого он обидел. И на этом все.
А сейчас же все умные. Есть чаты родителей, в которых они учителю пишут: просим оградить моих детей от влияния ребенка-хулигана. Поэтому педагог под натиском коллектива вынужден принимать эмоциональные решения и реагировать.
Первая учительница Вани начала, что называется, воспитывать. Это привело ребенка к нервному срыву. Увы, но под руку в тот день попалась одноклассница. Тогда же руководство школы получило от других родителей коллективную жалобу. Прозвучал ультиматум: либо ребенка забирают из школы, либо классная увольняется. Так закончились первые три учебные недели первоклассника.
— Уже от специалистов мы узнали, что из-за неконтролируемого поведения дети с СДВГ часто срывают уроки, могут залезть под парту, начать верещать или, наоборот, убежать из класса. Мой, например, прыгал по подоконникам. А другие начинали ему подражать. Это очень сбивало рабочий процесс. Мы же, не желая ставить сына на учет, сначала ходили по психологам, психоневрологам. Нам дали список рекомендаций, в которых обозначили, как с ним работать. Мы передали их классной. На что она сказала, что ребенок в классе не один, поэтому что-то она сделать сможет, а что-то нет…
Дубль два
Кстати, нервный срыв первоклашки отразился даже на биохимии. Его начали лечить медикаментозно, а родители тем временем начали решать вопрос о переводе ребенка в другую школу... Впрочем, там картина вышла похожей.— Все специалисты утверждают, что наш сын может обучаться в обычной общеобразовательной школе и даже в гимназии, ему нужно только время на адаптацию и особый подход. Но когда против тебя администрация школы, которой проще тебя каждую неделю «воспитывать», чем убеждать толпу гневных родителей, это тяжело. Кроме того, должен помогать и педагогический коллектив. Наши школы рассчитаны на среднестатистических детей, а ребенок с СДВГ для них, выходит, это лишняя проблема.
История первоклассника Вани закончилась временным переводом на домашнее обучение. Теперь расстроенные родители задаются вопросом, почему так вышло. Разобраться в этом нам помогла директор Института инклюзивного образования БГПУ доктор педагогических наук Вера Хитрюк.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
— Учителей к работе с детьми с СДВГ специально не готовят. Потому что эта категория описана в отечественной образовательной практике не так давно. И, к сожалению, система подготовки специалистов запаздывает. Сейчас институт готовит новые типовые учебные планы и разрабатывает образовательные стандарты для подготовки учителей-дефектологов. Но я уверена — основами специальной психологии, специальной педагогики, инклюзивной дидактики должны владеть все учителя. Поэтому в институте вводится новая учебная дисциплина «инклюзивная образовательная практика» для всех педагогических специальностей, в рамках которой учителей будут учить работать с детьми с особыми образовательными потребностями, в том числе и с СДВГ. Но первый выпуск таких специалистов состоится только в 2025 году. А сейчас по запросу школ, детских садов мы можем организовать в институте обучающие курсы, однако учитель должен сам осознать дефицит знаний и захотеть работать над расширением своих компетенций.
Дети с синдромом дефицита внимания и гиперактивности, акцентируют внимание специалисты, не относятся к категории детей с особенностями психофизического развития.
— Интеллект у детей с СДВГ, как правило, в норме — у них проблемы с процессом внимания. И замещающей функцией является двигательная расторможенность — гиперактивность, то есть он бегает не оттого, что любит бегать, а оттого, что не может сосредоточить внимание, — уточняет Вера Хитрюк.
По статистике, у каждого десятого ребенка в стране наблюдаются симптомы СДВГ, которые дети «перерастают» к 9—12 годам. При этом число детей, страдающих таким расстройством, по мнению специалистов, постоянно растет, и не только у нас. А с учетом того что механизм работы с такими ребятами на уровне школ пока не выработан, родители часто остаются с проблемой один на один. Возникают вопросы. Куда идти? Что делать? Заместитель председателя Постоянной комиссии Совета Республики Национального собрания по региональной политике и местному самоуправлению, педагог, который более 10 лет проработал в должности директора гимназии № 10 города Минска, Марина Ильина считает, что, помимо особого педагогического внимания со стороны классного руководителя к ребенку, с ним и его семьей должны работать школьные психологи:
— Они помогут скорректировать поведение ребенка, поработать с классом, чтобы включить его в деятельность всего коллектива, чтобы он вместе со всеми работал над общими какими-то делами. Чтобы не был изгоем из-за того, что он гиперподвижный. И если службы учитель — психолог — родитель будут работать вместе, это поможет сгладить многие конфликты. В случае если компетенций школьного психолога недостаточно, то он может порекомендовать обратиться в различные коррекционные центры, которые окажут комплексную помощь. А вообще, это проблема не сегодняшнего дня. Единственное, возможно, раньше мы проще к этому относились и ребенка-шалуна, который нарушает порядок, причисляли к «правонарушителям». Но это сложный вопрос, когда у учителя всего 45 минут и 30 детей в классе, он должен мастерски подходить к образовательному процессу. Для этого есть программы повышения квалификации, которые помогают учителям сориентироваться в решении проблемы.
Но как вести себя учителю, на которого оказывают влияние родители других детей?
— На протяжении последних лет у меня сформировалось устойчивое убеждение, что мы слишком много позволили родителям вмешиваться в образовательный и воспитательный процесс. Когда начинаются давление, разборки, неконструктивные беседы с ребенком со стороны других родителей. Но это не поможет решить проблему, только родительские чаты будут кипеть от агрессии и негатива. Здесь важно, чтобы педагог сумел максимально без конфликтов решить эту ситуацию.
demeshko@sb.by
