Оказалось, что самый главный актив «Мотовело» — территория в центре МинскаСхема перехода государственного завода «Мотовело» в частные руки ничем не отличалась от других подобных сделок: инвестору продают акции предприятия взамен на его обещание вложить в модернизацию устаревшего оборудования приличные суммы, сделать завод успешным и прибыльным. Свою часть этого договора бизнесмен Муравьев не выполнил. Сохранения действующего производства вело- и мототехники и вложения в развитие предприятия 20 млн долларов за почти десять лет так и не случилось: вместо этого на станки было потрачено лишь около 2 млн. Инвестором было обещано, что к 2012 году «Мотовело» будет выпускать полмиллиона велосипедов в год. Однако в 2013-м оказалось, что достигнута лишь треть этого показателя. Причем на заводе, бывшем когда-то предприятием полного цикла, велосипеды стали собирать из завозных комплектов.
Говоря простым языком, одна сторона сделки обманула другую, при этом завладев акциями предприятия. Отчасти это можно было бы списать на просчеты планирования, если бы не активная деятельность новых хозяев, которая привела к плачевному результату. Его нельзя было не предвидеть. В ущерб предприятию собственники попросту ликвидировали несколько цехов, демонтировав оборудование и продав его за рубеж по цене металлолома. Корпуса и административные здания «Мотовело» были сданы в аренду и обильно заселены частными компаниями. Численность работников когда-то успешного завода сократилась вшестеро — с 2,3 тысячи до 400 человек. Итог такого «хозяйствования» известен: вслед за мошенничеством, как установил суд, последовали два эпизода хищений и недоплата налогов. Затем арест, следствие, приговор...
На что рассчитывал Александр Муравьев, покупая акции завода? Вряд ли на многолетнее кропотливое возрождение когда-то знаменитого производителя велосипедов «Аист» и мотоциклов «Минск». Это слишком долгий путь к извлечению прибыли, на которую нацелен всякий коммерсант. Скорее, в перспективе был второй вариант, о котором недавно без обиняков рассказал фигурант другого уголовного дела бизнесмен Александр Кнырович: «С точки зрения личности Муравьев нормальный настоящий предприниматель. Как все предприниматели из 1990-х. Чего он полез в это «Мотовело»? Могло быть две причины. Он искренне хотел возобновить производство велосипедов. Вторая причина в том, что 7 млн долларов и плюс 20 млн инвестиций — это маленькая цена за тот участок почти в центре Минска, на котором расположен велозавод. Участок большой, строения низкие, и в другой экономической ситуации вполне возможно было бы перенести производство в более эффективное место под Минском, а самому получить участок, который стоил бы не 30 млн, а 100 млн долларов на тот момент. Таким образом, он подписал инвестиционный договор, по которому обязался инвестировать 20 млн долларов в предприятие. Вместо этого он эти 20 млн вывел, не купив станков и не проведя модернизацию. Логично ли это с точки зрения бизнесмена? Абсолютно логично».
Этим заявлением Кнырович, явно симпатизирующий Муравьеву, невольно обличил его, заодно поставив точный диагноз и себе, и всему цеху своих коллег — «предпринимателей из 1990-х». В чьей среде, оказывается, вполне уместно маскировать истинные намерения ложными заверениями; не выполнять взятые на себя обязательства, поступая совершенно наоборот. И считать все это абсолютно логичным. Может быть, с точки зрения бизнеса — того бесконтрольного, лихого, нахрапистого, из 1990-х — так и есть. Может быть, по убеждению ларечника, ненадолго получившего «наваристую» торговую точку у входа в метро, это нормально. С точки зрения закона так быть не должно.
Пожалуй, один из уроков дела с «Мотовело» — стране по-прежнему приходится иметь дело с предпринимательством, так и не выросшим из малиновых пиджаков периода первоначального накопления капитала, когда принцип «обмануть, завладеть, распродать и нажиться» казался естественным и неоспоримым. Недавняя история с карьерами в Минской области — еще одно подтверждение этому тезису. Напомню, предприниматели взяли в аренду несколько месторождений песка и гравия, заверив государство, что добытые ископаемые будут использованы исключительно для создания собственных высокорентабельных производств. А когда их бурную деятельность начали проверять, выяснилось, что многие временные владельцы карьеров так ничего и не построили, использовав для заявленных нужд лишь около 5 процентов добычи. Остальное нахально распродавали направо и налево, в очередной раз использовав оказанное им доверие ради банального извлечения быстрой прибыли.
Весьма показательна линия защиты, которую избрал на судебном процессе А.Муравьев. Он внезапно заявил, что располагает документами, согласно которым не является владельцем ни австрийской фирмы ATEC Holding, заключавшей инвестиционный договор, ни компании ATEC Investment, купившей акции «Мотовело». Якобы числился лишь наемным директором обеих компаний, выполнявшим чью-то чужую волю. Правда, с первой из них, которая являлась начальным покупателем белорусских акций, случилась странная история: она внезапно... исчезла. Растворилась где-то в Австрийских Альпах. Как позже выяснилось, переименовалась в компанию Foton Gmbh. Обычная схема смены владельца, обкатанная еще в условиях российской разгульной приватизации. Практика зиц-председательства тоже не нова и хорошо описана еще Ильфом и Петровым. Не впервые приходится наблюдать и способ защиты в случаях, когда махинатора хватают за руку: главное — открещиваться от личного дирижирования этими комбинациями. Мол, играл лишь номинальную роль, решений не принимал, денег не видел... В белорусском суде этот механизм не сработал.
Можно вспомнить и характерную ситуацию вокруг стеклозавода «Елизово», владельцем которого также являлся Муравьев. Еще в мае 2015 года «СБ» писала о тревожной обстановке на этом градообразующем для поселка Елизово предприятии. Два цеха из трех не работали, из-за долгов собирались закрыть и третий. Тогда завод удалось удержать на плаву благодаря экстренным мерам поддержки, принятым государством. Не прошло и двух лет, как несчастный стеклозавод стал фигурировать в уголовном деле о «Мотовело»: Муравьев стоял за договором о поставке продукции «Елизово», заключенным между ОАО «Мотовело» и еще одной принадлежащей бизнесмену компанией. Деньги от этой сделки (5,5 млрд неденоминированных рублей) были похищены, а фактический владелец предприятий заявил, что он опять ни при чем. Мол, его подпись на договоре отсутствовала... Впрочем, следствию удалось доказать, кто являлся фактическим инициатором сделки.
Все эти схемы, хорошо известные в московской среде, регулярно пытаются прижиться и в Беларуси. У нас сорняки ложного инвестирования с той же регулярностью нещадно выпалываются. Однако как долго может продолжаться это постоянное балансирование между необходимостью финансовых вливаний во многие отрасли и защитой интересов страны?
Ответить на этот вопрос могло бы выведение из тени той неизвестной переменной, которая присутствует в каждом деле о горе-инвесторах. Казалось бы, уравнение решено: виновник установлен и несет положенную ответственность. Но всегда остается неясным, откуда он вообще взялся. Наверняка не с улицы зашел в самые высокие кабинеты. Кто-то рекомендовал именно этого бизнесмена, представлял его интересы, рекламировал связи и возможности, ручался за высокие деловые качества. А ответил ли он за свои слова?..
Бытует очень точное выражение: «У каждого безобразия есть имя и фамилия». Но ни одной фамилии людей, выдавших свои авторитетные рекомендации коммерсантам, которые кладут на лопатки очередное белорусское предприятие, ни разу не прозвучало. Они всегда остаются в тени, при прежних портфелях и в уютных креслах, когда их протеже гуськом отправляются на нары. Пора бы разобраться, с чьей подачи это происходит. Иначе можно сколько угодно говорить об улучшении инвестиционного климата, но мало что изменится...
Андрей ПАНЬКОВ
