Заведующий приемным отделением Дмитрий МАЛЬЦЕВ осматривает маленькую пациентку
Что имеем — не храним...
Директор РНПЦ оториноларингологии Николай ГРЕБЕНЬ
Пословица вполне подошла бы для тех, кто уверен в том, что идеальный слух — это навсегда. А если и придется столкнуться с такой проблемой, то произойдет это где-то там, в старости. И на самом деле глубоко ошибаются. В отделении слухопротезирования, где выполняются подбор, настройка аппаратов, которые снова помогают слышать мир во всем его звуковом многообразии, встречаются пациенты абсолютно разного возраста. Заведующая Светлана Козлова говорит, что коррекция слуховых нарушений различными способами более чем актуальна:
— В среднем за год выдаем около 900 заключений врачебно-консультационной комиссии на получение слуховых аппаратов взрослым и 140—150 детям. И применение цифровых аппаратов дает весьма хорошие результаты. Сегодня такие закуплены для лиц льготной категории, у которых средняя и тяжелая потеря слуха. Мы максимально стараемся всем помочь. Для этого есть все необходимое: микроскоп, диагностирующий состояние среднего уха, системный программатор, с помощью которого проводим настройку слуховых аппаратов, оборудование для измерения выходного уровня звукового давления барабанной перепонки.
Некоторые думают: установил слуховой аппарат — и в тот же миг весь мир снова зазвучал в твоих ушах. Все не так просто. Провести подбор, настройку (кстати, для каждого она индивидуальная), оценить эффективность использования и научиться правильному обращению с устройством поможет сурдопедагог. Ведь это протез, к которому надо привыкнуть, научиться им пользоваться.
С чем связан рост количества людей с нарушениями слуха? Причины разные. В среднем один-два ребенка на тысячу рождаются с такой патологией. Кроме того, тугоухость молодеет: где-то после 45 лет происходят возрастные изменения на уровне внутреннего уха, поясняют врачи. И поначалу немногие могут понять, что проблема есть, сама по себе никуда не исчезнет и решить ее может только специалист. Выражается она в нарушении разборчивости речи, а прогрессированию способствуют артериальная гипертензия, сахарный диабет. Плюс массовое использование наушников-затычек, которые также способствуют снижению слуха. Чаще стали встречаться молодые пациенты с нейросенсорной тугоухостью, что раньше было редкостью.
Первым делом симулятор
Гордость РНПЦ – симуляционный центр для отработки навыков хирургических операций на препаратах височной кости, носа, ухомозговых синусов, отпечатанных на 3D-принтере и повторяющих анатомию и структуру человеческих органов. Честно признаюсь — со стороны выглядит немного странно: в руках специалиста машинка, которая напоминает стоматологический бор. Наблюдая через микроскоп, он подравнивает что-то на фрагменте человеческого черепа. Так отрабатывает навыки будущего вмешательства на среднем ухе молодой хирург Анна Куприянова, чтобы потом в операционной каждое движение было точно выверенным, без права на ошибку... Кстати, заготовка в ее руках не универсальная, она «скопирована» с конкретного пациента.
Оснащен учебный центр операционным микроскопом, микромоторной системой, навигационной, которая позволяет ориентироваться при отработке техники. Директор РНПЦ оториноларингологии кандидат медицинских наук Николай Гребень говорит, что хирурги освоили весь спектр вмешательств на среднем и внутреннем ухе у пациентов с потерей слуха. В центре проводятся слухоулучшающие операции, которые в данный момент выполняются во всем мире: баллонная дилатация слуховой трубы, электроакустическая коррекция слуха, имплантация системами воздушной проводимости у тех, кому не помогают обычные методы звукопротезирования. Ежегодно здесь делают от 50 до 100 кохлеарных имплантаций. Кстати, на высокотехнологичные операции с установкой имплантов среднего уха очередей нет. Как только пациент обследуется – он сразу направляется на хирургическое лечение.
Силиконовое ухо не глухо
С 2010 года врачи центра помогают деткам, которые появились на свет без ушных раковин или с серьезными врожденными пороками. В таком случае хирурги выполняют экзопротезирование наружного уха силиконовыми протезами на титановых опорах. По словам директора Николая Гребеня, белорусские специалисты первыми в Европе освоили одномоментную косметическую операцию по установке ушной раковины и имплантации среднего уха с системой костной проводимости. Это очень важно, чтобы не травмировать ребенка, подвергая его нескольким наркозам. Уже сделано около 70 операций, они буквально поставлены на поток. Только представьте, в руки докторов попадают дети, которые не только не слышат, но и страдают от серьезного косметического дефекта. А выходят из центра и, по сути, ничем не отличаются от сверстников, учатся в общеобразовательных школах.
Но насколько силиконовое ушко похоже на настоящее, и вдруг оно отвалится в самый неподходящий момент? И кто решает, какой формы оно должно быть? Врачи успокаивают: даже с самого близкого расстояния заподозрить то, что это протез, практически невозможно. Специалисты-анапластологи берут слепок со здорового ушка, если нет – у мамы или папы. Затем изготавливается силиконовая форма, окрашивается под цвет кожи. Крепится при этом надежно и очень прочно. Операция для ребенка бесплатная, но для бюджета недешевая: вместе со всеми материалами стоит около 3 тысяч долларов. Но самая главная задача, говорят врачи центра, чтобы в стране не было школ для глухих детей (сегодня их около 10).
Высокотехнологичные операции проводят и при хронических отитах – когда поражаются барабанная перепонка и слизистая барабанной полости. В таком случае поврежденный участок перепонки замещается «заплатками»-аутотрансплантатами, а если обнаруживается кариес кости – пациенту устанавливаются эндопротезы слуховых косточек.
Сегодня системой аудиологического скрининга охвачены до 80 процентов белорусов. В стране создан реестр глухих и слабослышащих детей. В нем 5128 ребят разного возраста. С 2008 года работает программа раннего аудиоскрининга в роддомах. В Республиканский центр направляются для более точной диагностики и последующей реабилитации. Но бывает, некоторые родители вдруг сами понимают, что у ребенка есть проблемы. Один из первых симптомов — задержка речевого развития. В год малыш уже должен говорить простую фразу. Но этого не происходит.
Примерно так вышло и у жительницы Мозыря Екатерины. Она заметила, что ее дочка София в годик не отзывается на свое имя, плохо реагирует на бытовые звуки, уличные. Для родителей настоящим шоком было узнать, что малышка абсолютно ничего не слышит, ведь ни у кого из родственников не было такой патологии. Причем у младшей дочки Полины точно такая же проблема. Девочек направили в РНПЦ оториноларингологии. И там специалисты, обследовав их, сказали, что проблема решаема.
В декабре исполнится три года, как Полине и Софии провели кохлеарную имплантацию. Такая процедура может быть проведена детям, у которых сохранена функция слухового нерва, поясняет заместитель директора центра Марина Песоцкая. В такой ситуации получается великолепный эффект. Дети слышат с той же интенсивностью, громкостью, как здоровый человек, просто звук несколько другой. Описать его малыши не смогут. А вот взрослые, которые когда-то слышали, говорят, что он имеет металлический оттенок.
Даже взрослого надо обучать пользоваться «новым электрическим слухом». Детям и вовсе предстоит осваивать все с нуля. Сурдопедагог Елена Мельникова поясняет: до того как детям устанавливают аппарат, они уже имеют отставание в речевом развитии. К примеру, после подключения нужно знакомить с многообразием мира звуков. Научить понимать, какие слышатся рядом, а какие — на расстоянии. Для такого ребенка весь мир — сплошной поток звуковой информации, которую он не дифференцирует.
Первый специалист, которого ребенок встречает после имплантации, – инженер по настройке. Он настраивает речевые процессоры, занимается электронной частью, помогают также сурдопедагоги, аудиологи. Идеальной аудиограммы добиваются при помощи компьютера. Результат? Если ребенку сделали такую операцию в год, то он буквально вливается в речевую среду. К примеру, Полина и Соня сегодня разговаривают очень чисто, грамотно, быстро выполняя просьбы сурдопедагога Елены Мельниковой, даже те, которые она произносит шепотом. Несомненно, работа проделана колоссальная, девочки по развитию ничем не отличаются от сверстников. София готовится к школе, знает все буквы и пытается писать. Обе увлекаются танцами.
Осторожно: храп!
Мало кто из нас догадывается, что храп вовсе не так безобиден, как всем кажется. Бывает очень опасным. У врачей это называется синдромом обструктивного апноэ сна. И на самом деле некоторые из тех, кто своим беспокойным сном не дают уснуть другим, часто находятся в буквальном смысле между жизнью и смертью, когда дыхание внезапно останавливается. Можно ли помочь людям с такой проблемой?
Читайте также
— Пациенты тяжелые, их много. Когда лет пять назад начали заниматься этой темой, думали, что если пару человек в неделю придет — уже неплохо. А сейчас прием проводим несколько раз в неделю, идет настоящий поток пациентов с апноэ.
Многие приходят и говорят: храпим. Врачи предлагают сложный перечень обследований, чтобы понять, насколько он опасен для жизни. И выясняется, что из-за храпа сон из-за остановок дыхания неравномерен, нарушается кровоснабжение мозга. Многие из 8 часов сна не дышат 4 часа! Но при этом даже не догадываются о своей беде. Операции по борьбе с храпом разработали и начали проводить у себя, но вот уже несколько лет они выполняются на уровне областных центров.
korenevskaja@sb.by
Фото с сайта «Минск–новости»
