ТЮРЬМА

...Охранник-контролер глянул в глазок массивной двери. "Всем построиться!" Входим в камеру. Бритые наголо головы жмутся к дальней стене. Рассматривают нас, выглядывающих из-за надежной спецназовской спины. Узнав, что пришли корреспонденты, парни явно теряют интерес. Пробегаю глазами по аскетическому убранству и ухожу как-то скомканно, успев лишь на ходу удивиться надетому на кран тюбику от зубной пасты. Несомненно, снаружи дверь камеры смотрится гораздо симпатичнее, нежели изнутри.

Гродненская тюрьма - учреждение, известное еще на просторах Советского Союза, сегодня единственное в своем роде на всю страну. Она так и называется - тюрьма N 1. "Гостиница, где всегда есть свободные места", - так мрачновато шутят сотрудники. А "постояльцев" этот "отель" принимает самых отпетых, причем со всех СИЗО и колоний Беларуси.

Легендарные нары - не миф

Тем, кто не был внутри гродненского централа (о чем, конечно, переживать не стоит), тюремная стена кажется хранилищем тайн. Недаром вокруг учреждения всегда витало столько мифов, например о подземных ходах, ведущих к обрывистому берегу Немана, или о расположенном опять же под землей заводе, где трудятся осужденные. Сразу можно сказать, что людей переводят из колоний на тюремный режим зачастую как раз за отказ от работы. И сейчас в тюрьме трудятся лишь 80 осужденных, занимаясь столярным производством, металлообработкой, - делают, к примеру, цепи, контейнеры.

...Входим в камеру, где многие годы подряд живет 10 - 14 человек. Двухъярусные нары, длинный стол посередине. Освещение - три тусклые лампочки. Из зарешеченного окна свет практически не поступает. Воздух концентрированный, специфический: здесь потеют, едят, отправляют в углу при входе естественные надобности, курят. Упомянутый выше тюбик на кране есть в каждой камере. Объяснение прозаическое: это приспособление, чтобы не разбрызгивалась вода. Осужденные украшают стены иконами и изображениями полуобнаженных женщин. Девочки из дуэта "Тату" соседствуют с... Богородицей.

Заключенные - в основном мужчины 20 - 30 лет, и такая тенденция сохраняется с царских времен. Есть уникальные в своей патологии типажи. Один, к примеру, получил 15 лет за убийство еще тогда, когда нынешний начальник тюрьмы только пришел служить контролером. Вышел, через месяц убил мальчика, теперь отбывает еще больший срок в одиночке, причем не скрывает, что готов к новому убийству любого человека, будь то заключенный либо постовой-контролер.

Около 40 человек отбывают наказание в одиночках по собственной инициативе. Начальник тюрьмы Владимир Толочек говорит, что некоторым осужденным к концу своего срока становится просто невмоготу от соседей, и они просят перевести их на так называемое безопасное содержание в 1 - 2-местные камеры.

...Проходим к прогулочному двору. Никакой это не двор в общем-то. Внизу, под густой решеткой в небольших каменных коробках - люди в робах. Завидев фотокамеру, одни сразу прячутся, другие изучают пришлых внимательно. "Когда будет кино, начальник?" - кричит некий местный балагур офицерам. Атмосфера чуть ли не дружелюбная. Если б не вышки постов, если б не рослый ротвейлер на поводке охранника...

Стены помнят всех

"Здесь стены пропитаны отрицательной энергией", - замечает библиотекарь тюрьмы Вячеслав Лисицын, ветеран службы исполнения наказаний, автор вышедшей в прошлом году исторической книги "За тюремной стеной". Стены, бесспорно, заслуживают особого внимания. Руками не обхватишь - толстые. Местами толщина сказочная: даже есть выдолбленный в стене маленький кабинет. Идет ремонт камер, и чтобы провести трубы коммуникаций или установить, простите, "на параше" компакт-унитаз, приходится вырезать кирпичную кладку, укрепленную внушительными валунами. Тюрьме 260 лет, но по крепости она даст фору большинству творений современного зодчества.

Исследование Вячеслава Михайловича охватывает только царский и польский периоды истории гродненской тюрьмы. Но уже зреет продолжение. Трудность, как говорит автор, заключается в том, что и нацисты, и НКВД уничтожили свои архивы, поэтому картину приходится восстанавливать по крохам. Известно, например, что 23 июня 1941 года, когда немцы вошли в Гродно, охрана и заключенные хозобслуги ушли, а запертые в камерах уголовники бежать не смогли. Оккупанты на территории централа проводили расстрелы. Когда в 1944 году советские войска освободили город, в тюремном дворе нашли переложенные бревнами тела казненных - их не успели сжечь.

"В 1945 году, - рассказывает историк, - здесь содержалось наибольшее количество людей за всю историю тюрьмы - более 2.200 человек при лимите наполнения 670. В основном это были мародеры, "лесные братья" и подобные им преступники, жестоко каравшиеся по законам военного времени".

Русское слово против "фени"?

К Вячеславу Лисицыну у заключенных особое отношение. "Прошу Вас, М., пожалуйста, заменить книги мне. И Истинно Спасибо Вам за труд и внимание Ваше", - гласит заявление одного из особо опасных осужденных, пристрастившегося в одиночной камере к произведениям Астафьева и Распутина. М. - значит Михайлович. Он проводник зэков в мир литературы. Разумеется, о повальном пристрастии к чтению на нарах разговора нет. Но многие именно здесь впервые в жизни берут в руки книгу. Времени для чтения тут достаточно, а других развлечений нет. Только несовершеннолетние, заключенные под стражу в корпусе следственного изолятора, имеют возможность иногда смотреть видеофильмы (есть даже мультики) в специальной камере.

Библиотека с 1880 года остается здесь практически единственной культурной отдушиной. До тех пор арестантам разрешалось пользоваться лишь одной книгой - Библией. Сегодня тюремные новички начинают с легких детективов, но потом задумываются о жизни и переключаются на русскую классику. Популярны Достоевский, Пушкин, Куприн, Бунин, исторические произведения, кое-кто брался даже за "Капитал" Маркса. Особо ценные издания, например новые словари, опасаясь за сохранность, Вячеслав Михайлович в камеры читать не дает. Но если осужденный хочет знать значение того или иного слова, библиотекарь не отказывает в услуге - делает для заказчика выписки. "А всякие загадочные слова они сильно уважают, - рассказывает Лисицын. - Ведь их знание подчеркивает высокий статус в преступном сообществе".

Мне показали и те книги, которые не попадают к населению камер, типа брошюрки "Как выжить в советской тюрьме" (не говоря уже о книге, поступившей однажды с гуманитарной помощью, где рассказывалось, как убить охранника одним ударом). Такие произведения создают авторы, не имеющие понятия о тюремном режиме и нравах преступников.

Последний побег

Тюремные сцены из кинобоевиков тоже далеки от реальной жизни, исходя хотя бы из особенностей устройства камер и коридоров. Ведь в интерьере централа нет ни одной случайной мелочи. Все правила безопасности в исправительных учреждениях в буквальном смысле написаны кровью. И если ступеньки сделаны из редких металлических прутьев, то это не для того, чтобы в них застревали женские каблучки, а чтобы видеть сквозь лестницу, кого по ней ведут. Например, оборудование для корпуса, где сегодня располагается СИЗО, делали в Санкт-Петербурге - идентично тому, что установлено в знаменитых "Крестах". В конце XIX века оно было одним из лучших в Российской империи - здесь уже тогда действовали водопровод, паровое отопление и телефонная связь.

Неприступность опутанных сеткой и решетками внутренностей здания и сегодня оставляет гнетущее впечатление. Да преступники уже давно и не пытаются преодолеть хитроумную систему дверей, переходов. Последний побег заключенные совершили в сентябре 1982 года. Трудно даже назвать это побегом: стену преодолели только двое, и оба были тут же задержаны. Бежали, что называется, на рывок. Жильцы камеры с 15-летними сроками - главным образом убийцы. Подготовили "операцию" два главаря, которые, собственно, и увидели мгновения воли за стеной. Остальных соучастников использовали как прикрытие. Некоторые, нанюхавшись токсических химикатов, применявшихся тогда в производственных мастерских, бросались, одурманенные, прямо на автоматы охранников. Один сотрудник тюрьмы был убит, другой ранен. В итоге за все грехи шестерых беглецов приговорили к расстрелу, остальным значительно увеличили сроки.

Вообще, пресечение назревающего конфликта во многом зависит от профессиональной выдержки контролера. Осужденные - хорошие психологи, ежедневно изучающие своих охранников, чтобы использовать их слабости. Сотрудники тюрьмы тоже становятся психологами, зная характер каждого из подопечных, для каждого выбирая свой тон общения. "Они нас по-своему боятся, потому что знают: нам про них известно все, - говорит Вячеслав Лисицын. - И по шагам в коридоре запросто определяют, кто из нас идет".

"Люди отсюда или уходят сразу, или работают до пенсии, - рассказывает Владимир Антонович. - Мы ведь сюда приходим добровольно на 25 лет, и все офицеры прошли в свое время школу контролера". "Они здесь по приговору, а мы - по договору, - подхватывает летописец гродненского централа Вячеслав Лисицын. - Но заключенные понимают: люди, которые несут здесь службу, - не их личные враги, они просто выполняют свою работу. В случае конфликта даже самые отъявленные в итоге идут на примирение, просят прощения, бывает, что пишут благодарственные письма с воли и из колоний".

С чаем по жизни

Негласные воровские законы, как известно, суровы. Уголовники не прощают их нарушителей, преследуют должников, а неосторожная реплика, брошенная в тюремных стенах, может иметь самые неприятные последствия. Но все же нынешние тюремные нравы уже не те... Сегодня доходит до того, что авторитетные преступники без ущерба для своего статуса сидят за изнасилование. А вышедшие на свободу уже не кидают пачки чая через тюремную стену в качестве символического ритуала отдачи долга товарищам, оставшимся на нарах. Проедет на иномарке мимо, просигналит три раза да, может, еще прибавит на всю катушку "Владимирский централ" в автомагнитоле. Вот и весь долг. "Старые арестанты недовольны таким положением вещей", - говорит Владимир Толочек.

Но некоторые традиции остаются незыблемыми. Например, ритуал распития "чифиря". На литровую кружку засыпают граммов 50 чая, который затем варится особым образом. Пьют его, будто курят трубку мира. Передают кружку по кругу, каждый делает по два глотка, "центровой" - верховодящий в камере - может глотнуть три раза. Готовят "фирменный напиток" с помощью кипятильников, использование которых сегодня разрешено. Зато по-прежнему запрещено хранить в камере острые предметы. Бриться можно одноразовыми безопасными станками или электробритвами. Когда-то осужденные брились только в бане и только на глазах охранника. Еще лет 15 назад им запрещалось иметь даже часы. А сегодня в большинстве камер есть телевизоры, переданные родственниками.

Заключенные, не утратившие социальных связей с миром, естественно, меньше страдают в тюрьме. Осужденному можно передавать до 30 килограммов продуктов в месяц. Кого-то "подогревает" братва, организовывая посылки через родных. Иных кормят сами родители. "Порой смотришь на бабку, которая тащит своему сыну мешок колбасы, и понимаешь, что сама она ее и не пробовала, - вздыхает Владимир Антонович. - Наверное, думает, что он тут с голоду умирает. А тюрьма пищевыми отходами питает целый свинарник в подсобном хозяйстве одной из воинских частей..." Особенно много остается хлеба. Открытые жалюзи камер следственного изолятора усижены голубями, ожидающими остатков человеческой трапезы.

От сумы - к тюрьме

Между тем тюрьма - не санаторий. В обновленных камерах, на ремонт которых выделили средства областные власти, не хочется задерживаться даже в качестве экскурсанта. Хотя стены тут выкрашены салатовым, блестит сантехника, а энергосберегающая лампа светит так ярко, что хочется жить. Подростки, по четверо населяющие эти камеры, тоже не выражают энтузиазма. Они уже приговорены за свои злодеяния и ждут этапа в "зоны".

Особое место - штрафной изолятор (то, что раньше называлось карцером). Дощатый пол, откидные нары, микроскопический столик, полка и дырка туалета в полу. Камера слегка освещена лампочкой, упрятанной за решеткой в стене над входом. Здесь проводят до 15 суток те, кто совсем уж начинает наглеть. Стоит вспомнить, что еще в 20-е годы XX века в соответствии с польским законодательством тюремных бунтарей заключали в темный карцер на 48 часов без выдачи пищи! Конечно, в тюрьме давно уже нет палача. Не применяются цепи, кандалы и колодки. Или, скажем, рогатки, которые были в пользовании до 1828 года, - особый металлический ошейник, на внешней стороне которого вделаны железные 20-сантиметровые прутья или гвозди. В нем арестант не мог не то что лечь - даже прислониться к стене. Нынешние методы усмирения буйных, безусловно, гуманнее.

А для нищих бродяг, которые сюда попадают, СИЗО или арестный дом и вовсе благо. Они даже специально накануне зимы совершают мелкие преступления, чтобы пережить морозы в тепле, откормиться и подлечиться. Привозят иногда просто живые трупы, или ничего не помнящих от многомесячного пьянства, или полуживых от голода. Недавно, к примеру, в медпункт попал бомж, проживший полгода в лесу. Спал он у костра. Взломает дачу, съест там какие-нибудь огурцы - вот и все питание. Совсем, говорят, был доходяга. Выпуская на свободу, их одевают в "сэконд-хэнд", дают немного денег. Уже, значит, не сразу пойдет на воровство.

В исправление преступников сотрудники гродненской тюрьмы, похоже, не особенно верят. Символична в этом смысле окраска ворот централа - черные и белые полосы елочкой. Такой рисунок учредил еще царь Николай I. "Это - как сама жизнь уголовника, - замечает Вячеслав Лисицын. - Полосы удач и неудач, но все вниз по наклонной". Но несмотря ни на что, именно в Гродно родился тост, известный любому служащему в белорусской системе исполнения наказаний: "За людскость!"

Справка "СБ"

В УЖ-15/СТ.1 на тюремном режиме содержится четыре сотни человек. Здесь же, в арестном доме, отбывают наказание 250 осужденных на малые сроки - от 2 до 6 месяцев - за незначительные преступления: хулиганства, мелкие кражи, неуплата алиментов. Хозобслуга тюрьмы - 49 человек, совершивших нетяжкие преступления. В СИЗО находятся порядка 500 человек.

На учете у психиатра состоят около 70 процентов заключенных. Половина из них судима не менее трех раз. За убийство - 14 процентов, разбой - 28 процентов. На сроки от 5 до 10 лет осуждено 50 процентов спецконтингента, свыше 10 - 15 лет проводит в тюрьме пятая часть заключенных.