Вместе лучше, чем порознь — это принцип одинаково справедлив как в сфере большой политики и глобальной экономики, так и в области духовной. Тем не менее последний Вселенский собор был созван более тысячи лет назад — в 787 году в Никее, с тех пор такие соборы не собирались. Однако попытки вновь собрать все высшее духовенство вместе и сообща решить насущные вопросы веры и единства предпринимались не раз. Как это ни парадоксально, одна из самых значимых попыток создать единый православный центр была предпринята в считающемся безбожным Советском Союзе. Ее неудача не в последнюю очередь была обусловлена противодействием не только Ватикана, но и православных из Константинопольской патриархии. Вторая грандиозная попытка христианского единения — намеченный на 2016 год как раз в Константинополе (современном Стамбуле) Всеправославный собор.
Сила веры в геополитике
В конце 1942 года митрополит Сергий (Старгородский) обратился к румынскому духовенству и солдатам румынской армии с призывами “окончить войну с русским народом, с которым румыны связаны узами христианского братства, и прекратить пролитие братской единоверной крови”. Еще одно обращение митрополита Сергия “Всем христианам в Югославии, Чехословакии, Элладе и прочих странах и народам, томящимся под гнетом фашистских оккупантов”, было переправлено через линию фронта. Активно сотрудничал с властями в области антинацистской пропаганды и митрополит Николай (Ярушевич): будучи членом Всеславянского комитета, он также призывал братьев-славян поддержать СССР в борьбе с нацистами.
Выражаясь современным языком, руководство СССР получило уникальный геополитический шанс: через православные экзархаты, епархии, благочиния, духовные миссии в Китае, Японии, Америке, Европе, Палестине и Корее распространить свое влияние чуть ли не на половину мира. Тем более что многие европейские православные иерархи — эмигранты первой волны — были заинтересованы в восстановлении могущественной Русской церкви с ее дореволюционным международным влиянием, а все более победоносная Красная армия, как и сам СССР, представлялись новым воплощением идеи “Великой Руси”.
Кремлевская вечеря
Поистине лучом света стала ночная встреча в Кремле, начавшаяся вечером 4 сентября 1943 года. “У председателя Совета Народных Комиссаров СССР тов. И. В. Сталина состоялся прием, во время которого имела место беседа с Патриаршим Местоблюстителем Митрополитом Сергием, Ленинградским митрополитом Алексием и экзархом Украины Киевским и Галицким митрополитом Николаем, — сообщат наутро газеты. — В руководящих кругах православной церкви имеется намерение в ближайшее время созвать Собор епископов для избрания Патриарха Московского и всея Руси и образования Священного Синода. Тов. И. В. Сталин сочувственно отнесся к этим предложениям и заявил, что со стороны правительства не будет к этому препятствий”.
Более того, Собор прошел уже 8 сентября. “Глубоко тронуты сочувственным отношением нашего всенародного вождя, главы советского правительства Иосифа Виссарионовича Сталина, к нуждам Русской православной церкви и к скромным трудам нашим, ее смиренных служителей, — гласило обращение Собора к властям СССР. — Приносим правительству нашу общесоборную искреннюю благодарность и радостное уверение, что, ободренные этим сочувствием, мы приумножим нашу долю работы в общенародном подвиге за спасение Родины”. Впрочем, обоюдный интерес власти и Церкви этим не исчерпывался.
— В пропагандистских целях немцы использовали религиозный фактор: открывали храмы на оккупированных землях, нападение на Советский Союз представляли едва ли не как крестовый поход, — поясняет доктор церковной истории, священник Александр Мазырин. — Московская же патриархия и лично митрополит Сергий буквально с первых часов войны самым активным образом выявили свою патриотическую позицию. Еще одним важнейшим фактором стал вопрос о взаимоотношениях с союзниками: одним из главных раздражителей западного общественного мнения было то, что в Советском Союзе нет свободы совести. Сталинскому правительству было важно доказать обратное.
Христиане всех стран, объединяйтесь!
В течение 1945 года под покровительство Московской патриархии одна за другой переходят православные церкви в освобождаемых от нацистов европейских странах, где иерархи из Москвы активно занимаются “народной дипломатией”. После освобождения Парижа митрополит Евлогий, глава Западно-Европейской русской епархии, находящейся в юрисдикции Константинопольской патриархии, пишет будущему Патриарху Алексию о желании “пересмотреть статус и восстановить связи с Москвой”. Весной 1945-го делегацию Московской патриархии торжественно принимают власти Югославии и Румынии. При этом румынский патриарх Никодим, ранее в симпатиях к СССР не замеченный, осенью 1946 года посещает Союз и обещает, что Московской патриархии передадут храм в Бухаресте для организации подворья. В Чехословакию приезжает архиепископ Орловский и Брянский Фотий — и к январю 1946 года Чехословацкая православная церковь переходит в юрисдикцию Московской патриархии. Тогда же и сербский патриарх Гавриил соглашается вернуться в Югославию из Италии.
Объединение вокруг Московской патриархии стало главным вопросом Поместного собора 1945 года. Как заметил митрополит Алеутский и Североамериканский Вениамин, это был “почти Вселенский собор”. На нем главы и представители восьми автокефальных православных церквей по сути присягнули на верность политико-религиозному курсу Советского Союза. А летом 1948 года внимание христианского мира вновь приковано к Москве: Русская православная церковь отмечает 500-летие своей автокефалии, в советской столице по этому поводу с 8 по 18 июля проходит уникальное Всеправославное совещание глав поместных церквей. Мероприятие, центральными темами которого стали отношение к “интеграционным конкурентам” — сомнительному экуменическому движению и к Ватикану, — состоялось в храме Воскресения Христова в Сокольниках. Том самом, где тремя годами ранее, после кончины Сергия, был избран Патриарх Московский и всея Руси Алексий I.
При этом всецело поддерживающая православие Москва искала контакты и с католическим миром. В Прибалтике открылся ряд католических учебных заведений, Сталин и Молотов приняли в Кремле высокопоставленных представителей зарубежных представителей римско-католической церкви. Но с приходом к государственному рулю Никиты Хрущева было подорвано и сотрудничество официальной Москвы с Церковью: если с 1943 по 1953 годы было открыто 22 тысячи приходов, то хрущевская “оттепель” сперва этот процесс заморозила, а с 1959 года и вовсе вылилась в массовую кампанию по закрытию действующих храмов. Впрочем, и Всеправославное совещание 1948 года главным объединительным событием православного мира так и не стало: Константинопольская патриархия не пожелала терпеть конкурентов в лице Московской. “К сожалению, не принимаем приглашения на Всеправославный собор, каковые полномочия имеет одна лишь Вселенская патриархия Константинопольская”, — гласила телеграмма в Москву главы Кипрской церкви, традиционно ориентированной именно на Константинополь.
Удастся ли ему, нынешнему Стамбулу, в 2016-м объединить православных? Уже установлено, что от поместных церквей на Всеправославном соборе будут присутствовать по 24 архиерея, и все решения Собора будут приниматься после достижения единого мнения между церквами. Пока озвучены 10 тем для обсуждения, среди них — определение юрисдикции православных объединений за пределами национальных границ, процедуры признания статуса церковных автокефалии и автономии, установление общего календаря праздников, препятствия для совершения таинства брака, связь с другими христианскими конфессиями. Получится ли достичь консенсуса по каждому из этих пунктов, покажет время. Но миллионам христиан по всему миру хочется в это верить.
В годы перестройки в печати появилось свидетельство неназванного офицера, участвовавшего в битве за Кенигсберг в апреле 1945-го. “Наши войска уже совсем выдохлись, а немцы были все еще сильны, потери огромны, — рассказывал он. — Видим: приехал командующий фронтом, много офицеров, и с ними священники с иконой. Священники отслужили молебен и пошли с иконой к передовой. И вдруг стрельба с немецкой стороны оборвалась и произошло невероятное: немцы гибли тысячами и тысячами сдавались в плен! Как потом в один голос рассказывали пленные, в небе появилась Мадонна (так они называют Богородицу) — и у всех их отказало оружие”.
