Процесс пошел?
— Усыновление — это очень теплый и неформальный административный процесс, — утверждает директор Национального центра усыновления Министерства образования Наталья Поспелова.
Он стал таковым относительно недавно: 7 сентября исполняется ровно десять лет первой записи в трудовой книжке первого сотрудника этой структуры.
До 1927 года советский Кодекс о браке и семье вообще не допускал усыновления — законодатели опасались, что, прикрываясь благими мотивами, богатеи станут эксплуатировать детей-сирот. Усыновителям 70—80-х годов прошлого столетия можно только посочувствовать: никто не опекал эти семьи, единого банка данных сирот и четкой нормативной базы процесса в ту пору не было. Граждане становились на учет в разные отделы образования и поголовно имитировали беременность, ожидая отказных новорожденных. У сирот садовского возраста в те годы не было шансов найти себе маму. Зато очередь на младенцев только в Минске насчитывала 4000 человек — правда, неизвестно, в скольких различных списках числился один среднестатистический кандидат.
В начале 90-х, когда цифры социального сиротства поднялись до послевоенного уровня, государственные мужи стали рассматривать усыновление как способ уменьшить масштабы позорного явления. Семья ведь не только благо для конкретного ребенка. Это единственная сила, способная разорвать цепь воспроизводства сиротства.
Сегодня есть всего одно место, где любой гражданин страны, независимо от места прописки и адреса, может подготовиться к усыновлению, подобрать себе ребенка и получить консультацию по любой возникающей в его семье проблеме. Наталья Поспелова не стесняется говорить о сложности и красоте миссии центра:
— Детей семье дает природа, Бог. И Национальный центр усыновления.
Но если Бог всеведущ, а у природы есть законы, то 12 столичных сотрудников центра и 5 его региональных представителей, подбирая усыновителям “их” ребенка, руководствуются профессионализмом и подсказкой собственного сердца. Все они — женщины с опытом воспитания детей. Опыт весьма различный: в центре работают многодетные мамы и матери-одиночки, усыновители, имеющие собственных детей, и молодые девушки, растившие племянников. Особенно трепетно директор относится к бабушкам: это золотой фонд центра и кладезь народной мудрости.
— Усыновителям мы всегда напоминаем, что самое главное при воспитании ребенка — открытость семейной системы, способность родителей меняться по мере роста малыша. Мы говорим, что с каждым ребенком родители испытывают разные чувства и эмоции. Но каждого ребенка есть за что любить, можно любить и нужно. Когда люди это воспринимают, у них нет больших сложностей с подбором, усыновлением и адаптацией ребенка.
Бочка меда
У молодоженов есть медовый месяц, у усыновителей — медовый год
Это счастливое время, когда истосковавшиеся по ласке дети купаются в подарках и внимании, а начитавшиеся умных книжек родители позволяют им все.
Напутствуя очередную счастливую пару, специалисты говорят:
— Ну, в первый год вы нам звонить не будете, потому что у вас все будет хорошо.
— А потом? — настораживаются обретшие ребенка родители.
— А затем начнется правда жизни. Ребенок станет самим собой, а вы захотите установить границы. Не может быть радость и вседозволенность длиною в жизнь. У каждого из нас есть обязанности, бывает плохое настроение и случаются жизненные трудности. Семья создается, чтобы, поддерживая друг друга, все преодолеть.
Система обучения будущих родителей готовит их к предстоящим испытаниям.
Врач, не считай хромосомы!
Сегодняшние усыновители очень отличаются от людей, которые принимали в свои семьи чужих детей 10—15 лет назад.
— Если в прежние годы усыновление было выбором бездетных пар, то сегодня половина наших клиентов имеют собственных детей. Это зрелые, социально адаптированные, осознавшие смысл жизни люди. Мы преклоняемся перед всеми своими клиентами, но такими особенно дорожим: они знают, что воспитание ребенка — это ежедневный кропотливейший труд.
Сотрудники центра не припомнят, чтобы детей усыновляли “крутые” белорусы. “Наши” для них — люди среднего класса и среднего достатка. Самая распространенная специальность — педагоги.
Необъяснимо, но факт: в последнее время сирот забирают люди из высокого эшелона власти — как правило, силовики. Сотрудники центра уже успешно поработали с Комитетом погранвойск, таможней, МВД, комитетом Госконтроля, офицерами армии. Крайне редко усыновляют медики: они изучали основы генетики и верят, что “плохие” гены пальцем не раздавишь.
— Используя возможности прессы, я хочу сказать работникам системы здравоохранения: пока вы там читаете свои страшилки, в семьях усыновителей все хорошо, — говорит Наталья Поспелова. — Из 6129 усыновленных в Беларуси детей ни один не состоит на учете в инспекции по делам несовершеннолетних. Статистика свидетельствует о том, что только 5 процентов посетителей учреждений пенитенциарной системы имеют сиротское прошлое. Остальные — дети из неблагополучных семей. Мировая педагогика уже подтвердила выводы советской: результат воспитания определяет воздействие среды, а не наследственность. Тем, кто еще в этом сомневается, советую повнимательнее изучить свою наследственность: скорее всего их ждет много открытий.
Орлы! Кукушки улетели
За десять лет изменились и усыновляемые дети.
Первое, что бросается в глаза, — в Беларуси вдвое уменьшилось число отказных детей. В 2001 году их насчитывалось 552, в 2006 — 271. Это население трех детских домов!
Наталья Поспелова благодарна за это Президентскому Декрету № 18 и созданной системе социальной поддержки одиноких матерей.
Возраст детей, передаваемых на усыновление, сдвигается в сторону увеличения. Наши усыновители перестают дорожить своей тайной, осознав, что живут они ради себя и ребенка, а не мнения окружающих. Но по-прежнему очень любят забирать в семью девочек, надеясь, что они будут ближе к матери.
— Воспитательный потенциал мужчин задействован мало, — констатирует директор центра. — Они словно львы, которые возглавляют семейный прайд, а после обеда благодушно позволяют львятам вскарабкаться себе на спину. Хотя сдвиги есть: мужчины стали участвовать в родах и проходят подготовку к усыновлению уже не с видом приговоренного к закланию теленка.
Белорусские мужчины склонны считать, что дети — занятие женское. Но когда принятое в семью дитя обвивает папу ручками, у того словно клемма в мозгу переключается: так возникает отцовская любовь.
По наблюдениям Натальи Поспеловой, есть два вида человеческой любви. Материнская — безусловная, принимающая, всепрощающая. Мама любит ни за что: заглянули ей в душу глазенки — все, оформляет усыновление.
Мужчина любит за что-то. За то, что малыш на него похож. Или потому что первый зуб у него прорезался на две недели раньше, чем в книжке написано. За то, что с ребенком уже можно на рыбалку вместе сходить и в футбол поиграть.
В семьях, где материнская любовь дает крылья и уверенность в себе, а отцовская устанавливает четкие границы и стимулирует достижения, самые лучшие результаты воспитания.
По самым приблизительным подсчетам, 1116 газетных публикаций, радио- и телепередач было посвящено усыновлению в 2006 году.
В этом числе — многие публикации “Народной газеты” и проект “Мама, я уже родился!”.
Мы рады сообщить вам, что нескольких детей из столичного детского дома № 4, фотографии которых публиковала “НГ”, уже усыновили. Обрела семью Кристинка, которая согласилась сниматься только после аргумента “Как же иначе я найду тебе маму?”. Родной папа забрал из детдома маленькую Анечку: он долгое время не знал, что у него есть дочь. Сейчас у них все хорошо. Нашли мам и пап самые шустрые мальчишки.
Продолжение проекта “Мама, я уже родился!” и рассказ о судьбах усыновленных детей вы найдете в следующем выпуске “Семьи”.
