Тут и сказочке конец

В детских небылицах столько садизма, каннибализма, убийств и крови, что их экранизация опасна для психики
В детских небылицах столько садизма, каннибализма, убийств и крови, что их экранизация опасна для психики

В 5 лет нас не удивляли рассказики о сваренном царе, съеденной бабушке, царевне, которая приказывает слугам отвезти мужа в лес и убить, представив в доказательство печень и сердце убитого. А в 35 читаешь добрую сказочку Ш.Перро «Мальчик с пальчик» и волосы на голове шевелятся:

«...Как–то вечером, когда мальчики улеглись спать, дровосек присел с женой к огню и сказал:

— Ну, как нам быть? Ты сама видишь, мне детей не прокормить. А каково нам будет, когда наши ребятишки станут у нас на глазах один за другим умирать от голода? Давай лучше заведем их в лес и там оставим. Пусть уж разом погибнут все вместе, и мы не будем видеть их смерти...»

И о чем сказка? О находчивости Мальчика с пальчик или в первую очередь о бессердечии родителей? Еще веселее история о маньяке Синей Бороде, который хранил в каморке трупы своих жен: «...весь пол был залит запекшейся кровью и в этой крови отражались тела нескольких мертвых женщин, привязанных вдоль стен».

А «Русалочка» Андерсена?! Спасла принца, полюбила его, отдала ради него голос ведьме. Он «целовал ее в розовые губы, играл ее длинными волосами и клал свою голову к ней на грудь, где билось сердце, жаждавшее человеческого счастья», но... женился на другой. Сестры русалочки предложили ей вонзить в сердце принца нож: «...и когда теплая кровь его брызнет тебе на ноги, снова станешь русалкой и проживешь свои триста лет». Но русалочка предпочла умереть.

История о неразделенной любви, о мужской подлости и женском отчаянии.

Сказки Андерсена вообще поражают своей «добротой». «...Мальчик заплакал, мать пихнула его ногой, он громко заревел.

— Заткнись, не то башку твою горластую размозжу! — И она подняла горшок с углями, который держала в руках; ребенок, завопив, прижался к полу...» Заканчивается «Бронзовый кабан» так: «Молодой художник как раз в те дни скончался». У Ханса Кристиана из 156 сказок 56 заканчиваются смертью... «Девочка со спичками» — это и вовсе реквием на две страницы о голодной, нищей девочке, с посиневшими босыми ногами на снегу. «Морозным утром за выступом дома нашли девочку: на щеках ее играл румянец, на губах — улыбка, но она была мертва; она замерзла в последний вечер старого года. Новогоднее солнце осветило мертвое тельце девочки со спичками...»

Сказки просто по–человечески жестокие. Чему они учат? Можно ли читать их ребенку? И на какой художественной литературе вообще воспитывать детей? Ведь говорят, что русские сказки провоцируют лень. А американские социологи осудили даже безобидные байки о Золушке и Белоснежке как несомненно вредные для детей, поскольку, по их мнению, они акцентируют внимание на внешней красоте героинь. Мол, подобные сказки внушают детям, что быть красивым выгодно. А уродливый герой всегда оказывается злым. Гораздо полезнее в этом смысле мультфильм «Шрек», в котором добрый, но некрасивый тролль благополучно женится на симпатичной троллихе.

Литератор Алесь Бадак:

— Думаю, что Емеля вряд ли может стать объектом для подражания. Хотя бы потому, что его образ носит в себе ярко выраженный отпечаток своего времени, и ребенок это понимает. Сегодня, собираясь писать сказку, необходимо помнить, что ее маленький читатель — это тот, кто знает, что такое компьютер, мобильный телефон, DVD и т.д. В то же время нельзя с помощью сказки пытаться готовить ребенка к суровым реалиям взрослой жизни. Все–таки основная ее задача — учить добру. В этом смысле жанр за многие века ничем не изменился.

А сюжеты сказок–«ужастиков» дети воспринимают как то, что в реальной жизни произойти не может. И потом, одно дело читать, другое — смотреть. Заметьте, в советских экранизациях ужасов не было. И это не случайно, поскольку книжное и экранное восприятие влияют на наше сознание по–разному. Если, например, читать ребенку белорусскую народную сказку «Сынок з кулачок», в которой «галодны воўк ухапiў хлопчыка i праглынуў яго», то, дойдя до этого места, можно быть спокойным: ребенок не в состоянии воспринять этот процесс со всеми натуралистическими подробностями. Но если это показать по телевидению — как минимум беспокойная ночь ему обеспечена.

Сказки, которые пишут современные авторы, тоже становятся все больше адаптированными к современной жизни и, увы, к тем же боевикам, триллерам. Ибо многих авторов больше волнует не мораль, заложенная в их произведении, а то, как быстро раскупится книга и какую прибыль им принесет.

Татьяна Азарина, преподаватель кафедры общей и педагогической психологии БГПУ

им. Танка:

— В сказках самых разных народов есть жестокость, и русские — не исключение. В них рубят головы, сажают на кол, привязывают к конскому хвосту и пускают в чисто поле... Но это всего лишь кульминационная развязка, жестокость по отношению к врагу. У детей есть потребность в страхе, в выбросе адреналина. Вспомните рассказы о черной руке, гробике на колесах, пиковой даме. Просто дети не воспринимают это буквально. У них фантазия иначе развита. Если служанка вырезает глаза своей госпожи, то для маленького читателя это не более чем воровство. Ведь позже глаза вместе с другими похищенными предметами в сказке возвращаются на место.

Принято считать, что сказка повествует о борьбе добра и зла. Это несколько примитивно. Через сказки ребенок усваивает формы поведения. И не важно, каким способом герой достигает успеха — благодаря щуке, печке или волшебному кольцу. Главное, что он взял на себя ответственность: спасать принцессу, убить злого дракона. Он — хороший. А Андерсен писал для взрослых! Если бы он знал, что его сказки будут читать детям, он бы очень удивился.

Главный специалист по детской психиатрии Минздрава Наталья Григорьева:

— Одно добро в сказках не должно быть. В жизни много зла. Ребенок должен уметь постоять за себя. Сказка учит побеждать, жить, помогает бороться. Главное, чтобы она заканчивалась хорошо. Ведь даже у малышей бывают депрессии. Тогда они заостряют внимание на самых плохих моментах. Поэтому в зависимости от восприятия ребенка, его настроения нужно выбирать, когда веселую читать, когда поучительную, когда страшную. После экранизации Гоголевской сказки «Вий» о мертвой колдунье, которая кружилась над священником, когда тот читал над ее гробом молитвы, многим детям стали сниться кошмары, они боялись оставаться одни дома, везде видели колдунью, которая летает на гробу. Гоголь сам под конец жизни страдал галлюцинациями. Его сказки не для детей. А вот «Мальчика с пальчик» малыши понимают так: мальчики должны были много работать, помогать родителям, чтобы были деньги, еда, поэтому их отвели в лес. И вовсе не обязательно, что некрасивые герои плохие. Того же гадкого утенка прекрасная душа превратила в лебедя. Не только внешность должна быть красивая. Вот чему учат сказки.

Кстати. Филологи провели цифровой анализ сказок Гауфа: 8 — 10 процентов слов в них описывают жестокость.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter