ТРУД сельчан никогда не был легким, но всегда востребованным. Замечательная профессия — растить хлеб и кормить людей, обеспечивать продовольственную безопасность нашей страны. Несмотря на трудности этого года, аграрии добились в целом хороших результатов, а успех любого дела зависит от человека.
Накануне праздника сельчан наш обозреватель встретился с председателем президиума Национальной академии наук Владимиром ГУСАКОВЫМ. Именно на основе его научных разработок и при его обеспечении в стране успешно и относительно безболезненно была проведена новейшая аграрная реформа. — Владимир Григорьевич, вы почти 40 лет отдали аграрной науке. Проблемы и достижения АПК Беларуси знаете досконально. Каковы они сегодня, с вашей точки зрения?
— Все, согласитесь, познается в сравнении. Мы помним 80—90-е годы прошлого столетия. Пустые полки магазинов, огромные очереди за элементарными товарами и продуктами, талоны, карточки. Ведь в СССР так и не был достигнут необходимый уровень обеспечения продовольствием. А после его развала в Беларуси все эти проблемы еще обострились. Тогда думалось: Боже мой, сможет ли наша молодая республика обновить транспорт, промышленность и вообще народное хозяйство? Сможем ли мы когда-нибудь накормить народ, свою страну?
Новому руководству республики, конечно, пришлось очень тяжело. Я тогда был директором Института аграрной экономики, и мы разрабатывали множество концепций, механизмов и программ. Но только благодаря Государственной программе возрождения и развития села на 2005—2010 годы, которая была разработана, надо отдать должное, по инициативе нашего Президента, пошли серьезные изменения. Замечу, что программа эта комплексная, охватывающая как производственную, так и социальную часть. Селу были поставлены огромнейшие ресурсы. Глава государства ее выполнение держал на строжайшем контроле, мы тогда поквартально отчитывались о том, что сделано. Считаю, что именно она помогла полностью не только восстановить наше сельское хозяйство, но и обеспечить продовольственную безопасность страны.
— Для этого понадобилось, по сути, двадцать лет. На ваш взгляд, это много или для решения таких действительно глобальных задач промежуток времени небольшой?
— Это философский вопрос. Смотря как оценивать: исторически — это катастрофически малый срок. Но что важно — Беларусь за столь короткое время прошла путь, который некоторые страны проходили столетиями. Отдельные и за столетие не могут достигнуть стабилизации, решения социальных проблем, полного продовольственного и товарного обеспечения.
— Иногда кажется, что мы все это немного недооцениваем. Естественно, каждому человеку хочется жить лучше и лучше, да еще желательно здесь и сейчас, но вещи, о которых вы рассказываете, надо знать, помнить и ценить.
— Могу сказать и другое. На опыте программы возрождения и развития села мы сделали вывод, что АПК требует огромных финансовых вложений, крупных инвестиций. В том числе и в жилье, социальную инфраструктуру. И мы за пятилетку построили 1,5 тысячи агрогородков, поставили селу современную сельхозтехнику, удобрения, другие ресурсы, что и способствовало резкому подъему материальной базы, и в результате обеспечили не только собственную продовольственную безопасность, но и создали мощный экспортный потенциал.
Следующая программа, скажу об этом не чинясь, по устойчивому развитию села на 2011—2015 годы пока не в полной мере обеспечивается финансовыми и другими ресурсами. Мы достигли определенного уровня и объемов производства, но в последнее время по ряду показателей — топтание на месте. То есть сельское хозяйство требует постоянных финансовых вложений.
— Это, как мне кажется, касается любой страны…
— Да, и Беларусь не исключение. Некоторые нас критикуют: вот, мол, закопали огромные деньги. Ничего подобного. Наиболее развитые страны мира вкладывают в сельское хозяйство колоссальные ресурсы. В расчете на гектар сельхозугодий по 2—3 тысячи долларов.
— По-моему, сейчас уже меньше…
— Да нет. Япония, Финляндия, Норвегия, Швеция и другие — 2—2,5 тысячи долларов (!) ежегодно. Только так они обеспечивают стабильные объемы сельхозпроизводства и в целом его благополучное экономическое положение. У нас эти цифры в разы меньше. Да, в рамках СНГ они выглядят, может, и неплохо, но мы же должны равняться на мир и Европу. Поэтому 200 наших долларов — это недостаточно.
Но скажу и другое. Нельзя надеяться и рассчитывать только на государственные инвестиции. Нельзя. Сельское хозяйство — это коммерческая отрасль, сфера бизнеса. Оно должно работать на самоокупаемости, а государственные средства, в том числе инвестиции, кредиты банков могут быть как вспомогательные ресурсы.
— Экономика большинства наших хозяйств серьезно хромает. Долги растут, рентабельность падает. Кроме проблем, которые у каждого уже на слуху, чего еще не хватает нашим аграриям?
— Считаю, что объемы производства пока недостаточны. У Академии наук есть ряд сельхозпредприятий, недавно нам передали еще одно в Оршанском районе — «Устье». Некогда довольно крепкое хозяйство по разным причинам было практически разрушено. Мы пытаемся спасать его, делаем все возможное. Сейчас уже наметился рост, но я пришел к выводу: для того чтобы оно нормально функционировало, надо в два раза увеличивать объемы производства. Нынешних объемов недостаточно, чтобы, продав продукцию, покрыть затраты и обеспечить прибыль для расширенного воспроизводства. То же самое и в сельском хозяйстве страны. Целый ряд предприятий убыточные, неплатежеспособные, имеют очень низкие и нижайшие объемы производства. Для того чтобы поправить положение, надо наращивать объемы. Никакие дотации, инвестиции и государственные преференции не спасут, пока не возрастут объемы производства и продаж.
— Все-таки ориентировка на валовые показатели?
— Так, без них невозможно. Некоторые утверждают, что при рынке важен не вал, нужны индикативные методы, оценивать эффективность нужно по прибыли и так далее. А что продавать, если недостаточно производишь? В сельском хозяйстве и на продажу не все идет, часть растениеводческой продукции потребляет животноводство и так далее.
— Мы говорим, что сельхозпроизводство должно стать агробизнесом. Но о каком бизнесе может идти речь, если закупочные цены не покрывают затраты, а материальные ресурсы дорожают чуть ли не поквартально?
— Проблема диспаритета цен есть, но не надо ее преувеличивать. Тракторы и другую дорогостоящую сельхозтехнику каждый год покупать не надо. Она должна иметь длительный период эксплутации, высокое качество. Еще раз хочу повторить: необходимо наращивать объемы продаж. Это первое условие. Второе — качество. Чтобы выгодно продать, надо его повышать. А ведь пока нельзя сказать, что оно у наших сельхозпроизводителей и переработчиков идеальное. Иногда — весьма сомнительное. А белорусская продукция должна быть безупречного качества! Посмотрите, окружающие нас страны производят то же, что и мы. И как нам продать свою на мировом рынке, когда вокруг масса производителей? Только при условии высочайшего, безупречного качества!
Второе — надо не сырье продавать, а готовый продукт с высокой добавленной стоимостью. Ведь большинство наших хозяйств продают как раз сырье. Везут на перерабатывающие предприятия молоко, скот и к тому же, вероятно, за полцены. Конечно, каждый не построит себе мясокомбинат с глубокой переработкой или молочный завод. Но стремиться к этому надо, либо переработка должна быть в кооперативной собственности сельхозпредприятий. Ведь понятно, что основные доходы не в производстве, а в торговле. Вот где мы теряем. В сельском хозяйстве из-за длительного периода производства формируются только затраты. В переработке этого периода нет, но издержки тоже немалые. В торговле их практически нет, кроме разве что хранения, но здесь очень быстрый оборот. Поэтому необходимо создавать цепочки: производитель — переработка — торговля.
— Но ведь о необходимости создания интеграционных компаний, холдингов говорится уже давно, сдвигов практически никаких. Каждый выживает в одиночку, барахтаясь и распихивая друг друга локтями на смежных рынках.
— Основная прибыль, как уже говорилось — в торговле, которая у нас практически отсечена от АПК. Поэтому еще раз повторю: надо создавать интегрированные компании. Но только компании — мощные, способные грамотно выстроить стратегию, маркетинговую политику, продвижение, логистику и продажу. Лишь крупные компании могут себе позволить при необходимости перебросить свою продукцию в любую точку земного шара. А мы пока создаем карликов. Молочных — где-то в стране около десятка, мясных — еще больше. Это не решение проблемы. Молочная компания должна быть одна — национальная. Так же как и мясная, картофельная, зерновая и тому подобное. В этом наше слабое звено, когда сотни собственных экспортеров друг другу сбивают цены. В мире действуют крупнейшие, по сути, транснациональные компании, которым задавить сотни небольших ничего не стоит.
— Но там частный капитал…
— Да, там частный интерес, частный капитал, который пришел к необходимости кооперироваться. У нас, на мой взгляд, пока продолжается междоусобица. Может быть, дело сдвинулось бы благодаря какой-то республиканской программе кооперации и интеграции, утвержденной, скажем, Главой государства. Тогда бы она неизбежно выполнялась. Но совершенно очевидно, в стране должны быть единые мощные продуктовые компании. Более того, сегодня и национальные компании — вчерашний день. На мировых рынках диктуют правила игры уже транснациональные корпорации. Там, где они доминируют, нет как таковых и торговых войн. Сговор и сотрудничество — вот что правит балом в мировой торговле. Ее участники не конкурируют, не уничтожают друг друга, а создают для себя благоприятные условия.
— Владимир Григорьевич, да что мировые рынки… В рамках ЕАЭС партнеры с азартом ставят друг другу палки в колеса. Транснациональными компаниями здесь пока не пахнет.
— ЕАЭС — замечательное образование с уникальными потенциальными возможностями. Повторю, потенциальными, которые абсолютно не используются. И опять-таки каждая из стран союза ведет свою внутреннюю обособленную политику. Прежде всего, на мой взгляд, Россия не способствует и не содействует интеграции всех в этом пространстве. Мы видим постоянно возникающие торговые, мягко говоря, неурядицы, а по сути — войны. Но ведь союз-то создавался для взаимодополнения, создания благоприятных условий продаж именно для этих стран на своем огромном внутреннем пространстве. А в реальности мы сталкиваемся с жесточайшей конкуренцией на российском рынке и нередко — с вытеснением нашей продукции.
— Но и наш рынок, признайте, не распахнут настежь. Например, по импортной сельхозтехнике.
— Это не так. Рынок, в принципе, открыт, пожалуйста, покупайте. Но нашим сельхозпроизводителям часто невыгодно покупать зарубежную технику, потому что отечественная поставляется на льготных началах: в лизинг, по более приемлемой цене, в рассрочку и так далее. И это правильно, своих надо защищать. А зарубежная, да, она иногда более качественная, но в два раза дороже и без гарантии. И потом, по последним данным, по отказам, поломкам техника сравнялась. Неудивительно, что наши производители выбирают отечественную.
— Что вы думаете о новых предлагаемых мерах по оздоровлению убыточных сельхозпредприятий? О санации, а при необходимости — банкротстве хозяйств.
— Я не совсем сторонник этого подхода и в частности продаж. Во многом сельчане оказались в сложной ситуации по объективным причинам. Долги, неплатежеспособность, все мы знаем, накоплены отнюдь не из-за якобы их плохой работы.
Дальше. Предположим, хозяйство обанкротим, а что, кто-то стоит на очереди его купить? Одних обанкротили, выгнали, а что, на их место приедут другие колхозники? Эти же люди и будут пахать, коров доить! Можно поменять руководство предприятия, от которого действительно в решающей степени зависит эффективность производства.
— Но грамотные управленцы тоже в очереди не стоят, дожидаясь работы.
— Не в этом дело. Надо искать механизмы мотивации роста объемов производства, повышения заработной платы, глубокой переработки продукции и получении высокой добавленной стоимости, вертикальной интеграции и поиска инвестиций. Главное — инвестиции, потому что, подчеркну еще раз, сельское хозяйство — особая отрасль, требующая больших вложений. А просто обанкротить — не путь. Продать? Кому? И потом, инвесторы идут в белорусские же банки за кредитами. Так дайте нашим предприятиям дешевые кредиты, и они сами будут поднимать свои хозяйства. То есть вместо банкротства и продаж нужен целый комплекс механизмов оздоровления. Но главное — мотивация, а в основе — экономика и экономические механизмы. Тупиков в производстве нет, тупики всегда в мозгах. Не исключаю, что банкротство приведет к обострению противоречий.
— Владимир Григорьевич, завтра праздник у сельчан. Что пожелаете работникам АПК?
— Замечательный праздник. Труженики села всегда спасали и обеспечивали страну продовольствием. Всегда и даже в самые тяжелые времена! А ведь это первейшая потребность человека. Сельчане — люди с особым менталитетом, своим подходом к жизни, способные работать вообще бесплатно. При этом — очень самоотверженно. Убежден, крестьянин — основа духовности нашей страны, хранитель самобытной культуры и традиций. Село и сегодня является оплотом государства. Пока оно будет жить — будет жить и страна. Поэтому хочу пожелать работникам АПК и их семьям здоровья, благополучия и оптимизма!
germanovich@sb.by
