Они дети целого мира. У них есть паспорта, но их всегда будет манить дорога. Они уважают традиции других народов, но главное для них — законы предков. Их танцы и песни завораживали женщин и сводили с ума мужчин. Вечный ореол тайны вокруг них пугает так же, как и притягивает. Кто же такие цыгане? По каким принципам живут и откуда появились на белорусских землях? В этом помогал мне разбираться исполняющий обязанности председателя Белорусской ассоциации цыган «Рома» Александр Босяцкий.
Впервые цыгане появились в Беларуси полтысячелетия назад. В 1501 году князь Александр Казимирович выдал охранную грамоту цыганскому войту Василю и разрешил народу кочевать по землям Великого княжества Литовского. Откуда они пришли? Точного ответа нет до сих пор. Считают, что цыгане — потомки индийской касты придворных музыкантов и певцов, вынужденные еще в X веке покинуть родину. Они прошли практически весь Восток и в XIV веке появились в Центральной и Западной Европе. «Нельзя точно определить, где наши корни, — рассказывает Александр Иванович. — Это сложно, потому что у нас нет письменности. Да, возможно, наши предки пришли из Индии, ведь цыгане и внешне похожи на индийцев, и в движениях есть что-то одинаковое, и так же, как они, мы любим восточную музыку». В странах бывшего Советского Союза этот народ называют цыганами, в Англии — джипсами (от английского «gipsy»), они сами зовут себя рома (ударение на а). «На западе нет такого понятия — цыган, — улыбается Александр Босяцкий. — Если мы приезжаем за границу, то так себя не называем, нас никто не поймет. Мы говорим «рома», если перевести на русский, это означает «цыган».
В Беларуси живет около 60 тысяч цыган, во всем мире их насчитывается около 10 миллионов. Разбросанных по разным странам и континентам, их объединяет глубокое почитание своих традиций и родного языка. Вот такой парадокс: страны у них нет, зато язык за тысячелетнее кочевание по миру они не растеряли. «Язык для нас — это все. В нем наша культура, традиции, обычаи. Если заключаются браки с белорусами или русскими и ребенок не умеет говорить на цыганском, то это уже не цыган. Мы передаем язык от отца к сыну как величайшую ценность».
Кстати, отношение к браку у этого народа особое. Если несколько десятилетий назад межнациональные не допускались вообще, сейчас к этому относятся гораздо терпимее. «Вот недавно у нас в Колодищах девушка-цыганка выходила замуж за парня из Гродно, — рассказывает Александр Иванович. — Семья невесты его хорошо приняла. У меня теща русская, и они с тестем сорок лет душа в душу прожили. Но все-таки идеальный брак для цыгана — это жениться на цыганке. Они лучше поймут друг друга, у них своя культура». В 15—16 лет молодые цыганки становятся невестами. Почему так рано? Чтобы браки были крепче. Что ж, у каждого народа на этот счет своя философия. «В этом возрасте еще можно корректировать характеры, а попробуй учить молодых, когда им по 22—25, характеры-то уже сложились. Поэтому родители и женят рано, чтобы их вырастить вместе, чтобы создать крепкую семью. А если что не так — подсказать, подправить».
Слушая рассказ Александра Босяцкого, я с улыбкой вспоминала разговор с его племянником, пятнадцатилетним мальчишкой. Мы почти час рассуждали на разные темы и наконец настолько прониклись доверием друг к другу, что он задал мне личный вопрос: «Замужем ли?» Я покачала головой. «Наверное, была?» — спросил он. Снова получив отрицательный ответ, он хитро прищурился и с истинно цыганским очарованием понимающе произнес: «Свободной хочешь быть». Ранние браки настолько привычны для цыган, что единственным оправданием отсутствия семьи в 20—25-летнем возрасте может стать только желание быть свободным — естественное стремление для свободолюбивого народа.
А вот детей в семье должно быть много. «У цыган, которые живут в поселках, меньше двух-трех детей вы не увидите. Раньше наши мамы, бабушки кочевали, и у них было по восемь детей. Условия жизни были очень суровые, представьте: зимой в лесу жили! И не все дети выживали. А генофонд — это же самое главное. Мы, цыгане, его не теряем. Бездетные пары часто усыновляют белорусских детей, они со временем начинают говорить на нашем языке, знают нашу культуру, они уже свои». Еще несколько десятилетий назад образование детей в несколько классов у цыган считалось нормой, сейчас же этому уделяется большое внимание. Сначала нужно окончить школу, потом — колледж или вуз.
«Кто такой цыганский барон?» — спросила я у Александра Ивановича. Оказалось, что испокон веков самого уважаемого и умного человека, который вел за собой табор, называли баро, что означало «большой». Он был посредником между властью и своим народом. Постепенно к слову «баро» добавилась буква «н», отсюда и словосочетание «цыганский барон». В современной Беларуси также есть те, кого называют цыганскими баронами. Они следят за сохранением культуры и традиций цыган, разрешают ссоры между семьями, сами должны быть примерными семьянинами и честными людьми.
Несмотря на то, что цыгане уже давно живут и работают рядом с нами, вокруг них сложилось множество устойчивых негативных стереотипов. Однако в цыганской среде воровство, мошенничество и другие злодеяния осуждаются так же, как и у белорусов.
«Многие делают выводы, не зная и не понимая нас, — рассуждает Александр Босяцкий. — Мы обыкновенные люди, со своими законами и нравами. Мы с белорусским народом вместе пережили войну, а она объединила нас и показала, что нет никакой разницы — белорус ты, русский или цыган. Мы все стояли на защите Беларуси, потому что считаем ее своей родиной. Но, конечно, у каждого народа есть плохие и хорошие люди, а по одному человеку судить о нации нельзя. У меня все знакомые работают, кто-то занимается строительством, кто-то — скотоводством. Говорят, что многие цыгане — мошенники. А как назвать объявления типа: «Верну мужа в семью, помогу решить проблемы на работе и дома»? Это ли не мошенничество в чистом виде? А дар предвидения у многих цыганок действительно есть, это часть нашей культуры. Он передавался от женщины к женщине, но открывали его не всем, только достойным. И если человек приходит к цыганке, владеющей этим даром, она обязательно поможет. Другое дело, что мошенники есть везде, и от национальности это не зависит».
У русских солдат была такая поговорка: «Русский умирает два раза: один — за Родину, а второй — слушая цыган». Солдаты приезжали в табор специально для того, чтобы послушать черноглазых красавиц, их песни разжигали в суровых сердцах любовь, отсюда и поговорка. Современные цыгане отличаются от своих предков, но песня, танец и огонь в глазах у них навсегда. «Романсы, танцы передаются из поколения в поколение, иностранцам они очень нравятся, в них есть душа и свободный дух, — рассказывает Александр Босяцкий. — Жаль, что у нас нет центра, дома цыган, где бы мы могли встречаться, учить молодежь танцам, песням, где могли бы открыть школу не только для цыган, но и для белорусов, изучать наш язык и традиции. В финансовом плане это сложно, но очень бы хотелось».
Говорят, что как-то в украинских степях кортеж Никиты Хрущева повстречался с цыганской кибиткой. После этого и возникло его знаменитое решение «посадить цыган на землю». Так и получилось, что в странах бывшего Советского Союза цыгане строят собственные дома и ведут оседлый образ жизни. А в Англии, Франции, Германии и многих других странах кочующий цыган — обычное дело, только вместо лошади — машина, вместо кибитки — прицеп. Кочевать — в крови цыган, как и далеких предков, дорога до сих пор манит их. Ведь не зря говорят: цыган идет, пока вращается земля, а земля вращается, пока идет цыган.
На снимке: Александр Босяцкий.
