«Интересует происхождение фамилии Кишкевич. Татьяна Ярота, Солигорск».
«Хотелось бы узнать, как произошла моя фамилия Рачкевич, а также фамилия мужа Мужейко. Наталья Рачкевич».
В основе фамилии Рачкевич — личные имена Рак, Рачка (о), которые в «Словаре народных форм русских имен» А. В. Суперанской представлены как разговорные варианты церковного имени Ираклий (в переводе с греческого — слава богини Геры). Надо полагать, что этим именам обязаны своим происхождением и белорусские фамилии Рак, Ракаў, Ракевiч, Рачонак, Рачэня, Рачко, Рачкоў, Ракусевiч, а также наименование агрогородка (ранее деревни) Ракаў (Воложинский р-н Минской обл.).
В основе фамилии Мужейко — прозвание Мужей по действию белорусского диалектного глагола «мужловаць» — быть привередливым в еде («Тураўскi слоўнiк»). Если же первый носитель фамилии был русским по национальности, то прозвание могло быть мотивировано действием русского глагола мужевать — раздумывать, рассуждать, толковать, обсуждать здраво («Словарь» В. Даля). Суффикс -ейко обозначает родственные связи: Мужейко — потомок Мужея.
«Хотелось бы узнать происхождение фамилий моих бабушек — Пихун и Шаланда. Обе родились в Гродненской области. Н. В. Карпач».
Шаланда — прозвание по значению глагола «шаландзiць» — говорить о чем-либо несущественном («Слоўнiк беларускiх гаворак паўночна-заходняй Беларусi i яе пагранiчча»), которое обозначало человека, любящего поговорить о пустяках, поболтать. Впоследствии оно закрепилось в функции фамилии.
Пихун — разговорный вариант личного имени Епихарий (в переводе с греческого — любезный, ласковый).
«Объясните, пожалуйста, происхождение фамилии Петкевич. Александр Викторович, Минск».
В основе фамилии Петкевич — личное имя Петка, которое является разговорной формой к церковному имени Петр (в переводе с греческого — камень). Петкевич — потомок Петки.
«Интересно узнать происхождение фамилий Цыбуля, Цыбульский. Сергей, Добрушский район».
Фамилии Цыбуля, Цыбульский происходят от дохристианского личного имени Цыбуля, которое упоминается в «Словаре древнерусских личных собственных имен» Н. М. Тупикова (Павелъ Цыбуля, полоцкий сельчанин, 1601; Хведко, Цыбулинъ зять, луцкий мещанин, 1552; панъ Янъ Стецковичъ Цибулка, маршалок в Вильне, 1529, Данило Цыбулько, крестьянин Рославского уезда, 1649), фиксируется, согласно Н. В. Бирилы («Беларуская антрапанiмiя», 1966), в «Историко-юридических материалах» по Оршанскому повету (Мацвей Цибуля, 1614) и локализуется в основном на белорусских и украинских территориях. Христианский именослов постепенно вытеснял языческие имена, они переходили в разряд вторых имен, а затем фамилий. Нельзя также полностью исключить возможность образования этих фамилий от более поздних прозваний людей, в основу которых могло быть положено значение нарицательных слов «цыбуля», «цыбулька» — лук. Человек мог получить прозвание Цыбуля, Цыбулька, потому что любил употреблять лук в пищу, торговал луком либо имел какие-то черты внешности или характера, которые создавали ассоциации с луком, например, был круглоголовым, плаксивым или надоедливым, придирчивым и др. В качестве подтверждения можно привести следующие прозвания, включенные в реестр «Анамастычнага слоўнiка Магiлёўшчыны» В. И. Роговцова и С. Я. Кечик: Цыбулька — надоедливый парень маленького роста; мужчина с красными щеками; высокий мужчина с маленькой головой; женщина, которая каждый год продает лук (цыбулю); Цыбуля — дед, который старается обидеть других, создать им плохое (горькое) настроение; девушка с продолговатой головой»; Цыбулiн — дед, который ест много лука (цыбулi); Цыбулiна — женщина, у которой круглая голова. От этой основы у белорусов есть еще несколько производных фамилий: Цыбулёў, Цыбулiч, Цыбулька, Цыбулькiн.
До новых встреч!
