Александр Франскевич‑Лайе многолик — и актер, и кинорежиссер, и сценарист, и продюсер. Все помнят снятый им сериал «Майор Ветров» или военную драму «В июне 41‑го» с Сергеем Безруковым. Застать режиссера нам удалось на киностудии «Беларусьфильм» — вот‑вот он начнет здесь съемки нового фильма.
— Расскажите о грядущем проекте. Что будете снимать?
Александр Франскевич‑Лайе.— Что заставляет вас обращаться к теме Великой Отечественной войны?
— Не то чтобы я был фанатом этой темы — когда учился, больше занимался авторским кино. А потом так сложилось, что мне стали попадать сценарии военной тематики. Первой была «Смертельная схватка» для канала «Россия», потом проект «Катюша», «Спасти и уничтожить», где я был продюсером, сериал «Не покидай меня»… Тема на самом деле нескончаемая. Война — это не просто стреляющие пушки, это прежде всего люди. Люди, находящиеся в исключительно тяжелых обстоятельствах, в экстремальных ситуациях, до пика обостренных, когда в полной мере проявляются их человеческие качества.
— Вы неоднократно брали в качестве исходников книги Николая Чергинца. Как сложилось ваше сотрудничество с писателем?
— Мы работаем с Николаем Ивановичем уже давно. Самым первым опытом стал совместный российско‑белорусский 4‑серийный проект «Майор Ветров» в 2007 году, продюсером тогда был Глеб Шпригов. Почему я согласился — не только потому что в этих книгах много приключений и экшена, а как раз из‑за их мощной психологической составляющей. «Майор Ветров» имел успех и в Беларуси, и в России, сделал очень хорошую кассу. Также буквально недавно мы сняли еще один не менее успешный проект по книгам Чергинца — «Черный пес», который прошел по всем каналам и фестивалям, было снято 4 серии и полный метр. Так что могу сказать, что с Николаем Чергинцом у нас получаются замечательные фильмы и я хочу продолжать это сотрудничество. У него огромное количество книг, к которым я возвращаюсь, — детективы, драмы, множество произведений, интересных для меня. Что важно: когда разговариваешь с этим писателем, то видишь, насколько глубоко он входит в историю, как сопереживает каждому своему герою. Читая его книгу, сразу представляешь, как это все может выглядеть в кино. Художественные описания сочетаются с глубокой документальной проработкой — это касается и афганской войны, и Великой Отечественной, и работы милиции…
«Майор Ветров».Мы подали заявку в Министерство культуры: готовим сценарий по книге «Операция «Кровь» о детском доме в Семково, где содержали детей, у которых брали кровь для раненых солдат гитлеровской армии, о партизанском движении и освобождении выживших ребят. Кроме того, вместе с Николаем Чергинцом работаем над тем, чтобы в Семково в виде скульптур была увековечена память о погибших детях, и у нас уже готово художественное решение.
«Черный пес».
— Многих раздражают экранизации из‑за слишком вольного обращения кинематографистов с текстом. А вы в целом считаете книгу и кино жизнеспособным тандемом?
— Я ценю хорошую литературу и ищу сценарии, основанные именно на книгах. Как правило, лучшие фильмы делались по оригинальным произведениям авторов. Вспомните, ведь большинство картин «Беларусьфильма» в советские годы было снято по литературным произведениям — среди них есть шедевры, красивые, мощные, монументальные, значимые и сегодня. В этих работах все образы продуманы, есть своя идеология, свое понятие нравственности, а не наспех написанный сценарий, чтобы просто что‑то снять. Поэтому я думаю о необходимости сотрудничества писателей и кинематографистов, я сторонник именно такого подхода. Разговаривал с руководством киностудии «Беларусьфильм», которая постоянно находится в поиске сценариев: у нас ведь есть Союз писателей Беларуси, давайте начнем общение оттуда. Ведь мы же практически не знаем современную белорусскую литературу! Полагаю, если этим заняться, найдется огромное количество литературы, которую можно и нужно экранизировать.
— Военно‑патриотическое кино сегодня — какое оно? В последние годы крайне остро стоит тема фальсификации истории Великой Отечественной войны, в том числе в кинематографе…
— Мне очень трудно судить и давать оценки каким‑то конкретным картинам — есть там фальсификации или нет, все‑таки для этого нужно быть историком и иметь доступ к архивным документам. Могу сказать, что сделать правдоподобную и качественную военную картину, чтобы она соответствовала исторической правде и событийному ряду Великой Отечественной войны, очень сложно, тут требуется высокая квалификация на всех уровнях — от актеров до художника по костюмам и декоратора. Но я, не будучи по натуре пессимистом, склонен замечать хорошее: военное кино снимается, и качество у него очень высокое. Отдельно называть какую‑то картину и советовать не буду, чтобы не обидеть какого‑то режиссера, кого я не назвал. В целом же нужно ответить себе на главный вопрос: зачем мы делаем военное кино? Посмотрите, какое количество видеоигр‑стрелялок выпускается — и в большинстве этих игр все друг друга убивают без всякой идеологии, не разделяя, кто плохой, а кто хороший и почему он хороший или плохой. Мы от этого не сможем закрыться, потому что мир, так уж получилось, глобализирован. Так вот, задача режиссера военного кино — продемонстрировать не просто экшен, а показать, что война — это ужас, к которому нам не дай бог когда‑нибудь вернуться. Война, где бы она ни происходила, — это страдания и боль всего человечества.
ovsepyan@sb.by
