Мы в преддверии знакового события. Если не случится каких-то непредвиденных обстоятельств, то 29 мая президенты Беларуси, России и Казахстана подпишут в Астане Договор о Евразийском экономическом Союзе (ЕАЭС). Фактически речь идет о появлении на карте мира еще одного крупного интеграционного политического и экономического объединения.
Документ, который определяет правила работы будущего союза, еще в процессе подготовки вызвал бурные диспуты в правительствах всех стран «тройки». Львиную долю проблемных вопросов удалось урегулировать, свои интересы отстоять, но, как оказывается, спорные моменты в тексте документа накануне того момента, как он ляжет на подпись главам государств, все еще присутствуют.
Когда эксперты упоминают о создании ЕАЭС, одна из наиболее часто встречающихся аналогий — это Евросоюз. И не удивительно, страны «тройки», по сути, сегодня повторяют тот самый путь интеграции, который некогда преодолевали государства Западной Европы, но с некоторым отличием: у нас это делается раз в десять быстрее. Тот маршрут, который европейцы прошли за полвека, мы форсированно преодолели всего за четыре года. Для сравнения: только формирование таможенного союза у европейских государств заняло солидный отрезок времени — более 30 лет.
На этой неделе Договор о ЕАЭС проходил процедуру внутреннего согласования на уровне правительства и, несмотря на ряд альтернативных точек зрения, все-таки был принят. Не обошлось без протестов. Подписанию документа противились Минэкономики, Минюст и Минпром. У каждого ведомства свои причины. Например, экономисты посчитали, что подписать в Астане следовало бы только первую часть договора — так называемую «институциональную», в которую включены все общие вопросы деятельности ЕАЭС. А вот все остальные моменты, связанные с таможенным регулированием и созданием Единого экономического пространства, не лишний раз было бы еще дополнительно обсудить.
Принципиальная позиция нашей страны в вопросах создания ЕАЭС известна, наверное, уже всем. Беларусь выступает за полное отсутствие так называемых изъятий и ограничений — мер, которые государства «тройки» могут применять для защиты своих экономик. Пока что, несмотря на наличие единой таможенной территории и отсутствие таможенного контроля во внутрисоюзной торговле, такие препоны продолжат играть существенную роль. С подписанием документа они никуда не исчезнут — для полного их устранения потребуется проводить дополнительные двусторонние переговоры. Касается это не только товаров, но и услуг.
Следует отметить, что ЕЭК активную работу по соответствующему разделу смогла организовать только в самые последние месяцы работы над проектом договора. Выяснилось, что белорусская сторона, является, по сути, единственным участником интеграции, который заявляет о своей готовности делать конкретные шаги по либерализации в ключевых секторах, в частности, в строительстве и на транспорте. При этом казахстанцами и россиянами озвучиваются различные сроки формирования единого рынка услуг на период вплоть до 2025 года. Аналогичная ситуация по развитию уровня интеграции наблюдается и по вопросу движения капитала. Здесь, правда, к либерализации не совсем готовы мы и тоже пытаемся фиксировать для себя переходные периоды.
Вместе с тем ни у кого не возникает сомнений: Договор о ЕАЭС подписывать надо. «Учитывая ту большую работу, которая была проделана в процессе подготовки документа, в том числе на уровне глав государств и глав правительств, предлагаем возможным подписать этот документ. С подписанием того, что часть чувствительных для нас вопросов будет решена в двустороннем формате, — пояснил на заседании Совмина представитель Беларуси в Совете ЕЭК Сергей Румас. — Вместе с тем считаю, что неподписание договора будет означать для Беларуси более серьезные последствия, чем медленное движение по пути интеграции. Основные для экономики вопросы останутся в подвешенном состоянии, и решать их придется практически с чистого листа». По убеждению Сергея Румаса, совсем не факт, что за рамками ЕАЭС нам удастся отстоять тот уровень экономических взаимоотношений с Россией как основным нашим торговым партнером, который мы имеем сегодня и будем иметь при создании союза.
