В жизни не бывает простых задач. Жизнь — это всегда уравнение с множеством неизвестных. И если в числителе — дети, тем сложнее привести все к общему знаменателю.
...Почти год назад малыши–погодки Вика, Даник и Стас, которому было без году неделя, остались без семьи. Родная мама, которой всего 20 лет, могла забыть о них на неделю, папа о своих обязанностях не вспоминал, да и бабушка вела отнюдь не здоровый образ жизни... Когда малышей отобрали, их никто не навещал и не пытался вернуть. Прошлым летом суд лишил молодых супругов родительских прав. Дети со статусом сирот оказались в Доме ребенка. Двухлетнего Даниила приметила семья из Могилевской области, тут органы опеки запротестовали: «Одного не отдадим, только троих!» Разделять детей закон позволяет, только если это в их интересах. Но кто возьмет троих–то?! Забрали всю маленькую троицу приемные родители Жуковичи.
«Они — как тройня»
Малыши попали в многодетную семью, в которой шестеро школьников, не считая взрослых детей и внуков. Родные, приемные, усыновленные — здесь все свои. В домашней атмосфере Вика, Даник и Стас быстро оттаяли, стали называть новых родителей мамой и папой.
— Первое время мы их накормить не могли: они глотали не жуя. И все спрашивали, увидев, что я надеваю сапоги, шапку: «Ты куда, домой?» — вспоминает Ирина Жукович. — Только–только успокоились, поняли, что они — дома и что мы никуда не уйдем. Стас говорить начал, а раньше ведь мог по полчаса стоять на одном месте молча, не шелохнувшись. Ночами не спали, вскакивали, плакали.
За три месяца Жуковичи прошли с малышами не один десяток специалистов. У всех троих, по заключению невролога, невротическое состояние. У Вики — недобор роста 10 сантиметров и сколиоз первой степени, нужно сдать еще массу анализов, долгих и сложных, прежде чем назначат лечение. У Даниила — кариес, аллергия. У Стаса — лишний вес, а к эндокринологу не пробиться. И посреди всех этих забот, справок–талончиков вторая мама Ирина Ивановна вдруг узнает новость: нашлись еще две семьи, готовые этих детей усыновить. Но опять же... по отдельности.
Казалось бы, дети ведь и так уже в семье. Их любят, о них заботятся. Они перестроились, адаптировались. И главное — они вместе! Но по всем положениям, приемная семья — временная форма устройства ребенка. Вроде как несовершенная. А значит, приоритет — усыновителям, которые берут детей навсегда, бескорыстно, давая им свою фамилию, право наследования и безусловную любовь без всяких договоров. Но спор не в том, в какой семье детям будет лучше, а будет ли им хорошо друг без друга. Они уже пережили раз травму, когда остались без родителей. Теперь их разделяют между собой (мол, заботу и ласку им не придется теперь делить с другими приемными детьми).
— Мы морально готовы были отдать детей усыновителям, но в одну семью, а не в разные. Нас уверили, что семьи — из одного района, одного хозяйства. И малыши чуть ли не в соседних домах жить будут, в один сад–школу ходить. А потом мы с мужем посмотрели на карту — а эти деревни в 20 километрах друг от друга. Как они встречаться будут? — переживает Ирина Жукович, чьи родительские заслуги орденом Матери отмечены. — Да девочка без своих братьев заснуть не может! Когда мы за мальчишками приехали в Дом ребенка, воспитательница просила: «Забирайте всех сразу, Даник целый месяц ничего не ел, когда Вику в детский дом перевели, — так скучал». Они теперь ни на шаг друг от друга не отходят. Все на троих делят. Они — как тройня.
Даже воспитатели в детском саду удивляются: в группе есть двойняшки, но между ними нет такой привязанности, как между Даником и Викой. Если кого–то из них обидят, они жалеют друг друга и не разнимают объятий, пока не успокоятся.
— Им конфеты дают, Вика спрячет: «И Стасику оставлю». На прогулке Даник отстанет, Вика тут же тормозит: «Где Даник?» Куда бы мы ни собирались, все время уточняет: «А Даник–Стасик тоже? Тогда поедем!» — рассказывает Ирина Ивановна. — Вы за ними понаблюдайте, сами убедитесь.
В таком возрасте дети не играют на публику, не умеют притворяться, искренни и непосредственны.
— Даник, ты кого больше всех любишь?
— Вику и Стасика, — не задумываясь отвечает малыш.
А ведь обычно дети отвечают «маму» или «папу». Но тут малышей сплотило горе. Они замкнулись друг на друге. У них свой микроклимат, который долгое время защищал их от тревог и стрессов. Психолог, к которому Ирина Ивановна повела Вику, чтобы подготовить к переезду в другую семью, дала заключение, что разделение детей нанесет им психологическую травму. И в первую очередь Вике, для которой Стас и Даник — самые главные люди. Но районный суд вынес решение отдать девочку на усыновление. Приемные родители тут же подали на обжалование и стали бить во все колокола.
В интересах детей
«Мы хотим, чтобы решение было принято в интересах детей, — обратилась Ирина Жукович к министру образования Сергею Маскевичу. — Усыновители видели Вику меньше часа, мальчишек — и того меньше, в настоящее время они для детей — чужие люди. Как это можно: прийти и забрать? Дети же — не котята. Мы сами готовы их усыновить, только не разделяйте. Но нам говорят: «Вам никто не даст, вам доходы не позволят». Кроме того, их биологическая мама так молода. Может, одумается?»
Да, родную маму найти нужно, посчитал и Сергей Александрович и даже предложил всяческую помощь: «Тогда решение суда действительно будет с учетом реальной ситуации, которая есть на данный момент по оценке специалистов. В любом случае, думаю, областной суд должен учесть мнение психологов, которые считают, что на данный момент детей разлучать нельзя. Может, нужно провести дополнительные исследования».
Итак, пока идеального решения найти не удается. Тем временем малыши, усевшись рядышком, задумчиво жуют кексы и не понимают, почему в их жизни так часто меняются взрослые, а мир вокруг такой непостоянный. Разъединить их — плохо, оставить в приемной семье — тоже не лучший вариант, найти семью, которая усыновит сразу троих, — эксперты уверены, практически невозможно. Да, в Беларуси прецедентов не было. Но вот в соседних странах таких исключительных людей знают. В прошлом году в Севастополе семья, воспитавшая своих четверых, усыновила сразу двоих братиков и сестричку. Семья из Каменск–Уральского, имея двоих несовершеннолетних детей, удочерила годовалых сирот–тройняшек, наткнувшись на информацию о них в интернете! Просто увидели и поняли, что это — их дети — Вера, Надежда и Любовь. Им не было легко. Было страшно. Привыкали друг к другу долго. А теперь это — их родные дети. И им не по себе при мысли, что они могли бы никогда не встретиться.
Прямая речь
Людмила Головатая, мама, усыновившая пятерых детей:
— В свое время мы хотели усыновить мальчика, но не готовы были взять и его сестру. И нам отказали, не позволив их разделить. Усыновить троих, безусловно, — отчаянный шаг. При всем своем опыте я бы не решилась на него. Мы каждого ребенка усыновляли не менее чем через год. И адаптация проходила сложно. У этих малышей сейчас хороший возраст для усыновления. Они будут обласканы, защищены и быстро все забудут. Но неужели нет детей для усыновления в детских домах? Почему усыновляют из приемной семьи?
Андрей Туровец, директор Минского городского центра социального обслуживания семьи и детей:
— Здесь не может быть однозначного взгляда. Даже британских и шведских специалистов ситуация поставила бы временно в тупик. Оставить или разделить? Вопрос в том, какая травма более глубокая: не обрести полноценной семьи или разрушить детские отношения? С психологической точки зрения важно, чтобы в жизни ребенка до 7 лет был значимый взрослый, родительская модель поведения. Такими родителями станут и сами дети в перспективе. Сейчас у них сильная эмоциональная привязанность. И только потому, что у них не было детско–родительских отношений. В норме такая привязанность — нездоровая. Появятся родители — и рано или поздно эта связь может быть обесценена самими детьми, когда они перейдут в стадию конкуренции за внимание мамы и папы. По статистике, только в каждой шестой семье дети сохраняют теплые отношения. Есть даже близнецы, которые тихо или громко ненавидят друг друга. Поэтому в данном случае братско–сестринские отношения — не ведущие. Важнее отношения с родителями, их эмоциональные ресурсы, готовы ли они полностью принять детей, смогут ли дать им столько любви, чтобы насытить их эмоциональный голод. Усыновление — это тяжелое испытание и для взрослых, и для детей. Практический опыт работы с усыновителями показывает, что одновременно двоих усыновляют раз в несколько лет. Троих? Сомнительно, что это будет действительно осознанное глубокое решение, а не душевный порыв, основанный на эмоциях. Либо человек очень высокоморальный, либо просто недопонимает всей серьезности своего намерения. К сожалению, второе встречается гораздо чаще.
P.S. Когда верстался номер, стало известно, что состоялся суд, где решалась судьба Стасика и Даника. Их усыновители заявили, что готовы удочерить и Вику тоже. Но это еще не конец истории. Все зависит от позиции областного суда, который скоро еще раз рассмотрит дело Вики.
