Три Марии

Старики и деревня

Старики и деревня


Их утро вот уже несколько лет начинается одинаково. Самая молодая из бабушек, живущих в деревне Старки Круглянского района, 73–летняя Мария Кулешова совершает обход. Стучит в дверь или окошко дома сначала одной, затем другой соседки–тезки: «Подруга, ты живая?» И, услышав ответ, возвращается в свою хату: топить печь, готовить еду. Кто это сделает, если не сами старушки? В деревне ведь, кроме них — трех Марий, — никого не осталось...


Мария Кулешова переселилась в Старки из соседней Поповки более полувека назад. Ее мужа давно нет в живых. Дети выросли, уехали из неперспективной деревни.


— Дочка в Киеве живет, видимся редко, — рассказывает бабушка. — Сыновья — в Могилеве, навещают меня постоянно, помогают: дров заготовят, огород вскопают, починят что, коли надо.


Переселяться к детям Мария Михайловна отказывается наотрез, хотя те не раз уговаривали ее «кинуть пустую деревню»:


— Пока руки–ноги слушаются, никуда отсюда не поеду. Тут тишь, благодать, воздух свежий. Конечно, хозяйство я уже не держу — не справляюсь одна. А когда–то большое было: корова, свиньи, конь... Теперь только куры остались, кот и пес — один на всю деревню. Рексом зовут. Троих нас, Марусь, и охраняет. Хотя охранять особо не от кого, люди сюда нечасто заглядывают. Автолавка раз в неделю приходит, председатель сельсовета да бригадир наведываются — вот и все наши гости.


Автолавка в Старки вообще–то ходила дважды в неделю. Но сами старушки от второго визита отказались:


— На «деревенском совете» решили: нечего технику впустую гонять. Мы в понедельник закупаем все, и на неделю нам еды хватает. Что берем? Хлеб, булки, молоко, сметану, крупу, конфеты, колбасу... Хлеб у нас вкусный, даже сыновья хвалят, говорят, лучше могилевского... А что нам, старым, еще надо?!


Своего магазина в Старках не было никогда. Сколько себя здешние жители помнят, всегда в соседнюю деревню за продуктами ходили, а после уж автолавка к ним ездить начала. А вот школа — начальная — была.


— Когда–то в Старках дворов 30 насчитывалось, весело было. А потом как–то незаметно все разъехались, померла деревня, — вздыхает 84–летняя Мария Михайловна Нетук. — Автобус к нам давно не ходит. Да он и не нужен, мы ж никуда отсюда не выбираемся, разве что Мария (между собой, чтобы не путаться, старушки давно договорились: самую молодую будут звать Марией, 84–летнюю бабу Машу — Марусей, среднюю — Марфой) иногда в Поповку ходит. А дети к нам на машине приезжают. Мои сыновья, правда, редко. Далеко живут: один — в Одессе, другой — в Удмуртии. А дочка — в Минске. Она меня к себе вот уже 3 года на зиму забирает.


Связь с внешним миром бабушки поддерживают с помощью телефона, который есть у Марии:


— Если чего нужно — доктора позвать или помощников по хозяйству подсобить, — звоним. Приезжают. В колхозе коня дают — огород перепахать. Дров подвезут, напилят. А в прошлом году деревню борщевик «оккупировал». Мы хлопцев из Поповки вызвали, они за день весь сорняк и скосили.


— Мои дети в Минске живут, но меня не забывают, на выходные приезжают. Вот печь почистили, побелили, так что живу, не жалуюсь, — бодрится 74–летняя Марфа Николаевна Падалинская. — Я бы и сама управилась, да здоровье уже не то: руки болят, зрение слабое.


Сетовать на жизнь у старушек, переживших войну, привыкших к нелегкому труду, не принято. Зато благодарности они пишут регулярно — в сельсовет, районную газету. И все же проблемы, связанные с оторванностью от благ цивилизации, нет–нет да и дают о себе знать.


— Несколько лет назад худо мне стало, а врача вызвать не смогла, телефон не работал, — признается Марфа Николаевна. — Взяла киек и потопала в Поповку. До нее километра три, а я несколько часов шла. Оттуда меня в больницу отвезли. А домой из Круглого уже на «скорой» приехала.


— Тебе повезло. Когда я ногу сломала, меня в Круглое на «скорой» забрали. А обратно, сказали, сами добирайтесь, — вспомнила давнишнюю обиду младшая баба Маша. — Хорошо, сын у меня гостил: вышли мы на остановке, а от шоссе до нашей деревни еще километра два. Пока я на лавочке отдыхала, сын за конем сбегал, так до хаты и доехали...


О неприятном приключении никому старушка не рассказала. Как и ее подруги, на свою одинокую старость она не обижается. И все же пожелания бабушки высказали.


— Пусть к нам почаще помощники приезжают, — просит Марфа Николаевна. — Дети ведь каждые выходные наведываться не могут, а в деревне забот полон рот...


— Я, детка, сама уже и печь вытопить не всегда могу... Хорошо, Мария рядом, прибежит, подсобит, — влажнеют глаза у 84–летней Марии Михайловны. — Мне бы человека выделили, чтобы помогал: стирал, прибирал, готовил...


— В Старки председатель Тетеринского сельсовета, работники СПК «Колхоз «Комсеничи», наши специалисты наведываются регулярно, — уверяет заместитель председателя Круглянского райисполкома Тамара Аксенова. — Проблемы решаем оперативно. Аварийные деревья спиливаем, сорняки выкорчевываем, дрова рубим, колодец отремонтировали. И дорогу постоянно подсыпаем, чтобы добраться сюда можно было. Что до соцработника, то бабушки от его помощи до сих пор отказывались. Мало того, мы им предлагали перебраться в Кручу — в благоустроенный дом, квартиры с удобствами. В этой деревне и магазин есть, и больница, так ведь не хотят.


О переезде одна из бабушек — 84–летняя Мария Михайловна — все же обещала подумать:


— Может, навсегда уехать и не решусь, а на время можно. Что вы говорите за больница в Тетерино?


— Сестринского ухода. На 10 человек рассчитана, — в очередной раз объясняет председатель Тетеринского сельсовета Людмила Шагун. — Можем вас на полгода туда определить. Уход хороший, питание, лечение... А хотите, социального работника выделим. Если надо — несколько раз в неделю к вам приезжать будет.


— Подумаю, — согласно кивает головой на прощание баба Маша.


— Ее развалившуюся баньку на дрова распилить надо... Зачем ей за привозные деньги платить, когда возле хаты этого добра полно? Огород перепахать, посадить–посеять бабушкам хозяйство поможем, — на обратном пути помечает в блокноте Тамара Аксенова. — И соцработник 84–летней бабе Маше нужен. В больницу она, может, на время и ляжет, но навсегда из деревни уехать ни за что не согласится. В этом я уверена. У нас в районе 144 населенных пункта, из них около 40 неперспективных: где 2 — 3 человека осталось, где — 10 — 15. Скольких мы переселиться уговаривали! Некоторые соглашались, даже документы оформили, а в последний момент отказались. В такие вот умирающие деревни мы приезжаем регулярно. Обходим каждый двор, интересуемся, какие у стариков трудности. Просьбы, конечно, есть всегда. А проблем, к счастью, становится меньше. Если еще год назад после такого рейда у меня в блокноте было более 70 вопросов, срочно требующих решения, то сейчас хорошо если десятка два наберется. И все — бытовые: дерево спилить, лампочку перегоревшую на столбе сменить, забор подправить... Что до работы медиков или автолавок, то в их адрес мы слышим только благодарности: продукты в отдаленные деревни завозят по графику, и ассортиментом сельчане довольны. А главное — никто из них не чувствует себя брошенным.


Фото автора.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter