На «Лiстападзе» уже показаны и наверняка не потеряются «Три девушки» — совместный азербайджанско–российско–немецкий проектПовестями и рассказами его отца Максуда, прекрасного писателя, талантливого драматурга и режиссера, зачитывались не только в Азербайджане — на всем постсоветском пространстве. Вслед за ним литературные и режиссерские экзерсисы продолжил и сын Мурад. «Вальс золотых тельцов» Ибрагимбековы создали вместе: младший написал сценарий и снял фильм по новелле старшего «Золотой рейс».
Практически все картины Мурада отмечены наградами и призами: «Мужчина для молодой женщины», «Истинные происшествия», телефильм «Замыслил я побег». А короткометражка «Нефть» получила серебряного льва на Венецианском кинофестивале. На «Лiстападзе» уже показаны и наверняка не потеряются «Три девушки» — совместный азербайджанско–российско–немецкий проект. Трагикомедия с элементами криминальной драмы и ретродрамы, где подружки–красотки, виртуозно владеющие стрельбой, оказываются втянутыми в сомнительную историю с кражей шедевра Рафаэля, снята с тонким юмором и иронией.
— Мурад, ваши девушки убивают возлюбленных только потому, что ружье по законам жанра должно выстрелить?
— Они делают это, потому что любят. Картина — гимн любви со счастливым концом. Ведь лучше уж убить таких идиотов, чем выходить за них замуж.
— Все события были придуманы вами или происходили в действительности?
— История абсолютно реальная. Поймите, если она снята, значит, уже обрела свою жизнь. «Автопортрет» Рафаэля действительно когда–то исчез при оккупации Польши, и до сих пор загадка, где он может находиться.
— Откуда идея сделать эпизоды про Африку середины прошлого столетия черно–белыми?
— Вдохновение я черпал в немецком кино. Мне очень нравится игра с плоскостным черно–белым изображением. Таким же образом сделана моя предыдущая полнометражная картина «Истинные происшествия» по Михаилу Зощенко.
— В Германии «Трех девушек» уже видели?
— Да, фильм демонстрировался на Неделе русского кино во время «Берлинале». Что касается его дальнейшей судьбы, то пока она неизвестна. Ведутся переговоры о дистрибьюции картины, но не ясно, кто будет вкладывать деньги в копии, в раскрутку. Я думаю, что широкого проката она не получит, и глупо было бы ожидать этого. Более вероятен клубный показ для приличных симпатичных людей вроде вас.
— Говорят, роль армянского мафиози вы предложили Михаилу Полицеймако по старой дружбе?
— Да, так и есть, мы знакомы со времен «Истинных происшествий». Класс режиссера, по моему мнению, определяется тем, как он умеет работать с одними и теми же актерами. У меня это получается. С «Вальса золотых тельцов», например, мои любимчики Владимир Стеклов, Алексей Жарков, Лариса Удовиченко — мы не расставались более 10 лет.
— Вы и сами от ролей не отказываетесь, у Питера Гринуэя снимались...
— Я просто был школяром, который учился у мастера. В Лейпциге провел, наверное, дней 10. Раньше никогда не бывал на съемках европейского классика, было интересно посмотреть, как работает сэр Питер. Это великий режиссер и у него многому можно научиться. Хотя это и не мой кинематограф — он чуждый и непонятный. Тем не менее для меня это очень ценный опыт, особенно в плане организации съемок.
— Вы пишете сценарии для своих картин — принципиально обходитесь собственными силами?
— Во–первых, я графоман, и процесс доставляет мне удовольствие. Во–вторых, «Три девушки» были сделаны по моему рассказу и было бы странно, согласитесь, отдавать его кому–то на переработку. А потом еще со сценаристом надо делиться деньгами, а зачем это делать? Шучу, конечно. Но у меня какие–то вещи могут долго пролежать, так как я всегда пишу не ради денег, а ради собственного удовольствия. Несколько лет длилась работа над «Тремя девушками», и за это время я успел сделать 8 серий сериала. Картина снималась, потом откладывалась, потом вновь снималась. Я посвятил ее памяти друга и оператора Фархада Мамадказина. Это был его первый большой проект... Фархад умер во время производства фильма, так и не увидев конечного результата.
— Продюсированием тоже занимаетесь?
— Я всегда считал, что режиссер должен только снимать фильмы. И некоторым действительно это удается, но мне, к сожалению, нет. Когда нужно быть продюсером для того, чтобы чувствовать себя комфортно, буду. Если у меня есть человек, который может взять на себя этот чудовищный труд — значит, мне повезло. Как правило, если ты не нанят, а являешься режиссером авторского кино, то это неотделимо от продюсирования.
— Как приняли трагикомедию в Азербайджане — мусульманской стране, со строгими, должно быть, моральными устоями?
— Страна, конечно, мусульманская, но обстановка там такая же, как и в Беларуси, — это бывшее советское государство. Если вы не снимаете «чернуху» или порно, то все нормально. Критика у картины хорошая.
— Чем живет сегодня азербайджанский кинематограф?
— Вы знаете, сейчас у нас все налаживается потихоньку. Раньше мы выпускали 12 картин в год, «Азербайджанфильм» был достаточно крупной и мощной киностудией. Потом, с момента распада Союза, выпуск резко сократился, буквально до одной единицы в 2 года. И вот сейчас правительство и президентская администрация инвестируют нефтедоллары в кино, мы стали снимать по 3 фильма в год. Есть уже указ президента о реконструкции студии. В Баку закрыли почти все театры — в течение года они будут полностью реконструированы. Еще одна проблема в том, что мало молодежи — уезжают работать в Москву.
Если сравнить с Беларусью, мы находимся приблизительно в одинаковой ситуации. Ваша киностудия предоставляет услуги по производству фильмов для российских компаний, потому что есть фактура, есть Смолевичи, есть хорошие натурные площадки — можно работать. Услуги в Беларуси стоят дешевле, чем в Москве. Да и ехать близко, всего ночь езды, это выгодно и удобно. Азербайджан, конечно, не обладает такой сильной производственной и технической базой, но у нас красивая природа и в общем–то до нас лететь ближе, чем до Средней Азии. Поэтому сейчас съемочные группы едут и к нам.
— Много еще таких уютных улочек, как в вашем фильме, в Баку осталось?
— Сегодня в Баку строительный бум, и мне, честно говоря, это нравится. Люди должны жить в нормальных красивых домах. Есть ведь кварталы XIX века, которые, очевидно, сноситься не будут. А вообще, глобализация — вещь хорошая, хотя сегодня ее принято ругать.
— Какие воспоминания остались после съемок дебютной картины в Минске 15 лет назад?
— Может, потому, что «Вальс золотых тельцов» был первым опытом, он оказался и тяжелым. Но именно поэтому и очень дорог для меня. Тогда на «Беларусьфильме» мы полностью построили павильонный комплекс. Теперь, когда обсуждается очередной проект, Минск всегда первый на очереди. А вообще, мой друг Саша Баширов сказал однажды замечательную вещь: «Режиссер — чудная профессия, можно повидать весь мир! Как? Вот, допустим, я всегда хотел поехать в Токио. И первая строчка в сценарии будет такой: «Он вышел на балкон. Перед ним лежал спящий Токио...» Каково?!
Фото Александра ДМИТРИЕВА.
