Третья древнейшая...

К древнейшим профессиям, помимо проституции и журналистики, без сомнения, можно причислить и попрошайничество. Например, согласно историческим документам, в 1443 году в чешском городе Кутна Гора было основано некое товарищество попрошаек. Правда, по уставу его членами могли стать только пожилые шахтеры, которых из-за возраста выгнали с работы, а милостыню позволялось просить только перед городскими церквами. Документ этот любопытен тем, что из него становится ясно: профессиональное нищенство было четко налаженным "производством" со своими законами, начальниками и подчиненными.

Одной из самых грандиозных организаций попрошаек в истории была "Ассоциация нищих", центром действия которых был Париж. Образовалась она в средние века и просуществовала до конца царствования Людовика XIV. В столице Франции нищие обитали в отдаленных берлогах, называемых сначала башнями, потом дворами, которые впоследствии получили название Дворов чудес. Самым знаменитым двором был тот, что находился недалеко от Порт-Сент-Дени, между улицей Нев-Сент-Совер и переулком Филль-Дье. Со всех сторон это пространство было окружено низкими темными постройками из глины и грязи, в которых обитали нищие. Как пишут историки, здесь "никто не имел ни веры, ни нравов, не знал ни крещения, ни причащения, ни брака". У нищих был собственный король - великий Костер. Подданные Костера попрошайничали на улицах Парижа, представляясь хромыми, горбатыми, изувеченными солдатами и выставляя напоказ свои язвы и болячки. Возвратившись в свои дворы, "убогие" снова чудесным образом обретали здоровье - именно поэтому эти дворы и получили название Дворов чудес. Сунуться во владения Костера не осмеливался ни один представитель власти, ибо живым он бы оттуда уже не вышел. "Ассоциация нищих" имела не только своего верховного главу, свои законы, но и свой собственный язык (арго), который переходил от одного поколения жуликов к другому.

Инспектор французских тюрем Моро-Кристоф, знавший мир мошенников не понаслышке и описавший его в книге, делил рядовых попрошаек на несколько категорий. На низшей ступени стояли так называемые "сироты" - мальчики, "которые в числе трех или четырех бегали на улицах почти нагие, дрожа от холода". Значительно вольготнее себя чувствовали взрослые бездельники, которые "ходили по улицам в хороших фуфайках и плохой обуви, большею частью по два, крича о себе, что они купцы, разоренные войной, пожаром или другими случайностями". Были здесь и мошенники в сопровождении фальшивых жен и детей, просившие милостыню со свидетельством в руках о том, что огонь истребил их дома и имущество. Неплохой доход в казну короля нищих приносили "калеки", выставляющие напоказ жуткие болячки. Одни демонстрировали язвы на руках и ногах и, собирая милостыню в церквах, говорили, что отправляются за исцелением ко святым местам; другие ходили на костылях; третьи представляли больных, падающих в обморок, "и делали это так натурально посредством тугой перевязи на руке, что не только обманывали прохожих, но даже самих докторов"; четвертые притворялись, будто подвержены падучей болезни и в конвульсиях падали на землю, пуская изо рта пену (разумеется, мыльную), и т.д. и т.п. В общем, "артистов" было во Дворах чудес предостаточно.

Пытались ли власти бороться с профессиональными нищими? Разумеется, пытались. И не единожды. Но по большей части безрезультатно. То, что вывести профессиональных попрошаек очень сложно, хорошо видно и на примере России. Сперва с нищенством пытались справиться репрессивными методами (побирушек отдавали в крепостные, били кнутом, клеймили, рвали ноздри, публично казнили). Когда это не помогло, власти постарались решить эту проблему с помощью системы организованного призрения. Нищим стали оказывать профилактическую помощь, строить для них дома призрения. В 1894 году в Москве было открыто 40 общегородских попечительств с ежегодной государственной субсидией в тысячу рублей; через два года та же система была введена еще в 40 городах. В Петербурге задержанные полицией нищие распределялись по разрядам, в соответствии с которыми власти потом занимались их судьбой. Тех, кто стал нищим в результате несчастных обстоятельств, сиротства, старости, болезни, помещали в богадельни или дома призрения либо давали им работу и помещали в дома трудолюбия, на фабрики и заводы; от комитета по призрению они получали одежду и денежное пособие. Профессиональных нищих передавали суду; по отбытии наказания иногородние высылались на два года без паспорта, а столичные передавались в распоряжение градоначальника. Тем, кто потерял паспорт и остался без денег, комитет выписывал новые паспорта, давал работу, помогал вернуться домой, снабжая или деньгами, или бесплатным билетом на проезд по железной дороге.

Но многие (если не большинство) из попрошаек все равно возвращались к своему ремеслу. Наши нищие, как и их зарубежные "коллеги", тоже были неплохо организованы. Нищая братия делилась на два класса: попрошайки (христарадники) и охотники (нищие высшего класса). У попрошаек были такие "профессии": богомолы, могильщики, барабанщики (побирающиеся под окнами), горбачи (побирающиеся с сумками), мнимые странники, железнодорожники (просящие милостыню на вокзалах железных дорог), севастопольцы (изображающие отставных солдат), безродные, бродяги, погорельцы, переселенцы и т.п. "Охотники" занимались тем, что подавали благотворителям просительные, более или менее трогательные письма либо являлись в богатые дома "за воспомоществованием" якобы по чьей-то рекомендации.

В сегодняшнем мире, пожалуй, не сохранились только "барабанщики", потому что дома стали многоэтажными. А так - все те же калеки и слепые, попрошайки на погребение, выписавшиеся из больницы, фальшивые "афганцы" и "чеченцы"... В общем, все те, от кого дурно пахнет и с кем не любят связываться наши многочисленные службы. А жаль...