Анна Гуськова и Николай Козеко.
Вот уж действительно, человек в своем деле собаку съел и владеет всеми тонкостями профессии! Четыре года назад казалось, что все — дело швах, от нашего фристайла останутся рожки да ножки: Дмитрий Дащинский и Алексей Гришин, которые многие годы тащили на своих плечах всю медальную славу, поставили лыжи в чулан. Один ушел в бизнес, второй — в тренеры. Не было ясности и с Антоном Кушниром, который жаловался на здоровье и переломанные колени. Алла Цупер даже на волне триумфа не собиралась продолжать карьеру, а когда забеременела и вновь стала мамой, в ее возвращение не верил и сам Козеко. Но он все равно никогда не унывал и привычно, с легкой хитринкой щурил глаза, улыбаясь. Он знал и знает то, чего не знаем мы. У него есть куча маленьких секретов, которые выводят его из стройного ряда классных тренеров в единичный список наставников экстра–класса. Гениев.
За четыре года и мужская, и женская сборные порядком обновились. При том, что и Кушнир, и Цупер в итоге остались в строю на правах опытных лидеров, их вплотную подперла молодежь. Самое интересное, что ни один или два человека, а отряд. Даже среди тех, кто не сумел выполнить норматив и отобраться на Игры в Пхенчхане, можно легко вычленить и назвать ребят и девчат, которые имеют очень неплохие перспективы вскоре подтянуться к лидерам. Здесь налажена такая четкая и грамотная система работы с кадрами и молодежью, что во фристайл нужно водить экскурсии и устраивать мастер–классы на тему, как не разбазарить народное добро и искать таланты. Во фристайл идет заниматься не так много детей, в тысячи раз меньше, чем в футбол или в хоккей, но с каждым работают индивидуально, каждого любят, пестуют, доводят до уровня, когда и сам спортсмен понимает: обратной дороги нет, а есть только движение вверх. Во фристайле нет пустоты и пафоса, а есть четко выстроенная структура и системность в работе: молодежь растет и заявляет о себе, постепенно переступая со ступеньки на ступеньку, прибавляя в мастерстве и выходя на олимпийские высоты.
В 1972 году 22–летний Козеко стал чемпионом СССР по прыжкам на батуте. Натура увлеченная и интеллигент от рождения, он всегда фанатично делал свое дело. А когда на свет появился странный и удивительный продукт акробатики и лыж — фристайл, выпускник Белорусского института физкультуры Николай Иванович поддался его удивительному обаянию и задумал сколотить команду. В 1986 году он стал главным тренером сборной БССР, и именно этот момент можно считать точкой отсчета в истории белорусского фристайла. Великого и могучего.
— Скажите, только честно, сколько раз вас звали работать за рубеж? — спросил я Николая Ивановича во время нашей недавней встречи.
— Перед Олимпиадой в Сочи приглашали в Россию. На должность главного тренера, разумеется.
— А до этого?
— С периодичностью в два–три года. И в Канаду. И в США.
— Почему не уехали?
— А для чего? У меня хорошая команда. Созданная и выстраданная. К тому же условия для работы в Беларуси ничуть не хуже.
— Но там ведь больше платят.
— После того как белорусский фристайл стал завоевывать олимпийские медали, доход здесь стал вполне сопоставим с тем, что предлагают в США, например.
Это очень приятно слышать и осознавать: государство оказывает действительную поддержку спорту и спортсменам. Не на словах, а на деле. Если уж не захотел уезжать за бугор такой специалист, как Николай Козеко, то это о многом говорит. Великолепный пример того, что по заслугам и честь!
Еще раз с удовольствием представлю вам этого человека. Бабушка Николая Козеко... была эмигранткой. Однажды она собрала свой нехитрый скарб и отправилась в Америку! Там в 1916 году родилась мама Николая Ивановича. Как видите, мог бы сейчас Николай Иванович вести к успеху американских спортсменов, но судьбе было угодно сделать так, как она сделала. Бабуля не смогла долго жить вне родины и, обладая характером неспокойным и даже отчаянным (откуда у Николая Ивановича страсть к прыжкам, теперь, надеюсь, ясно?), вернулась в Беларусь, где создала коммуну! Интересно? Дальше — еще интереснее, но окончание этой увлекательной истории я вам расскажу как–нибудь потом. А пока представлю вам родителей Николая Ивановича, людей тоже в высшей степени достойных.
Отец Иван Дорофеевич занимал должность главного редактора Белгосиздата, был литератором и политруком. Исследовал творчество Ивана Мележа, Кондрата Крапивы, работал вместе с Петрусем Бровкой. Как вспоминает Николай Иванович: «Папа был очень серьезным мужчиной, непререкаемым авторитетом в семье. Он много работал, что–то всегда писал и поздно приходил с работы. Жил в своем мире. Мне его внимания очень не хватало... Теперь уж ничего не изменишь, зато осталась в память о нем большая библиотека». Его мама Ольга Дмитриевна была учительницей начальных классов. Но при этом никогда не заставляла делать уроки и никогда их не проверяла. И, что удивительно, до восьмого класса, а класс этот был с углубленным изучением английского языка, Николай учился очень хорошо. А в 1960 году он с головой ушел в акробатику. К счастью для всех нас, а то так бы, может, и остались на этих Играх без медалей.
Незадолго до вылета на Олимпиаду я спросил у Николая Ивановича:
— Даже если будет в Пхенчхане медаль, даже если и две, но не окажется золотых, можете услышать в свой адрес: в принципе, неплохо, но где чемпионство? Приучили, Николай Иванович, вы народ к победам. Теперь этот крест ваш, и вам его нести.
— Две медали, говорите... А если три?
Читайте также
Николай Иванович из тех людей, которые никогда не останавливаются на достигнутом. Он все время в пути, ищет и находит, движется. Ставит цели максимальные, о которых другие даже и подумать боятся.
Снова вспоминается наш давешний разговор:
— А вообще, что нового сейчас в мировом фристайле?
— В 2022 году Олимпиада пройдет в Пекине. И Олимпийский комитет Китая уже выдвинул предложения о включении в программу Игр командных соревнований в лыжной акробатике. Так что у нас добавится одна медаль.
— У нас — это в мировом фристайле? Или вы имеете в виду белорусскую олимпийскую копилку?
— Пока просто в розыгрыш. А там — как получится. Хотя будем стремиться, конечно, использовать свой шанс. И в женской, и в мужской командах.
Это не кажется шуткой или измышлением фантазера. В каждом слове Николая Козеко железная уверенность. Он знает, о чем говорит. И, что еще более важно, отвечает за каждое слово.
— И крайний, как говорят во фристайле, вопрос. Вы молитесь, когда ваши ученики прыгают? Помните, как в фильме «В бой идут одни «старики»: «Макарыч, в ставке Гитлера ходят упорные слухи, что некоторых советских соколов некоторые несознательные механики перед боевым вылетом крестят».
— Молюсь — это громко сказано. Скажем так: сильно переживаю. И от всей души желаю им успеха. Наверное, это можно назвать моей внутренней молитвой.
s_kanashyts@sb.by
