Гипертоники пьют лекарства, признанные неэффективными 40 лет назадРовно 30 лет назад в Советском Союзе образовалась кардиологическая служба — с диспансерами в каждой области, специализированными бригадами «скорой» и едиными методиками. Тогда это был настоящий прорыв... Почему же к своему общему юбилею кардиологи пришли с невеселыми мыслями? Действительно, есть над чем задуматься: до пенсии в США не доживает 11 — 12 процентов населения, в Германии — 15, а в России и Беларуси — каждый третий! У наших мужчин риск инфаркта в 6 раз больше, инсульта — на порядок выше, чем у европейцев. Почему так получается? Над этим размышляет академик НАН Георгий Сидоренко.
— Во время последнего «Славянского базара» витебские медики обследовали 13 тысяч человек, приходивших на концерты. И что же выяснилось? Каждый третий оказался гипертоником, причем у 3,5 процента обследованных давление зашкаливало так, что, строго говоря, им нужно было не на концерт идти, а в реанимацию ехать. Но даже не это самое страшное: когда медики начали выяснять, чем лечатся гипертоники, многие называли корвалол, аскофен, папаверин, дибазол — лекарства, которые уже 40 лет назад считались неэффективными. Средний уровень холестерина у витебской публики оказался 6,35 ммоля на литр (при норме не выше 5), уровень глюкозы в крови — 6,37 (при норме — 5). Что это означает? Что люди постоянно ходят не под одним — под тремя дамокловыми мечами: инфаркт, инсульт, диабет. И избежать беды у них мизерные шансы при нынешнем положении дел, потому что мы трагически отстаем от остального цивилизованного мира.
— Но ведь и в Беларуси, и в США болезни сердечно–сосудистой системы — убийцы номер один!
— Да, но мы уже говорим о сверхсмертности — смертности, которая идет вразрез с достижениями современной медицины. Расскажу вам один случай. Как–то я гостил в Швеции, в крупнейшем европейском центре по изучению артериальной гипертензии. И вдруг в кабинете директора раздался звонок, переполошивший все отделения: поступил пациент, случай редкий, невероятный! Все врачи бросились туда. Я побежал со всеми, гадая, что же это за раритет такой. Оказалось... больной с гипертоническим кризом. Я не смог скрыть удивления: да у нас каждый день «скорая» развозит по больницам сотни таких пациентов! Шведы посмотрели на меня с укором: значит, доктор Сидоренко, у вас не лечат гипертонию! Принимаю этот упрек. Действительно, нам до сих пор не удалось сломать сложившиеся стереотипы. Проблема ведь не в лекарствах: наш рынок, как и на Западе, утопает в разнообразных препаратах. Но... Если в США 80 процентов больных с высоким холестерином принимают специальные лекарства, статины, то в России — 5, у нас, думаю, — 1 — 2 процента. Если в США ежедневный прием антигипертензивных препаратов — элемент культуры для больного, то у нас гипертоники разделяются на три группы. Одни периодически устраивают себе «каникулы» от лекарств, другие бросают их принимать, добившись улучшения, а третьи пьют добросовестно в течение года, а потом заявляют: «Все! Я свое отлечил!» Лично для меня, отдавшего кардиологии полвека, это три маленькие трагедии, а вместе взятые — драма национального масштаба...
— Георгий Иванович, но разве медики на каждом шагу не твердят о ранней профилактике болезней?
— В том–то и дело, что, на мой взгляд, у нас к ней не совсем правильный, устаревший подход. Можно ли в XXI веке вести ее на уровне земского врача? Ведь из–за обилия бумажной работы наши доктора превратились в писарей! Сами подумайте: разве до вашей души, до ваших истинных проблем «писарь» успеет добраться за те 12 минут, которые отводятся на прием одного пациента? О каком предупреждении болезней можно говорить, если профилактика сводится к лозунгам: «Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья»? Это ни на йоту не продвинет Национальную программу демографической безопасности. Замечательно, что наши кардиохирурги умеют делать невозможное. Но насколько лучше было бы для страны, если бы люди просто принимали нужные лекарства! Тогда не было бы ни кризов, ни засилья атеросклеротических бляшек, не понадобились бы ни стенты, ни фантастические операции.
— Какой тогда вы видите выход?
— Надо запускать профилактические компьютеризированные программы, разворачивать диспансеризацию, причем начиная уже со школьников, со студентов. Вы знаете, что примерно каждый пятый первокурсник БГУ — гипертоник? Как можно повлиять на ситуацию? Один из вариантов — снизить удельный вес соли в рационе, ведь в среднем белорусы едят ее в 4 — 5 раз больше нормы. Между тем международное исследование INTERSALT показало: стоит уменьшить потребление соли до 5 г в сутки, как смертность от сердечно–сосудистых заболеваний упадет на 16, риск инсульта — на 23 процента. Вот вам и выполнение демографической программы. Наша задача — найти компромисс, получить соленый вкус, но без поваренной соли. Мы над этим работаем, вслед за Японией, Китаем, Финляндией ищем вещество–заменитель. А когда найдем, кто распространит этот опыт? Не горстка же энтузиастов! Нам нужен центр, который дирижировал бы профилактикой в масштабах всей страны.
— А не слишком ли для нас дорогое удовольствие — профилактическая программа? Это ведь потребует и времени, и закупок импортного оборудования...
— Почему импортного? Провести первичное кардиологическое обследование можно за 15 — 20 минут, что важно, при помощи отечественной аппаратуры. В РНПЦ «Кардиология» разработано уже с десяток приборов компьютерной диагностики, они стоят и на орбитальной станции «Салют», и на мысе Канаверал, но «протолкнуть» их в нашу жизнь порой невероятно сложно. А чтобы проводить массовую диспансеризацию, таких приборов нужен целый арсенал! Что касается кардиологии, то, по большому счету, научный фундамент для современных профилактических программ в Беларуси уже создан. Но сам по себе он не заработает. Пока же желающих поддержать профилактику не на словах, а на деле очень мало.
Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".
