Яўген Хвалей. Серабрыстыя таполi. «Чатыры чвэрцi», 2015.Пра тое, як не хапае белетрызацыi беларускай гiсторыi, як мала мастацкiх твораў пра нашых вядомых землякоў, казалi не раз. I вось яшчэ адзiн унёсак у гэтую незапоўненую нiшу, дзякуючы серыi «Бiблiятэка Саюза пiсьменнiкаў Беларусi». Яўген Хвалей напiсаў кнiгу пра легендарнага беларускага мастака Валенцiя Ваньковiча, прымеркаваўшы гэта да 215–годдзя свайго героя. А задума ўзнiкла, калi пiсьменнiк набыў дом лiтаральна на тым месцы, дзе нарадзiўся Валенцiй. I серабрыстыя таполi — назва не толькi былога маёнтка. Тыя таполi растуць дасюль на радзiме Ваньковiча. Нiбыта iх, выпiсаных ажно з Францыi, пасадзiў бацька мастака ў гонар нараджэння сыноў. Iснуе i легенда, што ў адной з таполяў жыве дух самога Валенцiя (у Гурзуфе, якi вы наведаеце i ў рамане, паказваюць кiпарыс, у якiм нiбыта жыве Пушкiн). Пра кнiгу гэтую водгукi чула я розныя, бо ў кожнага мастацтва-знаўцы сваё ўяўленне, якiм быў вялiкi мастак. Ну i, вядома, прафесiяналы заўсёды знойдуць нестыкоўкi ў фактах. Але мне здаецца, што ў справе белетрызацыi гiсторыi важней, каб кнiга лёгка чыталася, а героi запамiналiся. Ну убачыў Яўген Хвалей Валенцiя Ваньковiча такiм — рамантыкам, мiстыкам, добрым сем’янiнам зусiм не сталёвага характару... Ну што ж, хай будзе i такая версiя. Тым больш што раман пабудаваны з паралельнымi сюжэтнымi лiнiямi. Адзiн галоўны герой, сучасны беларускi журналiст, у якiм узгадваецца аўтар, даследуе жыццёвы шлях Ваньковiча, а той шлях, пакручасты, багаты на падзеi i цiкавыя сустрэчы, на нашых вачах праходзiць.
Дмитрий Мережковский. Трагедия целомудрия и сладострастия. Портреты из всемирной литературы. Москва, Ломоносовъ, 2016.Еврипид, Плиний, Марк Аврелий, Сервантес, Гете, Достоевский... Цвет мировой культуры, гении, мыслители... О которых рассуждает блестящий мыслитель и стилист Серебряного века Дмитрий Мережковский. Вместе с ним мы путешествуем по Флоренции, где «очертания далеких холмов, деревьев на горизонте, средневековых зданий — каждая форма, каждая выпуклость точно из особенного, драгоценного вещества». Плачем от восторга при виде древних Афин, где «солнечный свет как будто проникает мрамор насквозь, и ничто не может сравниться с его голубою, легкою тенью, которая углом ложится от соседней стены на мраморную поверхность». Вдумываемся в рассуждения самого автора и тех, кого он цитирует, и в этом тоже есть ощущение вечных ценностей, отрешенности от суетливого мира. Мы соглашаемся, что гений «помимо воли, помимо сознания неожиданно для самого себя приходит иногда к таким комбинациям чувств, образов и идей, глубину и значительность которых дано оценить только отдаленным поколениям читателей. В этом смысле поэт носит в своей груди не только прошлое, но и будущее человечества». Мы читаем о русских, о западниках и восточниках, о вселенском начале культур — и все это сегодня актуально и дискуссионно. О Льве Толстом как громадной стихийной силе: «Простым смертным, не пророкам, так же холодно от этого неумолимого отрицания культуры, созданной веками, как и от тургеневского бесстрастного созерцания красоты...» Как же не хватает сегодня такой критики, таких утонченных и страстных книг — о современной литературе!
Издания для обзора предоставлены книжным магазином «Академическая книга», Минск, пр-т Независимости, 72.
rubleuskaiya@sb.by
Советская Белоруссия № 89 (24971). Пятница, 13 мая 2016
