Владимир Савицкий провел режиссерское расследованиеКупаловский театр закончил сезон достойно, как и подобает национальному театру: не бульварной комедией или мелодрамой, а долгим — спектакль идет более двух часов с одним антрактом — серьезным спектаклем режиссера Владимира Савицкого «Сны о Беларуси» о жизни Янки Купалы, его непростой судьбе глазами другого классика — Владимира Короткевича. В основе инсценировки — его пьеса «Колыбель четырех волшебниц».
«Сны о Беларуси» перекликаются с «Сымоном–музыкой», но основаны на реальных событиях — спектакль начинается с мрачной сцены в гостинице «Москва» в духе пьес Дюрренматта, когда угрюмый человек в штатском сообщает по телефону о смерти белорусского поэта Ивана Луцевича, упавшего в лестничный пролет. Потому оставляет большее впечатление своей конкретикой. Спектакль–мистерия, поминальная молитва по всем белорусским поэтам, сгинувшим не по своей воле в черной воронке времени.
Модель трагифарса
Автором инсценировки выступил сам режиссер Владимир Савицкий. Свою театральную колесницу он чудесным образом собрал из густого месива белорусской литературной классики, типичных интеллигентских комплексов, собственных аллюзий и рефлексий. У спектакля очевидно слабоватый финал. Он совершенно не смыкается с заявленным началом, общим тоном постановки и потому не выводит историю на катарсис. Что Савицкому, по–моему, удалось лучше всего — это смоделировать атмосферу трагифарса: в кабаке — звон монет, вино рекой, от песен и танцев подпрыгивает столовое серебро, официант обходителен и услужлив, но от всего этого воротит. Потому что безалаберная Аннушка опять пролила масло — маятник судьбы качнулся и после песен наступит такая же звенящая и страшная тишина. Тишина, в которой у Николая Гумилева, видимо, и родились строчки стихотворения «Рабочий»: «И Господь воздаст мне полной мерой/ За недолгий мой и горький век./ Это сделал в блузе светло–серой/ Невысокий старый человек».
«Самый наш жанр, — говорил о трагифарсе Андрей Кончаловский, — праздник, но с кровью».
Условности игры
Это не актерский спектакль. Здесь, как в эпосе, лишь обозначены некие архетипы — Поэт, Мать, Отец, Возлюбленная, Учитель. Каждый герой слишком на своем месте, каждый актер со своей слишком узнаваемой интонацией: Зоя Белохвостик, Николай Кириченко, Игорь Денисов, Вячеслав Павлють, Ирина Римарева. Звездное трио «стариков» — Геннадий Гарбук, Арнольд Помазан, Геннадий Овсянников.
Конечно, если бы роль Купалы в молодости исполнили Роман Подоляко, Александр Молчанов, Андрей Гладкий, — это было бы очевидным самоповтором в их актерской палитре после «Сымона–музыки» и «Маэстро», так или иначе поднимающих темы становления гения и его взаимоотношений с обществом. Но актер Михаил Зуй, подходящий на роль прежде всего по росту, не погрузился в тему целиком. Сама проблематика актеру, возможно, не близка. Он выразительно читает стихи, смотрит в зал, но глубины образа молодого Купалы пока нет. Может быть, она появится позже. Кажется, что для Зуя — это все действительно условность и игра. После спектакля он зайдет в гримерку, переоденется и со вздохом облегчения выйдет на улицу. Предсказуема и Анна Хитрик. Она вытаскивает из себя какие–то звуки, но, видимо, активная концертная деятельность в составе группы «ДетиДетей» наложила и на Михаила, и на Анну свой отпечаток. Одним криком настоящую театральную публику не возьмешь.
Вряд ли можно было представить себе лучшего Купалу, чем Александр Подобед. Он играет его скупыми средствами, почти абсолютно минималистически. В первом действии его герой довольно статичен. Походка, спина говорят лучше любых слов. Но почти отмолчав первое действие, Подобед делает несколько актерских выходов в конце. Купала в исполнении Подобеда — тонкий, образованный европеец. Новое и достойное прочтение образа.
Спецэффекты и звездная пыль
С «гарниром» в спектакле все в порядке. Может быть, его даже больше, чем надо. В постановке занята большая часть труппы, вся молодежь. Они играют русалок, охранников и горничных гостиницы «Москва» — кружат, поют и веселятся. В «Снах о Беларуси» много игры со светом, такой эффектной «звездной пыли», броской хореографии. Танцы ставила Лариса Симакович — художественный руководитель фолк–модерн–театра «Гостица». Три ее воспитанницы спрятаны в массовке, чтобы показывать класс молодым актрисам. Так у нас часто бывает: если музыка, то уж грохочет весь спектакль, если танцы — до упаду. Но, как пел Борис Гребенщиков: «На каждого, кто пляшет русалочьи пляски, есть тот, кто идет по воде».
Неприкаянный поэт, блуждающий в потемках по сцене (в сценографии много холодного железа и открытый неуютный задник), кажется, словно потерялся в мрачном коридоре времени, где перепутались прошлое и настоящее, выдумка и реальность. Его жизнь подтверждает слова из Евангелие от Иоанна о пшеничном зерне, которое, упав в землю, принесет много плодов, только если умрет. И сколько же боли — своей и чужой — должно вместить человеческое сердце, чтобы взошли эти плоды...
На снимках: репетиция спектакля «Сны о Беларуси».
Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".
